Лафкадио, или лев, который отстреливался
Шрифт:
— Замур-рчательно! — промурлыкал лев и облачился в свой новый наряд.
Словно огромное облако с львиной головой, он проплыл по мастерской к зеркалу, оглядел себя со всех сторон и довольно произнес: Славно! Какой же я теперь ммм…мур-рмеладный! Правда, костюм выглядит слегка помятым. Нельзя ли его проутюжить?
— Мармелад нельзя утюжить, — замотал головой портной. — Мармелад тогда…
— ГРРАУГРР, — рыкнул лев.
Помощник портного притащил утюг, и они начали гладить костюм прямо на льве. И знаете, что случилось? Конечно, знаете. Мармелад плавился,
Мармелад залепил ему глаза, и он уже ничего не видел, мармелад залепил ему уши, и он ничего не слышал, мармелад забился ему в рот, но как раз это льву очень понравилось. В конце концов, старый добрый дядюшка Шелби вывел беднягу из портновской мастерской и повез обратно в отель, чтобы скорее засунуть в горячую ванну.
И должен сказать, что портной, и помощник портного, и помощник помощника портного выглядели очень довольными, закрывая за нами двери. Кажется, они до сих пор дуются на меня за этот случай с юным львом и его мармеладным костюмом.
9.
Наконец мы прибыли в отель и, после небольшого катания вверх и вниз на лифте (всего-навсего двадцать восемь раз), постучались в номер к директору цирка. Он немедленно отправил льва в ванную, чтобы смыть мармелад, а мне предложил выпить с ним по стаканчику простокваши, на что я охотно согласился.
Потом мы еще долго сидели втроем, шутили, курили большие черные сигары и распевали Мармеладную
Песнь, которая, после нескольких стаканчиков простокваши, выходила у нас совсем неплохо.
— А теперь пора и на боковую, — промолвил наконец директор цирка. — Завтра у нас премьера: впервые на арене Лафкадио Великолепный, звезда цирка Финчфингера.
— Кто такой этот Финчфингер? — поинтересовался лев.
— Это я, — ответил директор.
— А кто такой Лафкадио Великолепный? — спросил лев.
— А это ты.
— Но меня же зовут Гроагр, или Грыгрр, или как-то так, — удивился лев.
— Не глупи, малыш, — сказал директор. — Нельзя сказать «Великолепный Гроагр», или «Великолепный Грыгрр», или даже «Великолепный Как-Тебя-Бишь». Отныне твое имя Лафкадио Великолепный, и поверь мне, что завтра это имя и впрямь воссияет как яркая звезда!
Нет, старый Финчфингер не шутил. На следующее утро, когда Лафкадио отправился в цирк, от самого отеля его сопровождало великолепное шествие: играла музыка, светило солнце, и Лафкадио катился, окруженный ликующей толпой, в длинном раззолоченном кабриолете. Музыканты наяривали «умпа-умпа-умпа!», публика кричала «Ура! Ура, Лафкадио!» и осыпала его горстями конфетти. Лев был совершенно счастлив, он одарял всех своей широкой улыбкой,
Конечно, ваш дядюшка Шелби тоже был приглашен на премьеру, но, если хотите знать, мой будильник не зазвонил вовремя, и когда я наконец встал и позавтракал двумя яйцами всмятку, колбаской и белым хлебом с джемом, шествие закончилось и тысячи людей уже сидели в цирке, ожидая выхода Лафкадио.
Музыканты снова заиграли свое «умпа-умпа-умпа», барабаны выбили дробь.
Шпрехшталмейстер с длинными усами воскликнул: — Дамы и господа, представляем вам Величайшего Лъва-Суперстрелка, единственного в мире Лафкадио
Великолепного!
Все закричали «Ура!», и на арене появился Лафкадио: на нем был белый с иголочки костюм, купленный мистером Финчфингером, огромная желтая ковбойская шляпа и желтые сапоги; в лапах он держал новенький серебряный револьвер с перламутровой рукояткой, на поясе у него висела украшенная алмазами кобура, через плечо был перекинут патронташ с пулями из чистого золота.
Он помахал лапой публике и — бэмс, бэмс, бэмс, бэмс, бэмс, бэмс — сшиб со стола шесть бутылок подряд.
Потом он подбил сто шариков, висевших под куполом, ни разу не промахнувшись: бэмс, бэмс, бэмс, бэмс, бэмс, бэмс… и так далее.
Потом он велел всем, кто был в цирке, положить себе на макушки по мармеладке — и меткими выстрелами сшиб их с макушек всех зрителей, не исключая детей и даже нескольких мартышек.
Затем он велел всем поднять в руке карту с пиковым тузом и выстрелил 12 322 раза, продырявив все карты точно посерединке (по чести сказать, выстрелов было 12 323 — один раз он промазал). Люди кричали «Ура!» и прыгали от восторга.
Он стрелял задом наперед между ног, из-под мышки, лежа, стоя на голове, вертясь вокруг себя волчком — и больше не промахнулся ни разу. Зрители скандировали: — Лафкадио Великолепный — величайший стрелок в мире!
Так оно и было.
Вот как случилось, что Лафкадио Великолепный сделался профессиональным артистом цирка.
Теперь я виделся с ним очень редко: всем известно, как он был занят, гастролируя по разным городам — из Нью-Йорка в Илиаду, оттуда в Мураками и так далее. И везде его стрельба сражала наповал миллионы детей и взрослых — конечно, не в буквальном смысле.
Лафкадио становился все известнее и известнее, и вскоре вся Америка говорила только о нем.
Тогда он полетел в Лондон и стрелял для Королевы.
Оттуда он поехал в Париж и стрелял для Премьер-министра.
Потом он поехал в Иран и стрелял для Шаха.
Затем он приехал в Россию и стрелял для Вождя.
После этого — в Югославию и стрелял там для Маршала.
Он съездил даже в Вашингтон и стрелял для Президента.
Он очень-очень разбогател, и я стал получать от него такие письма: мол, сегодня утром я пил чай с Принцем Уэльским, или весь день катался на яхте в Бермудах, или только что познакомился с такой-то кинозвездой… и прочее в этом духе.