Леди и авантюрист
Шрифт:
В дверь вновь постучали, уже с явным нетерпением, и Макс вернулся к действительности. Он рывком распахнул дверь и с изумлением услышал радостное гавканье Люцифера, которое неслось из коридора.
– Доброе утро, мистер де Роуэн, – сухо приветствовала его чуть ворчливым шепотом миссис Фрайер. – Кажется, к вам пожаловали гости.
Добрая леди славилась своей нелюбовью к ранним посетителям, что сейчас уже не играло никакой роли. Персона, что стояла в коридоре у нее за спиной, относилась к тем, кому не отказывают. Синьора Кастелли нетерпеливо несколько раз стукнула тростью орехового дерева об пол.
– Добрый день! – громогласно поздоровалась она, величественно проталкиваясь мимо миссис Фрайер. Бесхитростный Люцифер просто пролез между двух достойных леди и направился прямо в прихожую. София обратила рассерженный взгляд на пса.
– Нетерпеливое животное! Тихо! Сидеть!
Люцифер в ответ оглушительно залаял и, громко стуча когтями, запрыгал вокруг Макса.
– Ба! – покачала головой старуха, шутливо грозя тростью лоснящейся черной собачьей морде. – Негодник, он даже и не слушает! Совсем тебя избаловали!
Де Роуэн, с удовольствием потрепав Люцифера, выпрямился и поцеловал свою бабушку в пергаментную щеку.
– Здравствуй, бабушка! Какая приятная неожиданность! О! И Мария с тобой! Здравствуй.
Компаньонка его бабушки присела в быстром реверансе.
– Как поживаешь, Максимилиан? – с улыбкой спросила она, передавая ему глубокую миску из терракоты, накрытую крышкой, из-под которой распространялся умопомрачительный запах.
Макс рассеянно улыбнулся ей в ответ и незаметно подмигнул.
– У меня все хорошо, Мария, спасибо. – Он радушно повел рукой в сторону кресел, стоявших у стены его небольшой прихожей. – Садитесь. Да садитесь же, прошу!
В облаках шуршащего шелка и старомодных черных кружев обе дамы прошествовали через комнату, причем София, проходя мимо миссис Фрайер, повелительным жестом отпустила ее. Та вышла за порог и возмущенно с громким стуком захлопнула дверь. Синьора приостановила свое движение и постояла, подняв голову к потолку, как бы боясь, что он сейчас рухнет ей на голову. Затем она сбросила с плеч черный плащ и грациозно расположилась в том кресле, которое ближе всего стояло к камину.
Отставив миску в сторону, Макс протянул руку, чтобы забрать у нее сложенный плащ. София нетерпеливо от него отмахнулась.
– Мы ненадолго, Максимилиан. У меня назначена встреча на Сент-Джеймс, – заговорила она, Окидывая взглядом скудную обстановку. – Но, пожалуйста, Бога ради, объясни мне вот что. Почему мой внук продолжает жить в такой убогости, тогда как на Веллклоуз-сквер его дожидается анфилада пустых комнат?
Макс сдернул попону Люцифера с деревянной скамьи и уселся, надеясь в душе, что дамы не заметят повисшее в воздухе облако собачьей шерсти.
– Бабушка, я уже не раз говорил, что работаю по многу часов, – ответил он. – И мне не хотелось бы доставлять тебе и Марии какие-либо неудобства.
София с выражением откровенного сомнения на лице испытующе вгляделась в его осунувшееся лицо.
– Глядя на тебя, мой милый внук, приходишь к выводу, что долгие часы, о которых ты говоришь, прежде всего, доставляют неудобство тебе самому.
Макс прекрасно знал, что вид у него сегодня не ахти какой.
– Я довольно поздно вернулся домой, – признал он и наклонился, чтобы погладить громадного неаполитанского мастифа, растянувшегося у его ног. Пес заворчал от удовольствия. – Всю ночь провел на балу в особняке Уолрейвенов. Э-э ... по приглашению.
По лицу его бабушки промелькнула тень лукавой усмешки, и она покосилась на закрытую дверь в спальню.
– Что ты говоришь, дорогой? – с ласковой подозрительностью переспросила она. – В таком случае отнюдь не тяжкий труд удерживает тебя в постели аж до полудня?
Еще не было и десяти, и до полудня оставалось много времени. Неожиданно после бабушкиных слов воспоминание о последней встрече с Кэтрин буквально обрушилось на него из того небытия, куда он сумел его загнать. Свидание с ней не относилось к исполнению его профессиональных обязанностей, тут не поспоришь.
Должно быть, он слишком затянул с ответом, и на лице его бабушки появилось странное выражение.
– Значит, все-таки не работа, так? – Ее узловатые подагрические пальцы судорожно вцепились в подлокотники кресла. – Ты находился в обществе женщины. Я знаю. Я вижу.
– Нет, – солгал Макс, уставясь на кольцо с крупным рубином на пальце ее левой руки.
– Нет?
Макс заставил себя посмотреть ей в глаза.
– Бабушка, мы уже не раз и не два говорили об этом. Полицейские инспектора никогда не женятся. И у них нет детей.
– Ты не полицейский! – возразила она. – Ты чиновник и состоишь на государственной службе. Чиновник, который ...
– ... который расследует дела о взятках в полиции, – договорил за нее Макс.
София поджала губы.
– Уж кем ты должен стать – так это виноторговцем, – резко отпарировала она. – Тогда бы ты имел все.
Вот так. Макс замолчал, задумавшись над ее словами. А чем черт не шутит – смог бы он? И был бы он счастлив? Неожиданно мысль о том, чтобы сидеть, не поднимая головы, за конторкой с утра до вечера, не показалась ему такой уж ужасной. Но все равно он по-прежнему чувствовал бы себя отвернувшимся от своего отца. Макс опустил глаза и покачал головой.
С усталым видом бабушка откинулась на спинку кресла.
– Возможно, Максимилиан, ты просто еще не встретил той, ради которой смог бы пожертвовать своей свободой. – И, чуть помедлив, добавила: – Но ты ее встретишь.
Мария подалась вперед, даже не пытаясь сдержать волнение.
– Максимилиан, теперь она уверена в своих словах, – проговорила она и даже привстала с кресла. – На сей раз синьора ее видела – это Королева Пентаклей!
Старуха прищелкнула пальцами.
– Мария, сядь и успокойся. Клянусь Господом, порой ты дурее, чем эта псина!