Лапша
Шрифт:
— Давай переждем, — повторяет Алекс и поспешно отводит взгляд. Опускаю свой. По чуть заросшей щетиной щеке, по все еще влажному рукаву куртки. Черт, Крис! Зачем ты это делаешь? Ну увидела, что он возбужден также, как и ты. И что с того? Продолжения ведь не будет! Или…
Вздыхаю и отворачиваюсь. Сидеть в тишине нет сил, но и заговорить не знаю о чем. Глупая ситуация между людьми, которые однажды переспали. Вроде дождь начинает утихать, и я все же решаю, что пора идти.
— Спасибо, Леш, что подвез, — и почему-то тянусь к нему, чтобы поцеловать в щеку. Ну не дура ли? Сама же потом буду…
Оборачивается в последний
— Можешь не стараться, это боди…
— А-р-р, — рычит мне в губы. — Ты жестокая девушка, Крис, — шумно дышит. Его пальцы сжимаются и разжимаются на моих плечах. — Дразнишь, а потом сторонишься, прогоняешь…
— Прости, — стыд. Вот, что накрывает меня в секунду. — Прости, я…
— Крис, ты не так поняла меня. Просто… — вздыхает. — Просто я не готов был тебя отпускать. Ни тогда, ни сейчас, — смотрит прямо в глаза. И ведь не врет.
— А я не готова заводить отношения, Леш. И… Я не готова к тому, что если у нас ничего не выйдет — менять работу. Давай оставим все…
— Как есть? Я согласен, — улыбается и подается бедрами вперед, давая ощутить свое возбуждение. Но, видимо, в моих глазах уже прочел ответ. Улыбка сползает с его губ. Просто кивает, но не выпускает из своих рук. Кладу ладони на его щеки, глажу большими пальцами. Он откидывается затылком на подголовник и прикрывает глаза.
— Как было до сегодняшнего вечера, — говорю тихо. — Прости меня, — целую его в щеку и все-таки переползаю на свое сиденье. Куртку вытаскиваю откуда-то сзади и прямо так, не утруждаясь одеться, вылетаю из машины. Только когда скрываюсь за дверью квартиры, перевожу дыхание и понимаю, что насквозь промокла. Одежда неприятно липнет к телу и меня пробивает холод. Надо же, а пока бежала, совершенно не замечала дождь…
4
Пробежка под дождем не проходит даром, и с утра, когда звонит будильник, я не могу соскрести себя с кровати. Голова гудит, тело ломит и саднит в горле. Я звоню Стеше и говорю, что заболела. Хорошо, что сегодня у меня только один клиент, и Стефания просит Арину переписать его на другой день. А завтра и послезавтра у меня выходные, и поэтому я выпиваю большую кружку чая и иду в аптеку. Я не болела ни разу за то время, пока живу здесь, и признаюсь, что вообще никогда аптечки не имела. И вот теперь стою перед фармацевтом, и объясняю, что мне нужно вылечить. Она оказывается женщиной неравнодушной и грамотной, рекомендует мне лекарства, и я расплачиваюсь на кассе и благодарю ее за помощь.
Дома сразу заливаю пакетик какого-то резко пахнущего мылом порошка, предварительно прочитав инструкцию. Выпиваю
Одеяло, кажется, не греет, но я поджимаю ноги и скручиваюсь в позу эмбриона. Так немного легче, вроде… Проваливаюсь в какую-то тревожную дрему, то уходя в беспамятство, то открывая воспаленные глаза. Свет из окна раздражает, но встать и задернуть шторы я не могу. Просто нет сил.
Когда в очередной раз открываю глаза, за окном уже темно. Я вспотела во сне так, что майка и шорты неприятно липнут к телу. Простынь с подушкой тоже влажные. А мне, вроде бы, лучше. Встаю и меняю постельное, быстро обмываюсь в теплом душе и надеваю свежую пижаму. Даже аппетит проснулся, но как назло, в холодильнике ничего подходящего нет. Печальная печаль…
Телефон тренькает сообщением. Открываю — Алекс.
« Я у подъезда. Какой код домофона?»
Скидываю цифры, и тут же иду открывать. Пока он поднимается на этаж, я сама не своя. И перед ним не удобно за свое вчерашнее поведение. И рада, что он приехал. Выходит из лифта, не дождавшись пока створки полностью откроются. Порывисто меня обнимает, целует в щеку и подталкивает вглубь квартиры.
— Ты чего, дверь нараспашку? Не май месяц, тем более болеешь, — на ходу скидывает кроссовки и проходит в гостиную. У него в руке большой пакет из супермаркета. Ставит его на стол, идет на инспекцию холодильника.
— Я так и думал. Сейчас буду тебя спасать от голодной смерти. Ты иди, ложись. Я быстро, — распаковывает то, что принес. Курица, овощи, коробка чая из фирменного магазина. Лимон, имбирь и мед. Ну, конечно, набор для болеющего.
— Иди ложись, Крис. Еле на ногах стоишь.
Действительно, чувствую себя ужасно уставшей. Без слов разворачиваюсь и иду к дивану. Укрываюсь одеялом по самый нос и прикрываю глаза. Даже думаю о чем-то, но свою мысль не могу ухватить за хвост. Она ускользает в последний момент, и я проваливаюсь в спасительный сон. А когда открываю глаза, в квартире темно. Верхний свет выключен, только на вытяжке горит подсветка. Алекс задремал прямо в кресле, что рядом с диваном стоит. Бедный, устал…
Веду носом, как же вкусно пахнет! Но подняться нет сил. Меня знобит, наверно опять температура поднялась. Тихонько беру градусник, измеряю. Вот же гадство! Все же встаю, но от своей болезненной неуклюжести задеваю коленом столик. С него слетает упаковка лекарств и в звонкой тишине громко падает на ламинат. Алекс вскидывается.
— Прости, не хотела тебя тревожить.
Он, опережая меня, поднимает с пола коробку и кладет на стол.
— Ничего, — растирает ладонью заспанное лицо. — Тебе надо хоть что-то съесть, и выпить лекарство.
Сил на возражения нет, и я иду за ним к столу. Он наливает мне в тарелку суп, рядом ставит кружку с имбирным чаем.
— Аллергии на мед нет?
Машу отрицательно головой, говорить больно. В горле словно пожар. И у меня с трудом получается проглотить несколько ложек бульона.
— Горло болит, прости, что я молчу, — оправдываюсь я, но Алекс улыбается.
— Надавать бы тебе по заднице за то, что не бережешь себя. Но мы еще не настолько близки, — и вроде понимаю, что шутит. Но вот это его «еще не настолько близки» заставляет бабочек в моем животе встрепенуться. Господи, Крис, ты не в себе! Это просто лихорадка, а не твое сердце. Нельзя влюбляться…