Льды и скалы
Шрифт:
— Послушай, есть дело. Мне сказали, что в деревне остановились стражники, которые везут пойманного разбойника. Боюсь, как бы им не оказался кто-то из наших. Думаю, нужно подождать и посмотреть. Как считаешь?
Мой спутник, на секунду задумался, а потом быстро закивал, соглашаясь.
— Отлично. Где тут дорога, ведущая к замку?
Спустя некоторое время, мы, оставив лошадей в лесу сели в засаду. Место оказалось очень удачным, дорога сужалась между двух скал, на обочине лежали крупные валуны, за которыми так хорошо было прятаться.
Ждать пришлось недолго. Не прошло и часа, как послышался глухой топот копыт и из-за поворота, выехали пять всадников: четверо гвардейцев в плащах с гербом Его Светлости, маркграфа Отто, и пятый — пленник, привязанный к седлу, закутанный с ног до головы в грубую ткань. Стражники торопились, понукая коней, явно боясь не успеть, домой до заката. Я быстро вышла на дорогу и вскинула правую руку, с которой предварительно сняла перчатку.
Мне очень нравиться пускать пучки молний из пальцев. Есть в этом, что-то мистическое. Помню, Маринка показала мне мультик, про разных древних волшебников. Среди них был один грозный дядька, который сидел на высокой горе и швырялся во всех молниями. Очень красиво и страшно. Я потом часто играла во дворе резиденции ордена, изображая из себя Марту — Повелительницу Бурь, пока Магистрам не надоел постоянный грохот и шипение. Тогда пришлось перейти к более спокойным занятиям, например сотворению иллюзий.
Выскочив на дорогу, я быстро выпустила четыре пучка молний, которые оглушили стражников и парализовали коней. Не теряя даром времени, мы подбежали к пленнику, и пока Расмус разоружал гвардейцев, я быстро разрезала прочные кожаные верёвки, и разматывала ткань. Не прошло и двух минут, как с головы несчастного был, сдёрнут плотный мешок и мы смогли разглядеть того, кого так усиленно спасали.
Сначала, я его не узнала — он зарос густой щетиной и похудел, но потом, когда взглянула в полные ярости глаза, озарение снизошло на меня.
— Вот так встреча! Господин ленсмен, если не ошибаюсь!
Он замычал, пытаясь вытолкнуть кляп изо рта. Я поспешила освободить ему руки, и через секунду, громкий рёв, разорвал тишину леса.
— Дьявол вам всем в печёнку, какого чёрта здесь происходит!
— Добрый день, мистер Свенсон. Вы меня не узнаёте?
— Не узнаю? Да ты ведьма ещё и издеваешься! Ну, погоди, задам тебе трёпку!
— Не советую, дяденька, я умею кусаться.
— Да мне плевать, что ты там умеешь! Ты первая, кто смогла ускользнуть из моих рук, но не думай, что так будет продолжаться всё время!
Я фыркнула и повернулась к Расмусу.
— Мы с тобой ошиблись, это всего-навсего, господин ленсмен. Интересно, что он сотворил такого, что его понадобилось хватать как бандита?
— А ты не догадываешься, зараза? Ну, напряги мозги.
— Похоже, вы впали в немилость, после того, как не смогли меня арестовать, верно?
— "Впал в немилость"! Мягко сказано! Этот недоносок Лобо закатил истерику, словно бешенная баба, и заявил, что я специально дал тебе сбежать. Я не сдержался, ответил… в результате, у него оказалось разбито лицо…
Мы с Расмусом, расхохотались. Ленсмен сплюнул.
— Не вижу ничего смешного, — мрачно буркнул он. — Я служил маркграфам Северной Марки тридцать лет, верой и правдой, словно цепной пёс. Мзды не брал, законы чтил, готов был умереть за сюзерена, и вот такая благодарность.
— Прости, но мне тебя совсем не жаль.
— Вот ещё, чтобы какая-то сопля меня жалела. Обойдешься.
— Я тоже так думаю. И что было потом?
— Ничего. Налетела стража… Эти говнюки вшестером не смогли со мной справится, послали за подмогой, пришлось бежать. Хотел уйти на Китовый берег, ждал погоды на постоялом дворе, там и взяли. Специально дождались, когда засну, ублюдки!
Расмус тронул меня за рукав. Оглушённые стражники начали приходить в себя, следовало торопиться.
— Боюсь, Андерс, у тебя нет выбора, и ты поедешь с нами.
— Чтобы, Блюмгост вздёрнул меня на ближайшем суку?
— Это уж как карты лягут. В любом случае, отпускать я тебя не собираюсь, ты слишком опасный противник.
— Один раз ты это уже сделала.
— Тогда я не входила в шайку Карла, и думала только о себе. Теперь я должна думать и о других. Хватит болтать, поехали.
Ленсмен набычился и замолчал. Мы, покинув дорогу, вернулись к лошадям, и продолжили путь. Пленник, ноги которого оставались связаны пропущенной под брюхом лошади верёвкой, всю дорогу угрюмо дулся. Уже смеркалось, когда наш маленький караван, достиг Вольного города.
Посмотреть на именитого пленника, собралось всё население. Впрочем, люди отнеслись к ленсмену без особой злобы, скорее с интересом и даже некоторым сочувствием. От произвола маркграфа и его сынка пострадало большинство присутствующих, потому, история Андерса оказалась встречена с пониманием. Бывшего ленсмена накормили и заперли в одной из келий, служившей тюрьмой, после чего, атаман вызвал меня к себе.
В апартаментах Блюмгоста, я была впервые. Они почти не отличались от жилищ других горожан, хозяин Вольного города и его жена, оказались очень скромны в быту. Мы вошли в комнату, служившую гостиной. Астрид сидела в большом кресле, и кормила грудью Рауля. При виде меня, она хмуро кивнула и вновь, опустила голову, старательно делая вид, что ей все равно.
— Ну, — неестественно бодрым голосом спросил Карл, — расскажи, как тебе удалось захватить ленсмена? Я сам много раз пытался провернуть эту штуку, но безрезультатно. У него, правда, тоже ничего не получилось.
— На самом деле, всё было очень просто. Но ведь вы позвали меня сюда для другого?
Блюмгост, тяжело вздохнул и посмотрел на жену. Та по-прежнему всем своим видом, давала понять, как ей на всё наплевать.
— У нас ещё четверо заболевших… — наконец угрюмо сказал он. — Боюсь, скоро начнётся паника. Ты говорила с Беллой? Что она сказала?
— Что могла сказать эта перепачканная навозом торпарка! — злобно выкрикнула Астрид. Ребёнок на её руках запищал.
— Жена, цыц! — прикрикнул Карл. — Достала уже!