Ласточки
Шрифт:
Мадди понятия не имела, о чем он толкует, и поэтому шепотом обратилась к Чармейн?
– Какой вид?
– Взгляд должен быть отсутствующим. У тебя иногда такой бывает. Ты всегда выглядишь немного печальной, словно в любую минуту разразишься слезами. Просто смотри вперед, в одну точку на противоположной стене, и все будет прекрасно.
Неужели она выглядит печальной? А ведь хотела склеить осколки своей жизни и не повторять ошибок. При мысли о возвращении в Лидс с поджатым хвостом ей становилось плохо.
– Чего ждешь? Твой выход! Ни о чем не думай,
Мадди выплыла на помост в бальном пурпурном платье с бриллиантовым колье, которое в последнюю минуту застегнули на ее шее так спокойно, словно это были стразы от Вулворта. Что за жизнь! В какой мир она попала?
Трудно не расплыться в довольной улыбке. Если бы друзья видели ее сейчас… но все, о чем нужно думать – длинный помост, необходимость держатся прямо и пытаться не споткнуться.
Если Глория думала, что отъезд из Бруклин-Холла решит все ее проблемы, то жестоко ошибалась. Только она может попасть в такой переплет, вернее, под начало единственной в своем роде Эйвис Блант, портившей когда-то им жизнь в «Олд Вик».
«Сент-Феликс», подготовительная школа для мальчиков, находилась в глуши, в долине Ниддердейл. Большой каменный дом до отказа был заполнен сотнями мальчишек в шортах, взлетавших по лестницам в дортуаре. Шумные, озорные, с головами, полными вшей и гнид, которые нужно было вычесывать.
В школе не хватало персонала, и должность заместителя казначея, которую получила Глория, на деле оказалась не такой уж и почетной. На самом деле она выполняла роль девочки на побегушках. Не говоря уж о том, что уже в первый же день она столкнулась лицом к лицу с мисс Блант! Худшего наказания не придумать. Но почему ее не было на собеседовании?
– Мисс Глория Конли? Я так и думала, что это вы! Как можно забыть эту гриву?
– Да, мисс Блант, – прошептала она.
Она тоже помнила знаменитый парик!
Глория изо всех сил пыталась принять покаянный вид и не захихикать.
– Теперь я миссис Партридж, – объявила она. – Мистер Партридж – заместитель директора. Я и помогаю только потому, что нам не хватает квалифицированных служащих, иначе вас, моя дорогая, не пустили бы дальше порога. Как дела в Бруклине? Мистер Белфилд… он вернулся домой после войны?
Глория покачала головой, чувствуя, что предаст миссис Плам, если скажет правду.
– Я так и думала. У него достаточно здравого смысла, чтобы не возвращаться в это змеиное гнездо. Какое тоскливое место! И вся эта эвакуированная шваль! Полагаю, никто там не остался?
– Мой брат работает на ферме, – вызывающе бросила Глория.
– Что годится для одного – плохо для другого. Он ведь не отличается слишком острым умом, так ведь? Вряд ли и вы нашли бы что-то получше, чем это место! Значит, никаких главных ролей в спектаклях? – съязвила она. – Вы всегда были маленькой показушницей!
Глории очень хотелось дать ей оплеуху, но в таком случае она в первый же день потеряет работу, а ведь ей понадобятся рекомендации, чтобы найти другое место! Нельзя высовываться, пока она не устроится в Харрогите, там, несомненно, будет получше, чем здесь.
До Харрогита было довольно далеко. Она написала в офис Грега, рассказала о перемене места, надеясь, что он ответит. Но пока письма от него не было. Теперь она этому радовалась. Кто захочет встречаться с ней на этой помойке? Как она могла так вляпаться, получив работу под началом Грымзы?
Так ей и надо!
Она пожала плечами. Это в наказание за все, что она сделала с Мадди. Ее планы сорвались, но это временно! На войне и в любви все средства хороши, повторяла она себе, но собственная ложь не давала покоя. Ведь она всегда была подругой Мадди, и та столько раз ее спасала…
Но она гнала сомнения. Довольно и того, что приходится вычесывать вшей из волос сопротивлявшихся детей!
Настало время обдумать следующий ход. Она уже сбежала из Бруклина и от Кена. Какое облегчение – избавиться от этого гнусного позирования! Она была безумна, когда воображала, что из этого выйдет что-то стоящее! Ей удалось исчезнуть из поля его зрения, но теперь она застряла здесь, по крайней мере, на семестр! Ее жизнь наверняка превратится в ад, особенно от сознания, что Грег всего в нескольких милях отсюда зализывает раны, думает, что до него никому нет дела. Она надеялась, что сумеет без труда найти офис Грега. И тогда игнорировать ее будет не так легко.
Грег с гордостью оглядел вывеску над офисом. Он больше не субподрядчик! Сколотил собственную команду, нашел старую свалку, расчистил ее, поставил готовые стандартные домики-офисы и начал собственное дело. Каждый заработанный пенни вкладывал в бизнес. Теперь у него было свое королевство.
Он снова орудовал лопатой, бросая песок и цемент, забивал гвозди, клал черепицу, но отныне – это его песок и цемент, его гравий, его грузовики на дороге. Когда рабочие его подводили, он надирал задницу любому лентяю. Он знал все трюки, все уловки, на которые пускались парни, стоило бригадиру отвести глаза: таскали инструменты, продавали стройматериалы на черном рынке, врали, изворачивались, подрабатывали на стороне, опять же с ворованными на его стройке материалами. Он привык запирать стройдвор на большой замок. Ничего, он их поля ягода, ему все известно! Его никто не проведет!
Переезд прошел гладко, и он мог бы стать самым счастливым парнем в Йоркшире, но с кем делить радость, если не считать Чарли и семейства Афтон? Он больше не ездил к Фоксапам, не общался с гонщиками, из опасения, что увидит там Мадди под руку с другим. Он больше не ездил в Бруклин. Эта часть его жизни осталась позади. Одно время он жил как помешанный, но сейчас все прошло. Ему хотелось написать миссис Плам и сообщить хорошие новости. Но гордость не позволяла. Он никогда не вернется туда, разве что на гребне успеха, вместе с женой и двумя детьми и в самом большом семейном автомобиле, который только сможет найти. Он им всем покажет!