Ледяная месть

Колычев Владимир Григорьевич

— Не боюсь. Просто доказательств нет. А догадками тебя не возьмешь, скользкий ты…

— Ух ты, я еще и скользкий! Ну, спасибо, друг!

— Пожалуйста.

— Да, я люблю Алевтину, — отбросив иронию, произнес Кеша. Его голос прозвучал жестко и даже сурово. — Это единственная женщина, которую я люблю. И мне очень больно осознавать, что ее дочь погибла из-за меня.

— Из-за тебя?!

Я посмотрел на Кешу округлившимися глазами, он заметил это, усмехнулся краешком губ.

— Нет, я ее не насиловал.

И даже не убивал. Просто девчонка влюбилась в меня. Она сказала, что будет ждать меня на берегу реки. И ждала. Она ждала, а я не пришел… Ну, не мог я с ней, понимаешь?

— Понимаю.

— Я бы не удержался, если бы пришел. Ты же знаешь мою кобелиную сущность.

— Знаю.

— Но лучше бы я с ней, чем эти… Ты знаешь, что там, на берегу, произошло?

— Знаю.

— Менты на Колю Микулова все списали, но Коля же не виноват, правда?

— Не виноват.

— Я поговорил с Роговым, вытряс из него правду, он сказал мне номер машины. Дальше дело техники.

— Он тебе с буквами номер назвал?

— Да, со всеми буквами. А точки и запятые я расставил сам.

— В каком смысле?

— Я нашел этих ублюдков. В Москве их нашел. В тот же год нашел, когда все случилось. Воротникову морду набил, за жабры его взял, тряханул…

— Ты Воротникову морду набил?

— А ты сомневаешься?

— Ну-у…

Я помню, с какой силой Воротников схватил меня за грудки. Мощный он парень, такого голыми руками не возьмешь.

— Ну, пацан он боевой, не вопрос, но так и я не овца клонированная. Короче, этот урод мне все рассказал. И еще пообещал явку с повинной. Только не было никакой явки. Он каких-то «быков» нанял, охота за мной началась. Ничего у него не вышло, но и я бодаться прекратил. А потом вдруг случай подвернулся. Ты получил заказ на Воротникова, и я подумал, что это судьба…

— Так это ты грохнул Воротникова?

— Был у меня один знакомый человечек. Недорого, кстати, взял.

— И Светозарова ты убил? — Я скорее утверждал, чем спрашивал.

— Не я. Но не без моего участия.

— Ты хоть понимаешь, что подставил меня?

— Да нет, просто стечение обстоятельств.

— Воротникова и его телохранителя убили через два часа после того, как я ударил его, — невидяще смотрел я на Кешу.

Ну, вот и вскрылась правда. Как гнойный фурункул вскрылась. Нагнивала ситуация, нагнивала и, наконец, лопнула.

— Говорю же, стечение обстоятельств.

— И Светозарова убили после того, как Настя меня проводила. И его убили, и Настю…

— Исполнитель даже не знал, что ты там будешь. Он получил команду, караулил момент… Поверь, если бы тебя хотели подставить, у тебя под подушкой обнаружили бы ствол…

— Ствол обнаружили у Оврагова.

— Ну да, ну да… Все слишком далеко зашло. Менты и так тебя подозревали, надо же было как-то

отвести угрозу.

— Поэтому киллер подставил Оврагова?

— Ну, он парень с головой, свое дело знает.

— Да, но на меня наехали скоповские «быки».

— И кто-то тебя спас, да? Нет, я здесь точно ни при чем. Может, там какие-то свои разборки…

— Ну, не знаю. А почему мне руки развязали?

— Это вопрос не ко мне.

— А насчет Белова что скажешь?

— Исполнитель поставил точку.

— А кто исполнитель?

— Это тебе совсем не обязательно знать.

— А тебе?

— Ну, я-то знаю…

— Он — твой знакомый, так я понимаю?

— В какой-то степени, да. Он работал по заказу.

— Значит, ты сделал заказ, а киллер его отработал.

— А разве такое невозможно?

— Возможно. Только киллер обычно не контачит с заказчиком. А у вас был с ним полный контакт.

— С чего ты взял?

— А как твой исполнитель вышел на Оврагова? Откуда у него взялись ключи от квартиры Бурунова?

— Через тебя на Оврагова вышли. И квартиру Бурунова через тебя слушали. И ключи от квартиры у тебя одолжили…

— Разве это не подстава?

— Подставили Оврагова, а не тебя.

— Да, но скрываюсь от ментов я…

— Ну, так уж вышло. Я здесь ни при чем. А если при чем, то косвенно.

— Ты контактировал с киллером. Ты направлял его…

— Ну, может быть.

— Ты не просто заказчик…

— А как ты считаешь, Светозаров заслужил смерть? — ожесточенно спросил Кеша. — Это ведь он задушил Марину. А Воротников? А Бурунов? А Белов? Они же с ней в извращенной форме… Или ты считаешь, что они должны были остаться безнаказанными?

— Нет, постой…

— Не постою! — со злостью оборвал он меня. — Ты мне прямо скажи, заслуживали они смерти?

— Ну, это сложный вопрос…

— А если бы эти козлы Анжелу твою изнасиловали?

Это был удар под дых. За Анжелу я рвал бы и метал.

— Ты меня убедил, — сдался я.

— Да, но убеждать пришлось. Ты меня не понимаешь. Потому что не любишь Алевтину. А я люблю. И в смерти Марины ты не виноват. А я виноват! Скажи, я правильно поступил?

Кеша настойчиво склонял меня на свою сторону, и мне трудно было перед ним устоять.

— Ну, думаю, да. Только вот зачем телохранителя Воротникова убили? Он-то здесь при чем?

— Лес рубят — щепки летят…

— Это не оправдание.

— А думаешь, я рад тому, что это произошло?

— Но ведь произошло.

— Я его не заказывал…

— А Настю Светозарову зачем убили?

— Я не заказывал ее, но исполнитель счел нужным… Она пьяная была, кинулась на него, хотела сорвать с него маску… Извини меня за цинизм, но это издержки производства…

— А Нина? Она тоже издержки производства?