Ламбрант
Шрифт:
—И что такого особенного есть у этого твоего Филиппа?
—Таких зрелищ, как у Фила, не увидишь нигде. Тебе же хочется нормальных развлечений, а не банальных посиделок за стаканчиком дешёвого пойла и грудотряса на танцполе. Такой аппаратуры и такого шоу нет ни у кого из местных, ни в одном клубе, даже в самом дорогом.
Желающих прокатиться по ночному мегаполису нашлось немало. Сказывался насыщенный субботний вечер, который молодым горожанам никак не хотелось проводить дома. К тому же нынешний сентябрь радовал ясным небом и относительным теплом. Поэтому Саше пришлось обгонять медлительных попутчиков.
Венера наслаждалась мелодиями, льющимися из колонок. А вот Молохова клонило ко сну по мере того, как фонарей по краям дороги становилось всё меньше и меньше. Вдоль широкого разлива реки, омывавшей город с северо-запада, и вовсе затаилась сплошная темень, словно поблизости и нет никакого крупного города.
—Ты уверена, что мы едем правильно?— уточнил Саша, борясь с нахлынувшей зевотой. Нельзя показывать этой красотке свою сонливость. Тем более она тайно наблюдала за ним через обзорное зеркало, думая, что водитель этого не замечает.
—Эту часть пригорода ещё не обустроили,— пояснила брюнетка, делая вид, будто очнулась от восхитительной музыки.— Тут рядом бывший рыбацкий посёлок. В основном он уже стал дачным сектором, но никто сюда почему-то не торопится.
—А этот твой Филипп не мог поселиться в каком-нибудь более комфортном месте? В Черновке, к примеру, или в Шестопалове. Если он такой богатей, ему там самое место, одни особнячки.
—Да что эти твои особнячки,— брезгливо поморщила Винес свой маленький носик.— У Фила целая усадьба! Может, помнишь, жили тут раньше такие помещики Гординские?
—Нет, не помню,— с апатией ответил Молохов, заметив впереди на горизонте островок, заросший деревьями.
—Вон, нам туда,— указала пальчиком девушка и достала из сумочки миниатюрный фонарик.— Не надейся сегодня вернуться домой, будем куражиться ночь напролёт.
Саша многообещающе хмыкнул и свернул на покрытую щебнем дорожку, которая вела к непонятной конструкции. Вблизи она превратилась в довольно внушительных размером мост, по краям которого мигали зелёные лампочки.
—Ну и ну.— Молохов впервые за свою жизнь увидел в родных краях столь потрясающее зрелище.
Перед ним чернел большой остров, удалённый от берега на несколько десятков метров. При свете луны были прекрасно видны вековые деревья, занимающие основную его часть. Мелькали там и какие-то огоньки.
—Здесь до революции обитали Гординские, известные помещики, держали окрестные районы.— Венера расхваливала бывших хозяев, словно они ей ближайшие родственники.— У них такой домище, закачаешься. Если попросить Фила, он покажет тебе отдельные комнаты. Там у него шикарно: картины, скульптуры, гобелены и много-много других наворотов.
—Как же он умудрился выкупить все это?— продолжал удивляться парень, заезжая на мост.— Он что, миллионер?
—Нет, имение не может ему принадлежать, он просто смотритель,— в деловой манере объяснила «богиня» и вдруг закричала.— Осторожно!
Саша резко нажал на тормоза. Их встряхнуло и откинуло на спинки кресел. На улице послышалось недовольное кряканье, и две тени проскользнули в сторону.
—Ты чуть не задавил уточек!— пропищала возмущённая Винес, отстёгивая ремень безопасности.— Фил их очень любит, они тут везде, так что поаккуратней.
—Прости, зазевался,— снова подыграл ей Молохов, хотя в глубине души очень хотелось наорать на эту дуру и даже отхлестать её по смазливому личику. Жизнь какой-то утки, ей-богу, не стоит того, чтобы удариться лбом о ветровое стекло!..
Мост был довольно длинным и высоким. Вода колыхалась внизу огромным тёмным пространством. По мере приближения Саша рассматривал двухэтажное здание с конусообразными крышами и угловыми башенками. Вход во двор украшали два монументальных столба, которые поддерживали решётчатые ворота. В этот час они всё ещё были открыты и никем не охранялись. Никакого асфальта здесь не проложили. Неведомый Филипп сохранил дух старины, и площадку перед домом устилал светлый щебень – настоящий враг для колёс. Поместье при свете тусклых фонарей выглядело вполне добротно: ни трещин на блёклых стенах, ни подтёков, ни осыпающейся штукатурки. А исполинское крыльцо с массивной лестницей и вовсе казалось новым. Со всех сторон к дворцу подступали величественные сосны. Если бы не влажный холод, здесь действительно было бы потрясающе.
Стоянка для машин обнаружилась сразу. Смотритель отвёл под нужды автолюбителей крытый загон, в котором уже находились четыре «железных коня», причём весьма респектабельной наружности: две «Волги» новой модели, чёрный «Форд-Мондео» и золотистый «Субару», который, пожалуй, выделялся больше всех своей покраской. И кому пришло в голову кататься на такой машине?..
—Мне тоже не нравится,— поддержала Венера спутника и вышла из «Мазды» первой, даже не пытаясь поправить задравшуюся мини-юбку.— Прямо странно, что Кабал теперь разъезжает на этом золотом слитке. Не машина, а «Газель» пассажирская.
—Кто такой Кабал?— полюбопытствовал Молохов, заперев иномарку, и по привычке повесил ключи на пояс джинсов.
—Я вас познакомлю, он отличный парень,— заулыбалась брюнетка во все зубы и прошлась перед искристым внедорожником.— Хотя, может, он его ещё перекрасит. Кабал, как и мы, не любит золото.
—Слушай, детка, а почему, кстати, ты не любишь золотые украшения?— приблизился к ней Александр, расставив руки на поясе.— Такой принцессе золото было б только на пользу.
На самом деле он в очередной раз солгал. Венера выглядела на все сто и в своих серебряных украшениях.
—Ну, не люблю я его,— отвязалась девица от нудных расспросов и направилась к крыльцу.
Красавица явно что-то скрывала. Если человеку не нравится золото, да к тому же патологически, значит, без дьявола здесь не обошлось. Впрочем, имей «богиня» хоть какое-то отношение к сатанистам, Саша знал бы её раньше. Со многими членами группировок он общался лично. Нет, дело тут в другом, и надо бы выяснить, в чём именно.
В доме грохотали современные клубные миксы, а в нескольких окнах левого крыла мигали лазерные лучи. Вечеринка была в самом разгаре, и это грело душу кокетливой Винес. На крыльце их встретил рослый мужчина с дымящий сигаретой. Из-за мглы Молохов не сразу разглядел его, но, когда глаза привыкли к мраку, сильно удивился. Перед ним стоял тот самый тип с волчьим взглядом и отталкивающей бандитской физиономией. Как он здесь очутился?