Лабиринты чувств
Шрифт:
— Квентин, милый, это я!
— Вы ошиблись номером, — ответил незнакомый мужской голос.
— Простите, это «Метрополь»? — недоуменно спросила Юлька.
— Совершенно верно.
— Пятьсот шестнадцатый?
— Именно.
— Все правильно… Мне нужен Квентин Джефферсон…
— Девушка, — строго ответил мужчина. — Не надо сюда звонить. Я в ваших услугах не нуждаюсь.
— Вы не так поняли! — вспыхнула Юлька. — Как мне узнать…
— Позвоните дежурной по этажу.
— Пятьсот шестнадцатый? Джефферсон? — дежурная помедлила минутку и сообщила: — Выехал.
Юлька опешила.
— Как выехал? Куда?
— Домой, наверное, — безразлично ответила та. — Броню снял, номер сдал.
— А когда?
— Сегодня утром.
Юлька медленно положила трубку на рычаг.
Он ее не дождался… Что же произошло? Ведь Квентин собирался остаться еще на две недели…
А впрочем, все просто… Он забыл ее. Как говорится, с глаз долой — из сердца вон…
Но этого не может быть! После всего, что у них было, после всех слов, которые он ей говорил…
Неужели Юлька была для него просто развлечением? Удобной русской пассией на время командировки…
Она удивилась своему бесчувствию. Почему-то нет слез. В груди застыл ледяной осколок, как будто Снежная Королева метнула в нее свое разбитое зеркало…
Ни боли, ни обиды… только оглушающая пустота…
Сказка окончилась. Остаются будни. И все будет идти так же, как до ее встречи с Квентином. Ведь ничего не изменилось…
Нет, изменилось! Она впервые влюбилась по-настоящему, так, что весь мир вместился для нее в одном-единственном человеке. И без него теперь все перестает существовать, теряет смысл…
Внешне Юлька держалась совершенно так же, как и раньше. Улыбалась в ответ на шутки, обсуждала план съемок. Но сама понимала, что ведет себя, как автоматический робот. Просто выполняет заданную программу…
Рано утром они погрузились на рыбацкий сейнер и вышли в открытое море. Но ни белые гребешки волн за кормой, ни горланящие чайки, ни бьющий в лицо просоленный ветер не вызывали в душе восторга.
Юлька мечтала об этой съемке, специально припасла ее «на закуску», ей так хотелось полной грудью вдохнуть пьянящий запах океанских просторов, почувствовать себя настоящим морским волком…
А теперь она шагнула на палубу, равнодушно обвела взглядом скрученные в кольца просмоленные канаты, огромную нейлоновую сеть, стальной подъемник. И только отметила профессиональным сухим взглядом, с какой точки это все будет смотреться наиболее романтично…
Ждали улова. По рации передали, что косяк ушел левее, и капитан велел развернуться и пуститься за ним.
Качка усиливалась. Волны становились все выше, и сейнер то взмывал на верхушку волны, то резко ухал вниз, так что дух захватывало, а желудок по инерции подскакивал к самому горлу…
Наконец пеленгатор засек движущийся под днищем косяк, и огромная сеть полетела за борт…
— Порядок! Можно снимать? — потер руки Костя. — Зовите Юльку.
Но Юлька уже находилась в полной прострации.
Она нашла пустую каюту и, не спрашиваясь, легла на железную, подвешенную наподобие люльки койку.
Вверх — вниз, вверх — вниз… раскачивались гигантские качели.
И от противного запаха рыбы и водорослей хотелось зажать пальцами нос и вообще больше никогда не дышать.
Юлька уткнула лицо в подушку и изо всех сил стиснула зубы.
Надо бы дойти до бортика, перегнуться через него потихоньку, чтобы никто не видел ее позора. Но если поднять голову, то сразу становится еще хуже.
Она не знала, что на сейнере поднялась паника и все бросились искать пропавшую журналистку.
Не удержалась? Упала за борт? Пропала в открытом море?
И уже когда боцман был готов отдать авральную команду: «Стоп машина! Человек за бортом!», Костя догадался заглянуть в каюту и обнаружил там стонущую, бледную Юльку.
— Ну, ты даешь, старушка… — только и вымолвил он. — Зеленая, как русалка.
— Рассол дайте, — велел старший матрос.
А боцман по-хозяйски осмотрел каюту и добавил.
— И тазик.
Какой позор! Так оскандалиться…
Юлька, покачиваясь, едва нащупывала непослушными ногами сходни.
— Да плевать! Главное — живая, — подбадривал ее Костя.
— Ничего, в море все поначалу блюют, — невозмутимо говорил на прощание капитан.
Но твердая мостовая под ногами все еще качалась и подпрыгивала, пытаясь ускользнуть.
Моряк вразвалочку Сошел на берег, Как будто он открыл Пятьсот Америк… —Костя хотел пошутить, но попал нечаянно в самое место.
Глава 8
В АМЕРИКУ
Квентин откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, стараясь выбросить из головы горькие мысли.
Самолет ровно гудел, набирая высоту.
Стюардесса пронесла по салону легкую закуску и напитки, сосед справа включил наушники, впереди на экране телемонитора начался боевик…
А внизу, под крылом лайнера, все еще расстилались бескрайние просторы России.
Странная страна… Загадочная русская душа… Он так и не сумел постичь ее, так и не стал здесь своим…
Впрочем, женщины одинаковы во всем мире. И русские ничем не отличаются от легкомысленных француженок или прагматичных американок… Просто они умудряются синтезировать в себе и то и другое. И Бог весть, когда у них вдруг переключается внутри невидимый рычажок, и вместо широкого душевного размаха вступает в права жесткий расчет…