Ледяной клинок
Шрифт:
Подошедший к самому возвышению молодой воин с засохшей кровью на щеке встал на колено и заговорил:
– Мой император, он вышел к устью Ланы. С ним идут орки Великой степи, мы видели также флаги старших эльфов, и значки гномов Огненного хребта.
– Это невозможно! – выкрикнул кто-то из толпы. – Чтобы старые враги объединились? И откуда старшие эльфы так далеко к северу?
Олен поднял правую руку, и говоривший замолк. Губы задвигались сами, и из них донесся глухой, тихий голос;
– Они строят корабли, не очень быстрые, но большие. А Терсалим в руках наших врагов. Так что не нужно удивляться очевидному. Нам остается только решить, что делать. Кто хочет сказать?
– Позволь мне, мессен? – из толпы выступил могучий бородач, сверкнули темные глаза навыкате. Сложение и смуглая кожа выдавали в нем примесь гномьей крови. – Наши стены крепки, и враг упрется в них лбом…
– Нет, – Олен покачал головой. – Выскочка доказал свою мощь, а магия всегда сильнее при осаде, чем в поле.
– Но… оставить город… это невозможно… – удивленно проговорил бородач.
– Об этом нет и речи, – Олен неторопливо встал, сошел с возвышения, – мы встретим их под стенами. Надеюсь, что не в одиночку, что союзники с юга и севера успеют подойти…
Он замолчал, вслушиваясь в непонятно откуда донесшийся голос и…
…и обнаружил, что лежит, а Саттия трясет его за плечо и заглядывает в лицо.
– Я… вбрухт… что? – губы слушались плохо, язык вообще не ворочался, а тело казалось тяжелым, словно колода.
– Вставай, – сурово шепнула девушка. – Твоя очередь.
Олен сообразил, что от него требуется. Откинул плащ, перекатился на живот и только из этого положения смог встать. Саттия плюхнулась на его место и через мгновение ровненько засопела.
Лагерь выглядел мертвым, на месте костра мерцали угли. Ночной ветер шевелил верхушки деревьев, небо скрыли облака, раскоряченные и черные, кое-где между ними проглядывали звезды. На западе меж ветвей виднелся круглый диск луны. Похрапывание доносилось с нескольких сторон, а в глубине леса глухо агукал филин.
Из темноты появился кот, сверкнул золотыми глазами, потерся о ногу Олена. Тот погладил мохнатую спину, подошел к костру и уселся боком к нему. Подумал, что стоит бросить на угли несколько веток, но потом от этой идеи отказался. Рыжий свернулся калачиком рядом и задремал.
Ночь катилась по миру неспешно, как громадное колесо с черным ободом. Ветер налетал порывами, бодрил и помогал бороться с сонливостью. Луна медленно уплывала за горизонт. Когда становилось совсем невмоготу, Олен вставал и начинал ходить, растирая лицо руками. Дремота отступала, а веки переставали опускаться.
Стоило небу на востоке посветлеть, он вздохнул с облегчением. Тьма исподволь рассеялась, превратилась в сумрак, на траву высыпала роса. Когда солнце проглянуло меж кронами деревьев, Анер зашевелился и поднял голову.
– Ага, утро… – хрипло сказал он. – Самое время для того, чтобы встать, клянусь печенью Аркуда! Подъем, дармоеды!
Могучий рев унесся в лес, заставил какую-то птичку подавиться собственным чириканьем. Возчики и охранники начали подниматься, зашевелился Бенеш. Саттия села и потянулась к сумочке, где хранила расческу и зеркало. Хозяин обоза вскочил и принялся раздавать пинки тем, кто двигался недостаточно быстро. Ругался купец при этом не хуже пьяного гнома.
– Эй, сколько можно спать? – рычал он, припечатав по седалищу очередного бедолагу. – В Безарионе отоспишься! А ну вставай, отродье пьяной мокрицы и ушибленного таракана!
– Интересно, как такое возможно, – задумчиво проговорил Бенеш.
– Спроси у него, – Саттия фыркнула, ткнула в сторону Анера, распоряжающегося насчет завтрака. – А ты чего такой кислый?
– Я? – Олен не сразу понял, что вопрос обращен к нему, подергал себя за мочку уха. – Да так, опять ночью сон видел странный…
И он рассказал о сегодняшнем видении.
– Такое невозможно, корни и листья, – покачала головой Саттия, – чтобы орки и старшие эльфы в одном войске?
– Почему? – Бенеш в задумчивости потер руки друг о друга. – Один раз такое случилось. Давно, правда. В тысяча двести пятьдесят седьмом году от Переселения правитель державы на месте нынешней Тердумеи, известный как Восставший Маг, подступил к стенам Безариона с армией из людей, старших эльфов, южных гномов и орков Великой степи. Но был разбит соединенным войском тех же людей, гномов и младших эльфов.
– Так что, я видел военный совет перед той битвой? – спросил Олен. – И вообще, что это за Восставший Маг?
– Ну, это… О нем мало чего известно, да, – Бенеш огляделся и понизил голос, – только обрывки легенд. Он за два десятилетия сумел создать могучее государство, а в магии превзошел всех обитателей Алиона. Потом объявил себя новым богом, явившимся прямиком из другого мира. Но против силы Бездны и Небес выстоять не сумел и сгинул. То ли погиб, то ли боги поместили его в заточение…
– Как интересно, – Саттия вспомнила, что хотела расчесаться, и вновь заработала гребнем.
– Эй, хватит болтать, – объявился рядом Анер. – Идите, ешьте. А вообще, сегодня к вечеру, я думаю, мои парни очухаются, и мы сумеем расстаться. Можете, конечно, и далее ехать с нами, но тогда не я вам буду платить, а вы мне…
– Мы подумаем, – ответил Олен.
Позавтракали гречневой кашей и двинулись в путь до того, как начало жарить. Олен снова возглавил колонну, Саттия с Бенешем остались позади. Двое из охранников нашли силы надеть кольчуги и втащить себя в седла. Им досталось место по бокам от передней телеги.