Ларденгрод
Шрифт:
Вдруг раздался оглушительный вой и стена содрогнулась. Далекий белый свет сменился желтым, и в пещеру хлынул огненный поток. С жутким ревом огонь приближался к крепости, сметая на своем пути шахтерские поселки, грибные фермы и кристальные рощи. Когда поток приблизился к стене, Ульфредин увидел, что это были люди. Бесчисленные полчища людей с факелами и оружием в руках. Их лица искажала злоба, они кричали, трясли в воздухе копьями и мечами. Затем пещеру поглотила непроглядная тьма. Стена под ногами сотряслась снова. А затем еще раз и еще. Казалось будто исполинский таран бил в стену крепости, кроша камень и сотрясая своды подземелья. Каменные плиты пола разошлись под мощью последнего удара, и Ульфредин рухнул вниз.
Он оказался в полной
Утром все было готово к продолжению пути. Погода стояла чудесная, легкий прохладный ветерок шелестел в еще зеленой листве деревьев, солнце пригревало остывшую за ночь землю. В воздухе витал едва уловимый аромат осени, смешиваясь с запахами из кухни, где уже во всю трудились слуги Огдена.
Скорвид смотрел из окна, на втором этаже острога, где ночевал вместе со своей свитой. Многие гномы уже сновали по двору, укладывая припасы в телеги и запрягая в них пони. Руководили сборами Гройн и Огден. Ульфредина нигде не было видно. Скорвид перегнулся через подоконник и увидел, что гвардейцы все еще стояли у входа в острог. Значит, тан не покидал своих покоев. Скаут взял со спинки прикроватного стула свой порядком выцветший плащ, накинул его поверх кольчуги и застегнул на груди пряжку в виде медвежьей головы. Выйдя из комнаты, он направился к лестнице и поднялся на третий этаж. Пройдя по коридору до комнаты тана, он легонько пнул ногой задремавшего у двери гвардейца и постучал.
– Да, войдите, – глухо прозвучало из комнаты.
Скорвид вошел и плотно закрыл за собой массивную дверь. Тан Ульфредин сидел в кресле у окна, держа во рту дымящуюся трубку. Скаут подошел ближе и выглянул на улицу. Комната тана выходила на запад, где блистая в лучах утреннего солнца, сияли белоснежные вершины высоких гор.
– Местные зовут эти горы Лентрийскими. – тихо проговорил Скорвид. – Это название дано им в честь древнего королевства, что лежало далеко на юге Миртвальда. Оно было уничтожено в ходе событий на Пепельном Плато. Здешние жители, алтарцы, никто иные как потомки людей изгнанных из Лентрии. Они, как и мы, когда-то были беженцами.
– Тогда это объясняет их радушие и понимание по отношению к нам. – угрюмо молвил тан.
Скорвид внимательно посмотрел на Ульфредина.
– Снова этот сон? – спросил он.
Тан кивнул, не отрывая взгляд от белоснежных горных пиков.
– Как думаешь, друг мой, что ждет нас здесь? – Ульфредин поднял на скаута красные от бессонной ночи глаза. Его лицо было бледным и уставшим, словно за одну ночь он постарел на полсотни лет.
– Я знаю, что не все будет гладко, – сказал Скорвид, – наш мир несовершенен, полон бед и горя. Но все приходит и уходит. Так будет и для нашего народа. Печаль сменится радостью, а нищета богатством. Мы возведем чертоги, полные чудес и величия, и будем ревностно оберегать покой своих владений. Одно, я знаю точно, останется неизменным. Мы так же, как и прежде, с самого начала времен будем чтить предков и тех, кого сегодня нет с нами в походе. Ни один защитник Берегонда, будь он королем или простым шахтером, не останется забытым. В недрах, дарованных нам судьбою гор, мы выстроим великие святилища, и тогда наши чертоги станут общим домом и последним пристанищем для любого гнома Миртвальда. Я вижу это словно в явь. Смени печаль на радость, старый друг. Твой народ желает видеть своего предводителя, исполненного гордости и силы. Для них ты – отражение будущего. И они должны смотреть в него с надеждой.
Ульфредин вздохнул и протер глаза. Затем встал и положив руку на плечо скаута произнес:
– Ты прав, дорогой мой Скорвид. Я рано предаюсь отчаянию. Слишком сильно я переживаю страшную утрату. Но это не должно мешать тем, кто так нуждается в моей помощи. Не знаю, почему я вызвался возглавить этот поход. Но, раз уж я вышел вперед на том совете, у подножия наших гор, значит, мне и вести народ до конца. А горе и печаль я оставлю на потом, когда в моем правлении более не будет нужды.
Скаут и тан еще некоторое время говорили, пока в дверь снова не постучали. Гройн принес весть, что все готово к продолжению пути. Огден не пожалел для гномов десяток бочек сладкого красного вина и внушительные запасы продовольствия в дорогу. Телеги, нагруженные куда больше, чем были до приезда сюда, уже выстроились длинной колонной по дороге, насквозь через постоялый двор. Головная часть колонны терялась где-то за воротами, среди пологих лесистых холмов.
К обеду караван был снова в пути. После радушного приема в Гнезде Грифона, настроение гномов значительно поднялось, и скорым маршем они двинулись на север. Местность шла равнинная и путь был легок. На западе, за золотыми пшеничными полями, белели снежными шапками вершины Лентрийских гор, а восток утопал в золотисто-алых осенних лесах. Почти сразу караван пересек Срединную реку и оказался в провинции Лестран. Дыхание осени ощущалось здесь куда сильнее. Все еще зеленая трава на холмах и лугах сильно контрастировала с яркими оттенками алой и золотой листвы на ветвях могучих вязов. Прохладный бодрящий ветер развевал гномьи знамена. Над вереницей повозок и телег звучали волынки, лютни и сильные голоса скальдов.
К вечеру гномы заночевали у старой лесопилки. Ее хозяин был немало удивлен, и вместе со всем своим внушительным семейством вышел поприветствовать диковинных путников. Старый лесовик поведал гномам, что пару недель назад в местных лесах объявились волки. И посетовал, что посылал уже три письма графу Лестрана, чтобы тот прислал на помощь охотников, но ответа все не было.
– Клянусь слезами Латиссы, если до следующей недели сюда не явятся лестранские стрелки, я напишу в Каленост! – в порыве праведного гнева потрясал кулаком старик.
В эту ночь дозорные слышали далекий волчий вой, и видели странные огни в чаще леса. К утру все успокоилось, но Скорвид все равно разослал разведчиков и приказал усилить ночные караулы.
На рассвете караван продолжил путь. Тан Ульфредин ехал впереди, во главе своей личной охраны. Бодрящий утренний ветер развевал сине-черное знамя, которое нес Гройн. Уже виднелся поворот реки Срединной, вдоль которой они шли почти от самого Гнезда, когда авангард нагнал Скорвид.
– Владыка Ульфредин! Нужно остановить караван! – крикнул он, приближаясь к дружине тана.
Тан вскинул ладонь вверх, и Гройн зычно выкрикнул приказ остановиться. Знаменосцы по цепочке передавали приказ в конец вереницы каравана и телеги останавливались. Гномы с любопытством смотрели в сторону тана и его свиты.
– Что случилось, Скорвид? – спросил тан.
– Владыка, еще с рассветом я отправил несколько разведчиков прочесать лес к западу от тракта. Мне не давали покоя те странные ночные огни, что мы заметили у лесопилки.
– Они что-то нашли?
– Нет, повелитель. Хотя не знаю… может быть. Дело в том, что трое из пяти скаутов вернулись еще два часа назад. Остальных все еще нет, хотя прошел уже час с назначенного времени.