Ледяные руки
Шрифт:
— Да, сэр.
— Где?
— Близ мусорного бака.
— Вы там были один?
— Нет, сэр. С другим полицейским.
— В котором часу вы заметили обвиняемую?
— В десять шестнадцать. В десять двадцать мы ее арестовали.
— Что делала в такое время обвиняемая в таком месте?
— Она подъехала на автомобиле, поставила его фарами к баку, вышла, не выключив мотора, огляделась, постояла, вроде прислушиваясь, и подошла в баку.
— Что она делала потом?
— Вытащила
— Тогда вы об этом еще не знали?
— В тот момент нет. Но через пару минут узнали.
— Итак, вы говорите, она вытащила коробки?
— Да, сэр.
— Вы не заметили среди них одну надорванную?
— Заметил.
— Вы изъяли эту коробку?
— Да, сэр.
— Как вы с ней поступили?
— Вы имеете в виду, потом?
— Да, после ареста, мистер Маултон. Я просто пытаюсь мотивировать ваши дальнейшие действия.
— Ясно… Ну, мы проверили, подходит ли кусок картона, который нашел в мотеле лейтенант Трэгг, к надорванной коробке из бака.
— У вас имеется эта коробка?
— Да, сэр.
— Будьте любезны предъявить ее суду.
Свидетель открыл свой чемодан и достал оттуда надорванный кусок картона.
— Мистер Маултон, — продолжил Норрис, — я вручаю вам обрывок картона, зарегистрированный как улика под номером три. Прошу вас показать суду обе картонки, чтобы было ясно, подходят они друг к другу или нет.
— Хорошо, — послушно сказал свидетель и сложил два куска картона, продемонстрировав присяжным: два фрагмента образуют единое целое.
— А теперь, — заключил Норрис, — если суд не возражает, мы просим включить эту картонку в число зарегистрированных улик.
Судья Майлс вопросительно посмотрел на Мейсона.
Ощущая на себе любопытствующие взгляды присяжных — они-то ведь не хуже его понимали, что эта чертова улика связывает обвиняемую с преступлением так прочно, как ни одно другое вещественное доказательство, — Мейсон постарался придать своему голосу выражение полного безразличия, как будто все формальности ему предельно наскучили:
— Разумеется, ваша честь, у защиты нет возражений. Улика может быть приобщена к вещественным доказательствам.
— Решено, — провозгласил судья Майлс. — Улика принимается в качестве вещественного доказательства номер четыре.
— А сейчас, если суд не против, — сказал Норрис, — я попросил бы присяжных поближе рассмотреть экспонаты три и четыре и убедиться прямо сейчас, насколько два куска картона подходят один к другому.
— Никаких возражений, — откликнулся Мейсон, не дожидаясь вопроса судьи. — Мы за то, чтобы присяжные познакомились с обеими уликами незамедлительно.
И голос, и тон Мейсона всячески
Присяжные реагировали на сенсацию иначе. Передавая из рук в руки оба куска картона, складывая их и снова разъединяя, они многозначительно поглядывали друг на друга, а двое-трое склонили головы в глубокомысленной задумчивости, подчеркивая, какое сильное впечатление произвели на них вещественные доказательства.
Убедившись, что присяжные вполне оценили драматическое значение улик, Роберт Норрис, явно испытывая удовлетворение произведенным эффектом, продолжил допрос свидетеля:
— А теперь, мистер Маултон, расскажите, что произошло сразу же после ареста обвиняемой.
— Мы сказали, что заберем ее в управление по подозрению в убийстве первой степени.
— А она что-нибудь ответила вам?
— Сказала, что воздержится от комментариев и если мы хотим, можем обратиться к Перри Мейсону.
— Что дальше?
— Мы усадили ее в полицейскую машину, мой напарник остался с ней, а я вернулся к мусорному баку, чтобы продолжить поиски.
— Вы что-нибудь нашли?
— Да. На самом дне.
— Что именно?
— Револьвер 38-го калибра.
— Вы зафиксировали номер револьвера?
— Да, сэр.
— Я прошу вас взглянуть на револьвер, зарегистрированный как экспонат два, и сопоставить его номер с номером обнаруженного вами оружия.
Свидетель достал из кармана блокнот, взял в руки пистолет и разыграл целую пантомиму, тщательно сверяя одну цифру с другой, вторую — с третьей. Затем поднял голову и кивнул.
— Что вы установили? — спросил Норрис.
— Номера совпадают. Именно этот револьвер я извлек из мусорного бака.
Норрис победно улыбнулся.
— В каком состоянии находился револьвер, когда вы его нашли?
— В нем против ударника была одна стреляная гильза. Остальные патроны были на месте.
— Вы разбираетесь в огнестрельном оружии, не так ли?
— Да, сэр.
— Знакомы вы с оружием данной марки «Смит и Вессон», 38-ого калибра?
— Знаком, сэр.
— Вы сказали, пустая гильза находилась против ударника?
— Совершенно верно. Этот револьвер самозарядный. То есть револьвер зарядили всеми шестью патронами, одним из них -стреляли, и его гильза осталась в той же позиции…
— Можете переходить к перекрестному допросу, — ликуя, обратился Норрис к Мейсону.
— Зачем? — Мейсона как будто бы удивило само предположение, что у него есть вопросы. — С этим свидетелем все ясно.
— Значит, перекрестного допроса не будет? — поразился Норрис.
— Конечно, нет, — отрезал Мейсон.
— Зовите следующего свидетеля, — распорядился судья Майлс.