Лакомый кусочек

Хейер Джорджетт

Сержант беспомощно поглядел на Хардинга, который по крайней мере внешне сохранял спокойствие.

— В чем проявлялась его жестокость к вам, мисс де Сильва?

— Скажу, — дружелюбно ответила Лола. — Едва я вошла в дом, он повел себя со мной грубо, отвратительно. Правда, я отчасти виню Джеффри, он по глупости не предупредил своего папу, что я не люблю джин в коктейлях и пью их только с абсентом. Потом за обедом генерал повел себя совершенно гнусно, потому что я не хотела сидеть и смотреть на убитого зайца с окровавленным носом — на мой взгляд, это совершенно отвратительное зрелище.

А после обеда, когда я, Лола де Сильва, сказала, что потанцую, не выказал ни малейшей благодарности, наоборот, держался очень грубо, совершенно невыносимо. Терпимости мне не занимать, поэтому я решила вот так, сразу, этот дом не покидать, к тому же хлопать дверью, когда уже время ложиться в постель. На другой день я даже была с ним очень мила, любезна, рассказывала ему о себе целый час, и что же вы думаете — несмотря на все это, из-за дурного своего характера и бесконечной глупости он заявил, что Джеффри не получит никаких денег, если женится на мне. Так что, как видите, это у меня, а не у Камиллы Холлидей имелась причина убить генерала.

— Прекрасно понимаю, — сказал Хардинг. — Не расскажете ли вы заодно и о том, что произошло, когда мистер Биллингтон-Смит сообщил вам об отцовской угрозе?

— Ну конечно, я расскажу вам все. Для Джеффри это было очень сильным потрясением; он настолько обалдел, что хотел войти ко мне в спальню в десять часов, хотя прекрасно знает, что до одиннадцати я не впускаю к себе никого, кроме служанки. Пришлось простить его, чего можно ждать от человека в таких расстроенных чувствах!

— Он был расстроен, и когда вошел к вам, мисс де Сильва?

— Я буду очень правдивой, — пообещала Лола. — Вы полицейский, хоть для меня это очень удивительно, и лгать полицейским неразумно. Это я предоставлю Камилле Холлидей. Поначалу Джеффри сердился только слегка, но когда я сказала ему, что, естественно, мы никак не можем пожениться, раз у него больше нет денег, он повел себя как сумасшедший. Ничего удивительного, ведь Джеффри отчаянно меня любит. Мне было жаль его, очень жаль, но, к счастью, со смертью генерала все устроилось само собой.

— Значит, вы собираетесь выйти за него?

— Конечно, выйду, но должна сказать, меня огорчило, когда мисс Фосетт сказала, что он не станет сэром Джеффри. Для меня это совершенно непостижимо и очень обидно. Я думала лучше об английских законах.

— Значит, неправда, будто мистер Биллингтон-Смит не желает больше жениться на вас? — напрямик спросил Хардинг.

Красивые глаза Лолы расширились до отказа.

— Такого не может быть! Он сейчас сильно расстроен; надо принять это во внимание. Вскоре Джеффри опомнится и будет счастлив, что никаких препятствий к нашему браку больше нет. Если и говорит сейчас, что не хочет жениться на мне, то это сущая ерунда.

Чувствовалось, что она задета за живое, и Хардинг тактично перевел разговор на другую тему.

— Скажите, мисс де Сильва, — попросил он, — что вы стали делать, когда мистер Биллингтон-Смит ушел из вашей комнаты?

— Сперва ничего, потому что Джеффри вел себя очень несдержанно, и мне надо было успокоиться. Вскоре Кончетта, это моя служанка, приготовила мне ванну, и должна сказать вам еще

вот что: в моей ванной нет душа, а кроме того, я вынуждена делить ее с мисс Фосетт и мистером Гестом. А после ванны я стала наводить туалет, закончила его уже после часа и спустилась вниз.

— Пока вы одевались, служанка была все время при вас?

— Нет, ей не хватило спирта, чтобы нагреть щипцы для завивки волос, и я послала ее на кухню. Так что, как видите, пока ее не было, я могла спуститься, одетая в неглиже, и заколоть генерала. Но я этого не сделала, потому что такое мне даже не приходило в голову, к тому же, насколько я знаю, в Англии убийства не придают популярности.

— Спасибо за откровенность, мисс де Сильва, — поблагодарил ее Хардинг. — Я вас больше не задерживаю.

— Вы больше не хотите меня спрашивать? — недовольно спросила она.

— Сейчас пока нет, — ответил инспектор, пряча улыбку.

— Мне кажется, вы не особенно хороший полицейский, — сурово постановила Лола.

В глазах Хардинга блеснул огонек.

— Может, вы хотели бы, чтобы я вас арестовал?

— Насчет этого, — откровенно сказала Лола, — я еще не решила. Иметь рекламу очень хорошо, но сперва мне надо поговорить со своим агентом, который должен вскоре приехать и обсудить со мной эти дела. Если он скажет, что арест прибавит популярности — то да, пожалуй, арестуйте меня...

— Думаю, так будет лучше всего, — согласился Хардинг, решительно выпроваживая ее из комнаты.

Сержант провел платком по лбу.

— Господи, сэр, не будь она иностранкой, чем все и объясняется, я бы счел ее просто идиоткой. Но иностранцам доверять нельзя. Они хитрющие. А если убила она? То есть, я хочу сказать, кто заподозрит ее после того, как она утверждала, что могла это сделать?

— Если убийство дело ее рук, наша обязанность — найти тому доказательства. — Хардинг в раздумье легонько постучал пальцами по краю стола. — Нелегкое дело, — вскоре сказал он. — Пожалуй, приглашу мисс Фосетт.

— Да, сэр. Но она единственная, кто не мог совершить убийства, — почтительно заметил Незерсол. — Это мы знаем наверняка.

— Я и не отношу ее к подозреваемым, сержант. Но судя по первому впечатлению, она единственная, кто может рассказать неприкрашенную правду о том, что здесь вчера происходило. Попросите, пожалуйста, дворецкого отыскать ее.

Мисс Фосетт не заставила инспектора долго ждать. Она появилась минут через пять и дружелюбный тоном сказала:

— Послушайте, вы пили чай? Сыщики его пьют? Если да, то скажите, я велю его принести.

Хардинг весело поглядел на нее.

— Большое спасибо, но сыщики не пьют чая при исполнении служебных обязанностей.

Дайна усмехнулась:

— Так я и думала. У вас ко мне какое-нибудь особое дело? Алиби у меня предостаточно. И это очень кстати, — задумчиво добавила она, — потому что я совершенно не ладила с Артуром.

— Мисс Фосетт, он был очень неприятным человеком?

— Да, — ответила Дайна. — Отвратительным. Сказать по правде, я надеюсь, что вы не найдете убийцу. Сентиментальничать, твердить о покойниках «только хорошее» бессмысленно, смерть генерала пошла на пользу всем.