Леди, которая любила лошадей
Шрифт:
Белое платье… такое должно быть заметно.
И до крайности неудобно.
Они-то вон без всяких платьев вымокли, и пару раз Демьян едва не упал, поскользнувшись на мокрой траве. А девица… показалась, повела за собой и исчезла. Зачем?
Кто она?
Одна ли из отдыхающих, которых много, и у каждой небось свои фантазии в голове. И вполне может статься, что встреча эта случайна, что просто захотелось нервной и трепетной особе постоять под дождем, может, вдохновения искала или еще каких приключений, а тут они спасать
И девушка испугалась.
– До чего додумался? – Никанор Бальтазарович воткнул трость в мягкую землю и положил на рукоять руки.
– Не знаю, нас ждали или нет, но представление это было подготовлено загодя, - Демьян наклонился, но в темноте различить что-либо было невозможно. Следы же к утру окончательно размоет. – Она точно знала, куда идти, и как спрятаться. Скорее всего, и вправду дала круг по саду, чтобы вернуться на виллу.
– Пожалуй, согласен. Но… смысл?
– Понятия не имею.
Он прислушался.
И…
Вода. Слишком много ее, слишком зыбким она делает мир. И полотно его переливается, дрожит, готовое рассыпаться… и возвратиться бы, но отчего-то от самой мысли о возвращении становится не по себе. Это еще не страх, скорее нехорошее предчувствие. И стоило Никанору Бальтазаровичу ступить на тропу, как предчувствие окрепло.
– Стой, - велел Демьян, сам удивившись, до чего жестко это прозвучало. И прислушавшись к себе, понял, что все правильно.
Нельзя возвращаться.
Не по этой тропе, пусть она и самая короткая.
– Надо обойти.
– И, полагаю, вновь побеспокоить нашего общего друга? Когда вернемся… боюсь, княжна мне точно от дома откажет, - Никанор Бальтазарович вздохнул с притворной печалью. – Но… уверены?
– Ни в чем я не уверен.
– Плохо. Себе доверять надобно. Идемте, есть тут одна тропка, так сказать, для своих. Только она узкая, и света не ждите.
– Давайте, я первым пойду, - предложил Демьян, а Никанор Бальтазарович и спорить не стал, лишь рукой указал направление. – Только…
– Найдется, кому сад оцепить… - отмахнулся целитель. – Нам бы сперва целыми до дому добраться.
Добрались, хотя тропа оказалась узкою и неудобной, и вихляла, и протискивалась сквозь заросли, заставляя думать, что проложили ее исключительно для того, чтоб над людьми поиздеваться.
Но справились.
Эта шкатулка походила на первую, что сестра-близнец. Тот же черный лак, те же посеребренные уголки.
То же ощущение опасности.
И мертвый туман, окутывавший дерево. Правда, нынешняя, в отличие от предыдущей, была мокра и грязновата. На крышке ее растекались капли дождя, а к стенке стыдливо жалась срезанная роза.
Белая.
Белые розы что-то да значат на языке цветов. Наверняка.
Некромант, выглядевший взбудораженным до крайности, склонился над шкатулкой, показалось, что еще немного и он просто-напросто переломится пополам
Странный у него дар теперь.
Но следовало признать, что полезный.
– Интер-р-ресно, - пророкотал Ладислав, и голос его утонул в пелене дождя.
Что дождь, это даже хорошо. Постояльцы и вправду нашли себе занятие на вилле, благо, имелись там и бильярдные с весьма неплохими столами, и гостиные для дам.
Чайные комнаты.
Курительные.
Там и музыка играет, и танцы начались. И хорошо, что людям весело. Стало быть, не полезут в отсыревший сад, который ныне особо доверенные люди Никанора Бальтазаровича едва ли не гребешками расчесывали. Вот только мнилось, что ничего-то они не найдут.
Шкатулка вот была.
Стояла аккурат посреди тропы, тропу эту перегораживая. И так была хороша, что просто руки зудели от желания прикоснуться. Впрочем, с подобными желаниями Демьян давно уже научился справляться, а теперь вот лишь поглядывал, чтобы никто-то из людей менее сведущих не сунулся ненароком.
– Контуры нестабильные, - некромант обошел шкатулку с другой стороны. – И размыло их уже… еще часа два и ничего не останется.
– И тогда? – Вещерский был мрачен, впрочем, как был бы мрачен любой человек, которого выдернули из теплого дома посеред ночи.
И под дождь.
Под дождем невысокая его фигура гляделась совсем уж неказистою.
– Понятия не имею, но… если структура такая же кривая, как и контур, просто сила выльется. Трава вот пожухнет, пару дерев следом отправятся. Может, птицу какую заденет.
– А человека?
– Человека… - Ладислав кружил над шкатулкой, то нагибаясь, то разгибаясь. И брови его двигались, и все лицо было подвижно. – Сложно сказать… чем целее внешний контур, тем эффективней выброс. Сейчас вот утечка пошла, стало быть, заряд размывается. Добавь воду, которая и при нормальных контурах на пользу не идет, а здесь утечку лишь усилит. Задеть, конечно, задело бы. И здоровья не прибавило бы. Магу особенно. А вот обыкновенный человек вряд ли что-то бы заметил. Правда, тут уж зависит от того, сколь здоров он бы был. Может, и обошлось бы… а может… сердце там или желудок, или еще чего. В общем, сложно сказать.
Вещерский кивнул, принимая ответ.
– А если бы вот они… - он указал на Демьяна с Никанором Бальтазаровичем, который единственный из всех оказался в достаточной мере благоразумен, чтобы обзавестись зонтом. – И сразу?
– Накрыло бы с головой… там столько мертвечины.
– И огня, - добавил Демьян.
– Огня не слышу, - некромант наклонился к шкатулке. – Но не моя стихия… я к яви глухой.
– А я вот слышу, только очень слабо, будто под пологом, - Вещерский все же приблизился. – И да… заряд отменный…