Лазарь
Шрифт:
– В каком смысле?
– Мне кажется, они к Пеллерине не очень. Рожи корчили.
– Пеллерина не даст себя в обиду, но я с ней поговорю.
Будучи кардиологом, Ларс-Эрик купил профессиональный электрокардиограф, чтобы наблюдать за сердцем младшей дочери. Проблемы могли начаться вновь.
Пока Сага рассматривала новые рисунки сестры, отец присоединял к груди Пеллерины электроды. По груди девочки вертикально тянулся оставшийся после операции бледный шрам.
– Ну, иду готовить
– Дурацкое у меня сердце, – вздохнула Пеллерина и снова надела очки.
– У тебя лучшее сердце в мире, – возразила Сага.
– Я – девочка с большим сердцем!
– Да, а еще ты лучшая в мире младшая сестра.
– Это ты лучшая в мире, ты совсем как Эльза, – прошептала Пеллерина и потрогала длинные волосы Саги.
Обычно Сагу раздражало, когда ее сравнивали с диснеевскими принцессами, но ей нравилось, что Пеллерина видит ее и себя сестрами из “Холодного сердца”.
– Сага! – позвал снизу Ларс-Эрик. – Подойди на минутку!
– Я скоро вернусь, Анна. – Сага погладила сестру по щеке.
– Хорошо, Эльза.
Когда Сага спустилась, Ларс-Эрик стоял у разделочного стола и крошил лук-порей. На кухонном столе лежал завернутый в фольгу пакет с приклеенной скотчем запиской “Моей дорогой Саге”.
– Подарочная обертка кончилась, – виновато сказал отец.
– Папа, мне не нужны подарки.
– Да это так, мелочь.
Разорвав фольгу, Сага смяла ее в блестящий комок и положила рядом с коробочкой в цветочек.
– Открой. – Ларс-Эрик широко улыбнулся.
В коробке, утопая в упаковочном наполнителе, лежал старинный фарфоровый гном – в ярко-зеленом костюмчике, с вытаращенными глазами и розовыми щечками. Гном радостно улыбался, прижимая к животу большой горшок.
Это же ее гном.
Его доставали каждое Рождество, а в горшок насыпали розовые и желтые леденцы.
– Искал я его, искал, – стал рассказывать Ларс-Эрик, – а вчера просто зашел в антикварный в Сольне – а он там.
Сага вспомнила, как однажды мать, разозлившись на отца, швырнула гнома на пол. Остались одни осколки.
– Спасибо, папа.
Поставив коробочку на стол, Сага вернулась к Пеллерине. Частота сердечных сокращений увеличилась, словно сестра только что бегала. Пеллерина, открыв рот, испуганно смотрела в телефон.
– Что случилось? – встревожилась Сага.
– Ничего. Не смотри! – Сестра прижала телефон к груди.
– Папа! – позвала Сага.
– Не смотрите!
– Ничего-ничего, дружок, – сказала Сага. – Просто скажи, что ты там увидела.
– Нет.
Ларс-Эрик торопливо поднялся по лестнице и вошел в комнату.
– Расскажи папе, – предложила Сага.
– Нет! – выкрикнула Пеллерина.
– В чем дело, Пеллерина? Я готовлю ужин, – требовательно сказал отец.
– Что-то в телефоне, – объяснила Сага.
– Покажи. – Ларс-Эрик протянул руку.
– Это нельзя показывать, – заплакала Пеллерина.
– Кто сказал, что нельзя?
– Так написано в письме.
– Я твой папа, мне можно.
Пеллерина отдала отцу телефон; Ларс-Эрик прочитал, нахмурился, но потом с улыбкой сказал:
– Милая, ты же понимаешь, что это чепуха?
– Я должна переслать его дальше, а то…
– Нет, не должна. В нашей семье никто не пересылает дурацкие письма другим.
– Письмо счастья? – спросила Сага.
– Да, глупость ужасная. – Отец снова повернулся к Пеллерине. – Я его сотру.
– Нет, пожалуйста, не надо!
Но Ларс-Эрик уже удалил письмо и вернул телефон Пеллерине.
– Ну вот, было – и нет! Забудем о нем.
– Я тоже как-то получила письмо счастья, – сказала Сага.
– А они к тебе приходили?
– Кто?
– Девочки-клоуны, – прошептала Пеллерина и поправила очки.
– Нет никаких девочек-клоунов, – вмешался Ларс-Эрик. – Их выдумал кто-то из ребят, приятелей пугать.
Он убрал электроды и выключил кардиограф. Сага отнесла сестру вниз и уложила на диван перед телевизором. Укрыла пледом и, как всегда, включила “Холодное сердце”.
На улице стемнело. Сага ушла на кухню, помочь отцу – тот уже поливал макароны смесью сливок, яиц и тертого сыра. Взяв две липкие прихватки, Сага поставила запеканку в духовку.
– Что было в том письме счастья? – тихо спросила она.
– Чтобы избежать проклятия, перешли письмо трем знакомым, – вздохнул отец. – Иначе, когда ты уснешь, придут девочки-клоуны и выколют тебе глаза. Примерно так.
– Понятно, почему она испугалась.
Сага зашла проведать сестру. Пеллерина уснула. Сага сняла с нее очки, положила на журнальный столик и вернулась на кухню.
– Она спит.
– Я разбужу ее перед ужином. Она ужасно устает в школе, каждый вечер засыпает.
– Ну, мне пора.
– И поесть не успеешь?
– Нет.
Отец проводил Сагу в прихожую, подал куртку и напомнил про гнома.
– Пусть живет здесь. – Сага открыла дверь.
Ларс-Эрик остался стоять в дверях. Свет падал на морщинистое лицо, взлохмаченные волосы.
– Я думал, ты обрадуешься, – тихо сказал он.
Если бы все было так просто.
Глава 10
В три часа дня белесое небо уже начало темнеть.
Вообще Йона не имел ничего против уличного патрулирования, но после встречи с Ноленом ему стало казаться, что мир вступил в опасную фазу.