Ледник Плакальщиц
Шрифт:
Он как ни в чем не бывало выкручивает руль на витке поворота.
– Ну, что скажете? Отличные новости, правда?
Мы едем в молчании.
Я должна подумать. Переварить, пережевать жвачку. Недаром меня прозвали Важенкой. Сожрешь какой-нибудь гадкий кусок гнилого ягеля, но если отрыгнуть и снова его перемолоть плоскими зубами, то вроде и ничего. Я молчу, Иван Лю тоже молчит, не говоря уж об Аленке. Мой спаситель, похоже, сообразил: сказал слишком многое и слишком быстро, надо позволить осмыслить.
Мои родители изучали слезы Инд.
Я знала об этом. Ну,
Нет, не так.
Моих родителей убили.
Потому что кто-то тоже исследовал слезы Инд. А исследования мамы с папой не нравились. Люди в синей одежде, интеллектуальная элита… Сам Великий Вождь часто их упоминал. Как он говорил? «Настоящий прорыв совершили наши ученые, и сейчас Народная Республика Индар обладает достижениями, превосходящими все аналоги наших врагов. Мы находимся в авангарде прогрессивной мысли, и это прямое воплощение растущего научного и технологического потенциала страны».
Ученые исследовали слезы Инд, но им не понравилось то, что нашли. Или —в общем, я не понимаю, не знаю, что и думать. За много лет мне впервые не хватает, по-настоящему не хватает кого-то, у кого можно спросить: почему оно так?
Хочется достать фигурку, подаренную Эллой. Ее прабабка была Плакальщицей Инд. Мама рассказывала мне про Плакальщиц. Очередная история, которая звучала как сказка – женщины приходят в самые холодные льды, чтобы успокоить ледяную богиню, пока та горюет по своим мертвым дочерям.
Я представляла Инд —высокую стройную женщину с черными глазами и черными волосами. Она сидит у голубого холодного костра. По щекам текут слезы, мгновенно застывая на жутком холоде. Женщины подходят к ней, чтобы собрать драгоценные кристаллы, но еще они приносят немного хвороста, кладут в костер, а кто-нибудь, наверняка, додумается сварить хорошего чая с ложкой оленьего масла. Богиня или нет, Инд наверняка не откажется от чая.
Вот еще одна мысль: я продолжу работу моих родителей. Я отправлюсь не просто в тундру, а на ледник Плакальщиц.
Что я должна чувствовать?
Радость? Страх? Волнение?
Понятия не имею. Я смотрю в окно. Аленка задремала, ее голова у меня на коленях. Я немного прислушиваюсь к дыханию, но оно ровное и спокойное. Тогда я начинаю таращиться в темноволосый затылок своего водителя-спасителя… или не совсем спасителя, но Иван Лю, похоже, ничего не ощущает. Дохлый номер. Смысла во всем решительно никакого.
Вот еще окно. За ним пейзаж – никогда такого не видела. Это не куцый лес и вечная серость «Солнышка», но и не пестрядь тундры. Наверное, когда-то мне доводилось взглянуть на нечто подобное. Вроде меня родили не в тундре. Только все равно, слишком давно было.
По обе стороны поля, такие я видела на картинках в учебниках. Здесь выращивают пшеницу и рожь. Уже закончен сбор урожая, сейчас осталось только немного сухой травы и черная земля. Лесов не видно, темно-коричневое и тускло-золотое тянется до горизонта. Где-то вдалеке деревья. Иногда попадаются указатели – деревня такая-то. Дорога кое-где ухабистая, машина подпрыгивает и кашляет на выступах и выбоинах.
Я не нахожу ничего лучше, чем спросить:
– Когда мы приедем? И куда?
– Город называется Ши-тару. Маленький научный городок, засекреченный, режимный, вряд ли ты о нем слышала, – Иван Лю будто ждал моего вопроса. Он снова оборачивается и улыбается, чуть не пропуская большую яму. Заворачивает в последний момент, автомобиль все равно слегка подкидывает. – Конечно, не Лан Ши, но тебе понравится.
Лан Ши – это столица. Я там не была, ну или не помню. Хотя, наверное, родители оттуда, Академия Сферы Науки стоит в самом центре главного города, на Стародревнем холме. Странное название. Если старый, то уже и древний. Папа тоже говорил, что его удивляло название.
Ладно, столица – это далеко, да и не хочу туда. Ши-тару – «Большой овраг», перевожу я со старого языка. Как Лан Ши – просто «большой город».
Понравится ли мне?
А когда пойдем в экспедицию?
Вот этот вопрос, конечно, не дает покоя. Задать бы прямо сейчас, но не хочу выглядеть слишком восторженной глупой девчонкой; я вполне взрослая, а еще научилась в «Солнышке» осторожности. Старшим лучше не доверять —ни смотрительницам, ни учителям, никому. Человек, который рассказал, что моих родителей убили просто так по чьему-то там доносу, тоже не заслуживает доверия.
Я пожимаю плечами и закрываю глаза. Пейзаж приятный, но мне нужно поспать. В конце концов, в карцере толком не выспишься, да и Аленка сопит умиротворяюще.
– К вечеру будем на месте, – пытается подбодрить меня Иван Лю.
Я снова выбираю промолчать.
Глава 5
Просыпаюсь затемно. Голова и шея затекли от неудобной позы. Мне нужно в туалет. Аленка еще дремлет, но чутко, словно животное – вроде белки или рыси, того гляди побежит прочь.
Иван Лю включил фары, но и без них довольно светло, повсюду окружают огни. Я пытаюсь встряхнуться, осмотреться – высокий бетонный забор, оранжевые фонари. На миг сердце останавливается от ужаса: мы вернулись в «Солнышко». Человек в синей одежде меня обманул. Или мне все приснилось. Никаких слез Инд, никакой экспедиции, никакой правды о родителях. Он проверял меня, а теперь накажут, я ведь дочь изменников родины. Я не отделаюсь простым карцером, может быть, меня прилюдно высекут солеными розгами, а может, сразу расстреляют.
Я едва не кричу и зажимаю себе рот кулаком. Аленка перехватывает в полумраке взгляд и жест. Хмурится.
Это действует отрезвляюще. Мы как раз проезжаем блокпост —в довольно тесной каптерке сидят двое, один человек выглядывает – «Предъявите документы». Он одет в черную униформу Сферы Безопасности, но нет ни единой полоски, так что, делаю я вывод, он ниже смотрительниц в Солнышке. Его напарник курит прямо в этой маленькой комнатушке, где едва помещаются вдвоем, и наверняка, от сигарет жутко воняет.