Лазутчик и крот

Нерюриков Игорь

Оказалось, что пока он разбирался с пиратами, Лександр и Март праздновали его триумф. Им устроили настоящие овации вдоль главной улицы Нурена. Февраль лично наградил их золотыми шлемами, высказав толпе, что благодаря двум этим командующим теперь под властью Острова Брани все Прибрежье. Костаправ не злился на Марта, ибо презирал его. К тому же он понимал, что все только посмеются над его золотым шлемом. Все знали, что Март никчемен в бою. А вот к Лександру он почувствовал лютую ненависть. Тот был середняком по меркам Костаправа. Слабый командующий, никудышный тактик, посредственный стратег, но при этом хороший боец, талантливый всадник и мастер засад. Обида

была неимоверна. Если бы Костаправ умел плакать, тут же бы это сделал. Но он не знал слез, кроме тех, что в мольбах проливали схваченные им враги. Обдумав и перебрав все имена, оказалось, что за ним осталось только несколько верных воинов. Даже большинство в форте Роббус, были перекуплены Февралем с потрохами. Восстание было бессмысленно. Полтора года назад его обманули. «Гребаный Сандалик. Хотя причем здесь он». Сидя в прострации, молодой полководец все больше проникался уважением к Февралю. «Придется подчиниться, он наверняка все просчитал. Надеюсь у долбанных пиратов полно запасов вина. А то не капли не выпил с самого начала похода».

Свадьбы праздновали в Верхнем городе. Обряд начался с утра. Лису и Алену, одетых в венчальные сарафаны красного цвета проводили за стены. За ними увязалась большая женская свита. По одной девице шагали сзади за каждой невестой, поддерживая их заплетеные толстые косы, перевязанные алыми и синими лентами. Пройдя мимо святилищ Тюрнглов, Лесничих и Нурен они встретились с толпой мужчин, расступившихся перед Лисой и Аленой. Около алтаря, посвященного Немереи, их ждал Демих. Он расплел невестам косы и взяв каждую из них за руку передал женихам. Одетые в длинные бордовые рубахи и брюки, Виктор и Тнак, взяли Лису и Алену за руки. Демих громко сказал: «Горько». После чего каждый жених поцеловал свою невесту. Гости по очереди кричали «Вино сладкое!»

Красивый стол, заполненный свадебными угощениями поставили посреди рыночной площади. Аэстет издал указ о выходном дне. Праздновали с утра до ночи.

Виктор сидел во главе стола со своей невестой. Он посмотрел в чашу с вином и сказал:

— Я вижу грудь, и мне горько, — после чего поцеловал грудь Лисы.

Гости зашлись криками «Вино сладкое!» Невеста поцеловала Виктора в губы в ответ.

Тнак и Алена тайком покинули празднование к вечеру. Они были немного замкнуты на друг друге. Им было сложно уделить внимание всем гостям. Празднование их утомляло.

Взявшись за руки они сидели на восточной вершине, оперившись на стены сторожевой башни и смотрели закат.

— У нас сегодня брачная ночь, — сказал Тнак.

— У нас было много совместных ночей. Не понимаю почему я не могу зачать ребенка.

— Попробуем сегодня снова.

Алена отпустила руку Тнака и смотря ему в глаза спросила:

— А может все дело в твоем дурацком Пойле? Демих травит тебя.

— Скорее наоборот, его смесь панацея от всех болезней.

— Возможно он травит не твое тело, а твою душу.

— Неужто ты считаешь, что у меня вздорный нрав?

— Я не это имела ввиду.

— Поверь, Пойло поможет справиться с любым недугом. Тебе стоит его попробовать.

— На что ты намекаешь? По твоему я больна? Да пусть даже так, я не собираюсь пить эту дрянь.

Рассердившись Алена ушла, оставив своего мужа одного. Солнце уже зашло за горизонт. Обломки разбитой души странника снова рассекали ясное вечернее небо.

Глава 5. Дождемся знака свыше

Над Нижним городом только взошло первое летнее

солнце. Прохаживаясь туда-сюда, по брусчатке перед канцелярией, Аэстет наконец остановился и закинул руки за спину. Перед ним стояла развязная толпа чиновников. Раньше они вели себя более сдержанно. Проблема в том, что разнузданность в их поведении лилась рекой по вине самого Царя. Он их слишком распустил. Полагался на глупого Болпира, а сам витал в своих архитектурных замыслах. Аэстет причитал собравшихся перед ним:

— Одна Канцелярия! Немыслимо. Я надеялся закончить перестройку всего Нижнего города к началу лета. Вам была предоставлена краска! Штукатурка! Обработанный кирпич, мрамор, золото, серебро, рубины, изумруды, гранит, бронза, тростник, железо, бревна, лен, глина, янтарь, молотки, кирки, пилы, доски, отвесы, шнуры, углы, щебень, раствор, массивы, крепления, гвозди, кожа, мягкие металлы. Хватило бы на десять административных кварталов. И куда все делось? Я вас спрашиваю! Знаю. Что-то много появилось вилл на южном подножье. И все они блестят, сверкают, прямо как мой дворец. Не волнуйтесь, Арта лично проведет расследование. А я теперь сам прослежу за стройкой. Каждое утро я буду приезжать к вам. И только попробуйте отлынивать. Наказание будет одно — изгнание!

Закончив выволочку Аэстет сел в повозку и приказал возничему двигать во дворец.

В кабинете, Царя встретил Демих:

— Что-нибудь решили, ваша Утонченность?

— Если ты надеешься что я передумал. Ты ошибаешься. Ни в коем случае.

— Оставшиеся четыре кувшина, да еще и за раз? Я не могу позволить вам истратить все до последней капли.

— Не обсуждается, — гневно сказал Аэстет. — Будешь перечить отправляю в изгнание.

Демих еще не видел Царя таким свирепым. Его глаза налились кровью. Постепенно сильное раздражение сошло и Аэстет смягчился:

— Замешай пожалуйста остаток. Я пойду с тобой.

— Как прикажите, ваша Утонченность, — безразлично произнес Демих. Ему наконец стало все равно.

— Ты пойми, лучше замешаем сейчас. Пока снова не пожаловал Лександр или Февраль. Хватит на краску и отделку. По крайней мере административный квартал я закончу. Остальное просто переделаю в мрамор. Теперь мне принадлежат кое-какие копи на Скалистых островах.

Они молча спустились в сад и прошли в галерею. Демих обхватил руками четыре последних кувшина. В парилке было, как никогда, душно и влажно. Аэстет спросил:

— Откуда столько пара?

— За последние месяцы мы смешали больше воды, чем за весь предыдущий год. С каждым кувшином становилось все жарче.

— Видно, давно я сюда не спускался.

Около стены лежала деревянная лестница. Демих ставил ее для доступа к верхнему фонтану. Аэстет сделал новое предложение:

— А что если начать с нижнего фонтана? Вода в нем самая горячая.

— Пока добежит доверху, много уйдет с паром.

— Но, я помню, что ты пробовал начинать со второго фонтана. Той краской я покрыл дворец. Она смотрелась лучше остальных.

— Тогда вы должны помнить, что после смеси в среднем фонтане вода начала брызгать, словно масло на сковороде.

— Сделай так, как я тебе сказал Демих, не испытывай мое терпение, — гнев снова захватил Аэстета. — Ты должен помнить, что после твоей дерзости Лександру, только я спас тебя. Он угрожал мечом. И я начинаю думать, что мой родственник делал это не зря. По правде говоря, Лександр очень рассудительный человек. Он не бывает лишне жесток, как мой брат. А твой острый язык не знает границ. Как ты смеешь перечить Царю Тюрнглов?