Лаки бессмертный. Гексалогия
Шрифт:
Тереза подала ужин на подносах, улыбаясь одному Лаки. Горячее мясо косули с соусом, обжигающим язык так и таяло во рту.
— Я прошу отправить людей по списку на поезде в Сан-Педро завтра же.
— Завтра не получиться, сеньор Раски. Многие нужны на дробилке и необходимый план добычи еще не выполнен.
— Сколько вам нужно родолита?
— В контейнере еще есть место.
— Слишком расплывчато, дорогой Ринальдо. Через неделю корабль зафрахтованный «Цирцеанской сталью» сможет доставить на Сабину
— Откуда у вас столько родолита?!
— Старые запасы компании. Так это решит нашу проблему?
— Вы можете твердо гарантировать полтонны родолита в течении недели?!
— Безусловно.
Ринальдо прожигал взглядом Лаки и молчал. Что там творилось в его голове?
Обещая через неделю груз родолита Лаки ничем не рисковал. Синтезатор Жаклин на Барнарде мог изготовить любое количество родолита. А вот реакция таинственного сеньора Ринальдо его откровенно позабавила.
— Что вы хотите за это получить? Кроме этих полудохлых каторжников?
— Для начала ваш флайер в полное распоряжение. Лошадь и поезд, слишком тихоходные средства передвижения. А у меня так много планов, а времени так мало.
— Боюсь, что вскоре брату Мигуэлю придется подвинуться.
«Многим вскоре придется подвинуться».
Лаки улыбнулся и поднял бокал с великолепным терпким красным вином.
— За наше плодотворное сотрудничество!
Шестнадцатая глава
Когда ты просыпаешься от настойчивых женских ручек, когда разогретая своими фантазиями подруга прижимается к тебе грудью и животом-это не назовешь неприятным пробуждением.
— Стеф, что на тебя нашло? Еще ночь…
Она хихикнула и закинула горячее атласное бедро на ноги Лаки.
Вот тут он окончательно пробудился. Утро еще не наступило и в темноте, как говориться: все кошки серые… «Стефани мертва… о чем это я…» Сопротивляться было глупо и смешно, к тому же ночная гостья пахла так восхитительно и ее нежная кожа была как шелк…
А потом женщина оказалась сверху, оседлав партнера с опытом и сноровкой умелого всадника и надо было соответствовать положению и поменьше думать.
Чуть позже, приходя в себя от ослепительного, сладкого финала, Лаки ощутил у на шее горячее дыхание и поцелуи крепкие и болезненные как укусы.
— Тереза…
— Наконец-то вы меня узнали…
— Я предпочитаю быть сверху.
— Следующий раз, сеньор…
Следующий раз наступил очень быстро. Девушка знала как взбодрить любовника… Вот тогда он ее заставил стонать и судорожно сжимать бедра…
Когда рассвет прокрался в окна, утомленные и вспотевшие они лежа в объятиях друг друга.
— У меня не осталось сил на день. — хмыкнул Лаки.
— Вы обманщик, сеньор. У вас сил хватит еще на пару девушек…
Приятно слушать комплименты.
Лаки улыбнулся и закрыл глаза на минутку.
Когда проснулся, то не нашел рядом девушку.
«Интересно: она сама пришла или ее прислал сеньор Ринальдо?»
В дверь постучали.
— Да?
Вошла Тереза. Полностью одетая со скромной гримасой добродетельной монахини. В руках поднос с завтраком. Горячий омлет с тостами, кофе в кофейнике. Разве подумаешь на эту скромницу что она способна забраться под одеяло к спящему сеньору?
— Завтрак в постель? Я выгляжу больным?
— Доброе утро, сеньор. Вы выглядите победителем.
«А победитель получает все. Omnia vincit accipit!»
— Сегодня солнечно?
— Как всегда, сеньор Раски.
— Чем занят сеньор Ринальдо?
— От передо мной не отчитывается.
— Великолепный омлет и тосты хрустящие, как я люблю.
— Рада вам угодить, сеньор.
Тереза облизнула губы и лукаво прищурилась.
Когда Лаки оделся и вышел из спальни, в гостиной его ожидал пилот флайера.
— Куда лететь, сеньор?
В северной части Сьерра-Вьеха горы выше и всегда покрыты снегом. Оглядывая склоны гор, Лаки подумал что со временем, возможно, здесь откроют горнолыжный курорт, как на Терре. Дело за малым-научить пеонов кататься на лыжах! Идея была самая дурацкая и фантастическая…
У взорванного виадука, над ущельем копошились как муравьи люди, не обращая внимания на порывистый ветер и мороз.
Появление флайера не осталось незамеченным. Закутанные в шкуры, как древние люди, пеоны побросали все дела и бросились прятаться среди камней. Сверху их прекрасно было видно.
Флайер сел прямо на плиты старой горной дороги. Лаки натянул на голову вязаную, разноцветную шапку с ушами. Такие носят местные пеоны, что облюбовали горы для проживания. Впрочем и пеонами их было сложно назвать. Землю они не ковыряли, пасли коз и ели козий сыр.
— Они настоящие дикари, сеньор. Будьте осторожнее!
Лаки кивнул пилоту и выбрался из кабины.
Ветер немедленно забрался под куртку ледяными лапами, пришлось поспешно ее застегивать стынущими руками. От жесткого дыхания гор заслезились глаза.
— Эй, парни! Я с юга! Мне нужен отец Хоакин!
В лагере ниже по склону, главарь повстанцев севера сидел в щелястой хижине возле очага, хлебал из железной кружки какое-то лекарственное пойло. Пахло сушеными травами. Завывали сквозняки. Отец Хоакин поверх монашеской сутаны накинул плащ из меха козьего и совершенно в нем утонул. Худощавый, остроносый старикашка, с пронзительным взглядом и поджатыми тонкими губами.
— Кто вы?
— Мартин Раски, член Военно-революционного совета, вот мои полномочия.