Ледяная месть
Шрифт:
Кеша взял меня под руку, вывел в моечную и показал на бассейн:
— Охолонись чуток!
— А что такое?
— Хочешь, чтобы Алевтина участковому на тебя стукнула?
— Так я же насильников ее дочери убил.
— Ты их убил? — совершенно серьезно спросил вдруг Кеша. Как ушатом холодной воды меня окатил.
— Гонишь? Не я, конечно!
— А кто?
Меня действительно несло, но я все-таки нашел в себе силы остановиться. Махнув на Кешу рукой, отправился в парилку. Сейчас нагреюсь, а потом в бассейн.
В бассейне меня ждал Кеша. Бутылка коньяка в руке, два бокала.
— Нормально все. Я убедил Алевтину, что у тебя шарики за ролики съехали, — сказал он. — Давай выпьем, чтобы шарики эти поскорее на место встали. Выпьем, шарики смажем…
Я забрался в бассейн, выпил на пару с Кешей.
— Не знаю, как насчет шариков, но Бурунова «со компани» действительно больше нет.
— Но ты же мог это придумать? — парировал он. — Ну, чтобы Алевтину утешить.
— Придумать? А как я узнал про них, если Алевтина мне этого не говорила? Как ты ей это объяснишь?
— Как объясню? Ну, ты же со следователем разговаривал… Где ты с ним разговаривал?
— В Скоровске. Следователь Брюшняков, ля…
Язык у меня стал заплетаться, веки затяжелели, сознание подернулось дымкой сонного тумана. Вроде бы протрезветь собирался, а опьянел еще больше.
— Брат, с тобой все в порядке? — обеспокоенно посмотрел на меня Кеша.
— Да, нормально все… — через силу пробормотал я.
— Давай к столу, скажем Анжеле, чтобы крепкий кофе сделала…
Да, кофе мне бы сейчас не помешал. Я кивнул, соглашаясь с Кешей, вышел из бассейна, кое-как обмотался простыней. Кеша помог мне добраться до трапезной, усадил за стол, сказал Анжеле, что мне нужен двойной экспрессо. Но кофе я так и не дождался. Уснул еще до того, как Анжела его приготовила…
Глава 24
Один глаз открылся сам по себе. Тихий гул мотора, серая лента дороги за лобовым стеклом, свинцовые тучи над горизонтом. Машину тряхнуло, и потому открылся второй глаз. Тогда и «соображалка» включилась. Почему я в машине? Куда меня везут? Где Анжела?
Последний вопрос заставил меня встряхнуться. За рулем сидел Кеша, Анжела лежала на заднем сиденье. Подушечка у нее под головой, глаза закрыты, кисть руки покоится на лбу, ноги согнуты в коленях. Спит она. И, похоже, спит крепко. Уж не Кеша ли ее усыпил? У меня голова тяжелая, как будто мне в коньяк что-то подмешали. А ведь мы с Кешей последний раз в бассейне пили. Мог он коньяк снотворным зарядить? Мог.
— Что за дела? — спросил я, обращаясь к нему. — Куда мы едем?
— Эвакуация, — насмешливо ответил он.
— Какая, к черту, эвакуация?
Мы ехали по шоссе навстречу грозе. Время на часах — половина первого пополудни. Долго же я спал. Точно, неспроста это.
— Ну, ты же разговаривал с Брюшняковым?
— Было дело.
— Тебя кто-нибудь рядом
— Ну, менты мимо проезжали, овошники… А что такое?
— Ищут тебя.
— Почему?
— Потому что Брюшнякова убили.
— Откуда ты знаешь? — похолодел я.
— К Алевтине менты приезжали. Тебя искали.
— Гонишь!
— Она ничего не сказала. Пока не сказала, но завтра может сказать. Поэтому я решил уехать.
— Куда?
— Есть одно место. Там вы с Анжелой будете в безопасности.
— Что с Анжелой?
— Спит.
Я повернулся к ней, тронул ее за плечо. Никакой реакции.
— Бесполезно, — покачал головой Кеша. — Она снотворное приняла. Переживала очень… Надоели ей твои подвиги.
— Какие подвиги?
— А Брюшнякова кто убил? Кто от ментов по Скоровску бегал? Кто следы запутывал? Или не было ничего такого?
— Было.
Я сунул руку в карман куртки, нащупал там пачку сигарет, зажигалку, нервно закурил.
— А почему было?
— К чему ты клонишь?
— А если это ты Брюшянкова убил?
— Я?!
— А кто? Ты с Роговым разговаривал, он тебе про Брюшнякова говорил?
— Э-э… Ты откуда про Рогова знаешь?
— Знаю. Я все знаю.
— Все знаешь?!
В голове у меня замкнулась созданная моими догадками электрическая цепь, и по ней побежал ток прозрения.
— Куда ты меня везешь? — спросил я.
— Я же сказал.
— О моей безопасности заботишься? С чего ты это?
— А мы разве с тобой не друзья? — с какой-то ускользающей насмешкой спросил он.
— Друзья. И ты помогал мне следить за Воротниковым.
— Ну, немного…
— При этом ты знал, что этот Воротников вместе со своими дружками убивал Марину.
— Я знал?
— У тебя роман с Алевтиной.
— И что?
— Возможно, ты ее любишь.
— Ну, есть что-то…
— А может, у тебя роман с ее дочерью был?
— Ну, это уже слишком…
— А вдруг?
— За народного мстителя меня держишь? — усмехнулся Кеша.
— Ну, не знаю… Может, ты просто принял заказ от Алевтины. Может, сам… Скажи, что стало с Валентиной?
— С какой Валентиной? Их у меня было немало. Хотя понятно, какая Валентина тебя интересует. Она умерла. Острая сердечная недостаточность, знаешь ли…
— А почему ее дом достался тебе?
— Потому что Валентина была моей женой.
— Не знал.
— А зачем я должен был тебе об этом говорить? Если бы не сидел, я бы тебя на свадьбу пригласил. Да и какая там свадьба была, так, расписались…
— Острая сердечная недостаточность? Смерть по естественным причинам?
— На что ты намекаешь? Думаешь, это я руку приложил?
— Да нет, не думаю.
— Думаешь… Я знаю, что думаешь… Думаешь, но сказать боишься. Все-таки мы с тобой друзья, обидеть боишься…