Ледяной город

Фарроу Джон

Лапьер сплюнул, покачал головой, провел рукой по волосам.

— Не много ли просишь, Эмиль? С каких это пор я тебе что-то должен?

— Ты можешь это сделать, пошустрить там немного.

— Я же сижу за решеткой, и это ни для кого не секрет.

— Ты убивал для них. Они знают, что ты не святой.

— Еще они знают о том, в каком я сейчас положении. — Лапьер встал, прошелся по камере, выпустил дым сигареты. — Ты хочешь, чтобы я отправился на корабль? — решил он уточнить. — С микрофоном?

— Нет, это слишком большой риск. Возьми с собой сотовый телефон.

Когда представится возможность, позвонишь и доложишь обстановку.

Лапьер продолжал ходить.

— Я, пожалуй, смогу на это пойти, Эмиль.

— Выбор за тобой. Но тебе, наверное, не хотелось бы оказаться в качестве бывшего полицейского в тюрьме строгого режима?

— Ну ты и подонок, — возмутился Лапьер. — Ты просто сволочь. Ты знаешь, какой там ад? Ты хоть представляешь это себе?

— Ведь тебе всегда хотелось быть с теми, у кого разбито сердце?

Лапьер прекрасно понимал, что попал в серьезную передрягу. Его прельщала перспектива выйти отсюда, одновременно пугая возможными последствиями. Он мог погибнуть.

— Кто эта женщина?

— Ты знаешь ее под именем банкирской дочки. Ее зовут Хитер Бантри.

Лапьер остановился и уставился на него, широко раскрыв рот.

— Так это она тебе стучит? Раньше ты засылал мальчишек сопливых, а теперь и за девочек принялся?

— Андре, ее туда послало ЦРУ. А нам с тобой надо ее оттуда вытащить.

— И я смогу идти на все четыре стороны?

— Тебе это зачтется при вынесении приговора.

— Эмиль, Господи!

— Сделай дело, а там посмотрим.

— Ну конечно, обвинение в нашем разговоре не представлено. И защитника своего я здесь что-то не вижу, который бы одобрил наш уговор.

— Андре, — мягко напомнил Санк-Марс, — все улики у меня в руках. Прояви себя в этом деле, и мы посмотрим, что можно будет сделать.

— Ты дашь мне пройти через все это и выйти с другой стороны?

— Мне нужно вытащить оттуда живой Хитер Бантри. Я думаю, Акоп Артинян с радостью согласился бы обменять приговор своего убийцы на жизнь этой молодой женщины. Ладно, Андре, тебе же хотелось быть знаменитым грязным полицейским. Ты все время говорил мне, что ты по уши в дерьме. Это твой шанс сделать все по-своему, уникальная возможность перейти на темную сторону и посмотреть, куда это тебя приведет. По крайней мере, для разнообразия теперь ты сможешь это сделать на законных основаниях.

С минуту Лапьер шагал по камере, обдумывая предложение. Каждый раз поднимая глаза на Санк-Марса, он видел его разбитое лицо, зашитые раны на голове и хищный взгляд соколиных глаз.

— Какой у тебя план? — спросил он.

— Ты туда заходишь, мы идем за тобой — я и оба мальчика. Мне не надо, чтобы бандиты об этом пронюхали. Ситуация с заложниками никого не обрадует. Мне ни быстрого захвата не надо, ни связанных с ним смертей при исполнении. Я не хочу, чтобы потом за мной подтирал дерьмо ОМОН. И совсем ни к чему, чтобы это дело перехватили «Росомахи», а потом запороли его из-за каких-то неполадок в их сверхсложном оборудовании. Мы, Андре, пойдем к востоку от Олдгейт. Убить или быть убитым. Но нам нужно, чтобы кто-то провел нас по этому кораблю. Я не могу допустить, чтобы мы там заблудились, надо, чтобы кто-нибудь нам там помог. Нам будет там нужен наводчик, и еще пять секунд я надеюсь, что им станешь ты.

Лапьер раздавил каблуком еще один окурок.

— У меня нет времени ждать, Андре. Что ты решил?

— Зови охрану, — сказал ему Лапьер, вынимая из пачки следующую сигарету, — вытаскивай меня из этого проклятого обезьянника.

— Охрана! — крикнул Санк-Марс. — Вернитесь на пост! Заключенного я беру с собой.

Они ехали по дороге для грузовиков, с двух сторон огороженной трехметровой стеной, по верху которой вилась колючая проволока. В конце пути им пришлось оставить машину.

— Калитка у нас за спиной, — сказал Лапьер. — Я войду первым, а вы идите за мной.

— А как вы туда пройдете? — спросил Дегир.

У Лапьера вокруг безымянного пальца была намотана цепочка для ключей.

Дегир насупился и поджал полные губы, сдерживаясь, чтобы не заткнуть Лапьеру эту цепочку в глотку.

— Хорошо, — разрядил ситуацию Санк-Марс. — Телефон у тебя есть, мой номер ты знаешь. Иди на корабль, выясни, там ли она, где они ее держат, потом позвони нам, сообщи, где девушка и как туда лучше добраться.

— Мне бы пушку надо прихватить, Эмиль.

— Не сегодня. Они считают, что ты отстранен от дел, поэтому не можешь носить оружие. Ты боишься, психуешь, ищешь возможность выпутаться. Они знают, что тебе пришлось уйти из-под следствия — они сами вынудили тебя к этому. Посмотри, что ты сможешь для себя выгадать. Пойди туда, выйди обратно, передай нам информацию. Мы будем висеть у тебя на хвосте. К тому времени, как ты вступишь с ними в контакт, мы уже будем на корабле. Если попадешь в переделку, дай нам знать любым способом. А теперь иди.

Они смотрели, как он уходил, сгорбившись от холода и подняв воротник. Калитка находилась рядом с воротами для въезда грузовиков. У Лапьера были ключи и от калитки, и от ворот, но поскольку они шли пешком, он, естественно, открыл дверь калитки.

— Интересно, там она или нет? — вслух размышлял Дегир.

— Она там, — уверенно сказал Санк-Марс. — Мне сказали об этом. Лучше бы Андре подтвердить эту информацию.

Лапьер вошел в калитку, оставив висячий замок открытым.

— Откуда вы знаете? Вы хотите сказать, что ее провезли через главные ворота? — недоверчиво спросил Мэтерз.

Санк-Марс покачал головой.

— Дело в том, что я звонил сторожу у ворот, чтобы перепроверить. Из тех, кто нас интересует, там никто не проезжал. Но это навело меня на некоторые соображения. Может быть, здесь есть другой въезд? Они привезли и вывезли Санта-Клауса через главные ворота, чтобы Каплонскому потом было трудно отвертеться, а не потому, что это было необходимо. Имея это в виду, я понял, что они знают о другом пути сюда.

— Но кто же вам тогда сказал, что она здесь? — Мэтерз цеплялся к начальнику, как банный лист.