Лазутчик и крот
Шрифт:
Лиса и Тнак были ошарашены.
С другой стороны стола Февраль жестом подозвал к себе Лександра. Слуги в мгновение принесли для него еще один стул, усадив рядом с правителем Острова Брани.
— У вас отменный вкус. Дворец, пиршественный зал, вся эта мозаика. Это какое-то волшебство? — спросил Март у Царя Вулканического острова.
— Если любишь искусство, не жалко вкладывать в него всего себя без остатка, — ответил Аэстет.
— Искусство… без остатка. Никакое это не волшебство, а трюки факиров, —
— По крайней мере, я не трачу свое состояние на бесконечные войны.
— Зато я трачу! В том числе и твое. И войны тебя не касаются, только за мой счет. Хотя какие тебе войны, ты всегда был неженкой. Без моего имени не сумел бы приструнить даже местных селян.
Слуга поднес Сандалику серебряный кувшин и собрался наполнить его чашу. Тот прервал его жестом. Затем перехватил кувшин в свои руки и налил вина в опустошенный бокал старейшины Аршвисса. Его звали Гнет. Пятидесяти лет от роду, он имел приятную наружность, которая располагала в его пользу еще прежде, чем он успевал заговорить.
— Благодарю за вино.
— Разве серебряный кувшин сделан не в вашем городе? — спросил Сандалик.
— Большинство Серебряных кувшинов такого качества изготавливают у нас.
— Значит говорят правду, что Аршвисс окружают две серебряные скалы?
— А это молодой человек, будет тайной.
В разговор вмешался Иззя:
— Две серебряные скалы хорошо, а одна золотая все таки лучше. Зуб даю, что большинство самых дорогих чаш на столе из Гольштайна. Ведь за сто серебряных монет, дают одну золотую.
— Видимо у вас с этим никаких проблем, — подначивал его Сандалик.
— А ты сомневаешься? В любом богатом доме нашего города, золота больше, чем в этом прекрасном дворце.
— Может успокоишься, — прошипел ему на ухо Гнет.
Но Иззя уже распалился и его было не остановить:
— Я много слышал про Фрадерс, Нурен... От капитанов самых роскошных торговых лодок. Те из них, кто впервые видел мой город, приходили в ступор. Я просил их сравнить какой-нибудь Лут с Гольштайном. К вашему возможному сожалению, города острова Брани, иначе как сточной канавой они не называли.
Февраль шепнул на ухо, сидящему рядом с ним Лександру:
— Каков наглец. Надо бы поподробней разузнать про его золотую гору.
Племянник соглашаясь кивнул головой.
Оживленные беседы застолья прервал упавший с грохотом участник.
Это был Костаправ. Количество выпитого им за сегодняшний вечер, опьянило бы даже слона.
Встав, он в пьяной манере, начал безумно угрожать всем вокруг. Февраль попросил Лександра вывести его прочь из дворца. Тот с огромным усилием потащил спотыкающегося Костаправа к выходу.
— Помоги мне Тнак, — обратился Лександр.
Молодой человек, не хотел оставлять Лису, но повиновался
Вытащив не соображающего Костаправа на воздух, они повели его за стены дворца.
— Проводим его в город, — сказал Лександр.
Они тащили под руки пьяного безумца по ночной дороге. Белый огненный шар освещал им путь. Когда они дошли до Мраморного домика, пришлось сделать передышку. Тнак был обессилен.
— Чей это дом? — спросил Лександр.
— Мой, — случайно вырвалось у Тнака.
— Заведем его внутрь.
— Я не оставлю его у себя дома.
— Открывай дверь, — настаивал Лександр.
Тнака не прельщал такой поворот событий, но он испугался перечить своему новому знакомому.
Войдя в дом, они уложили вырубившегося Костаправа посреди гостиной. Лександр заглянул за самодельную стену достал кувшин с Пойлом и открыл крышку.
— Положи! Не пей! — крикнул Тнак. — Я принесу тебе вина из кладовой.
— Да мне и вода подойдет.
— Нет! Это сильнодействующие травы, они от болезней и опасны для здорового.
— Странно, а похоже на обычную воду.
Лександр пытался рассмотреть содержимое через горлышко, но затем все же передал кувшин Тнаку. Тот закрыл его и положил на место. Достав из кладовой сладкого вина, они пошли обратно в сторону дворца.
— Нужно спешить, а то опоздаем к главному празднеству, — сказал Лександр.
— А что за главное празднество?
— Ты не слышал про наши обычаи? Увидишь.
После того как Костаправа увели из дворца, все встали со своих мест. Слуги убирали блюда, стулья и стол, заменяя все мягкими кушетками. Они зажигали благоухающие кувшины и затушили половину светильников.
Февраль стоял в небольшом кругу со своим полководцем, сыном и советником.
— Лев, что ты знаешь про этот Гольштайн?
— Мало сведений. К гаваням можно пройти только на лодке. Там опасней чем на скалистых островах и надо знать местное течение. Говорят оно уносит корабли в далекое южное море. По слухам, там такие шторма, что назад пути нет.
— Отец, я рассказывал Сандалику про золотой город, у меня есть точные сведения...
Февраль не дослушав, отвел своего главного советника в сторону.
— Устроишь ссору с этим болтуном Иззей. А пока Сандалик, иди подбери нам шлюх и посмотри чтобы отдельная комната была готова. Аэстет обещал предоставить нам место.
Гнет сетовал на неосторожность Иззи. Их спор прервали подошедшие Февраль и Аэстет.
— А что вы думаете про дворец моего брата? По-моему мозаики, какая-то иллюзорная дрянь. Чем он нас опоил?
— Удивительная вещь. Если честно, то я крайне сражен, — признался Гнет.
— Это братец называется наука, — сказал Аэстет.