Ледяные руки
Шрифт:
— Знаком.
— Где вы с ним познакомились?
— Он тоже служил у Марвина Фремонта.
— В чем заключались ваши обязанности?
— Как сказать, — заколебался Холстед, разглядывая присяжных поверх очков, — я выполнял обязанности бухгалтера, управляющего, налогового инспектора и вообще был универсальным служащим.
— А чем занимался Родни Бэнкс?
— Контролер, продавец, мастер на все руки — вот примерный перечень его занятий. Бизнес Фремонта не соответствовал традиционным
— Понятно, — сказал Норрис. — А скажите, насколько широко Фремонт оперировал в своем бизнесе наличными деньгами?
Холстед недовольно поджал губы.
— Куда шире, нежели я предполагал, — проговорил он наконец.
— Ответ достаточно расплывчат, — подчеркнул Норрис, обернувшись к присяжным. — Поставим вопрос так: держал ли покойный в конторе крупные суммы денег?
— Весьма крупные.
— Вам было о них известно?
— О некоторых да, о других я узнал позднее.
— Эти суммы нашли отражение в ваших гроссбухах?
— Нет, сэр. Это была незарегистрированная наличность. Никто не знал о ее происхождении, кроме самого Фремонта.
— Где она хранилась?
— В двух местах. Часть — в сейфе, часть — в потайном хранилище, под полом.
— Сейчас я продемонстрирую фотографию. Прошу вас, укажите тот участок пола, под которым находится тайник.
— Вот он.
— А теперь я покажу вам фотографию с поднятой плитой и прошу вас пояснить, об этом ли предмете идет речь?
— Да.
— Что находится под плитой?
— Металлический ящик, намертво вмонтированный в бетон.
— Что вы видели в этом ящике в последний раз?
— Ничего.
— Я имею в виду в предпоследний раз.
— Там лежало восемнадцать тысяч шестьсот девяносто долларов.
— Вы их сосчитали?
— Сосчитал.
— Зачем?
— Составлял отчет об излишках доходов. Не хотел выглядеть жуликом. Наткнувшись на тайник, я принял решение поговорить с мистером Фремонтом, а затем потребовать, чтобы он показал мне, в каких документах эти суммы зафиксированы.
— Осуществили вы свой план?
— Нет, сэр.
— Почему?
— Прежде чем мне удалось обсудить с ним проблему, мистера Фремонта убили.
— Когда именно вы пересчитывали эти восемнадцать тысяч шестьсот девяносто долларов?
— В пятницу, незадолго до полудня.
— Помимо общей суммы, вы запомнили или зафиксировали еще что-нибудь?
— Да, мне пришла в голову мысль проследить дальнейший путь нескольких ассигнаций. Там были, по большей части, купюры достоинством в десять и двадцать долларов. Несколько пятерок, несколько пятидесяток. Но имелись и стодолларовые банкноты. Четыре номера я записал.
— Запись при вас?
— Да.
— Будьте
— Вот эти номера: Л04824084А, Л01324510А, Г06300382А и К00460975А.
— Вы сказали, что записали номера в пятницу, то есть второго числа. И в котором часу, вы говорите?
— Незадолго до полудня. Точное время я не запомнил, но, кажется, приблизительно в одиннадцать тридцать пять. В одиннадцать тридцать мистер Фремонт ушел, и я решил провести ревизию.
— Не знаете, куда он отправился?
— Он сказал, что в контору не вернется. А куда пошел, я не знаю.
— Можно перейти к перекрестному допросу, — заявил Норрис.
— Возможно, вопросов у меня и не будет, — ответил Мейсон. — Но сейчас хотелось бы взглянуть на записи свидетеля.
— Не возражаю, — заявил Норрис.
Мейсон взял в руки блокнот, испещренный педантичным, аккуратным почерком профессионального финансиста. Номера стодолларовых банкнот были зафиксированы с каллиграфической четкостью. Об ошибке и думать не приходилось.
Мейсон внимательно просмотрел блокнот.
— Вопросов не имею, — бросил он небрежно.
Норрис с полупоклоном обратился к судье:
— Если нет возражений, мы хотели бы вновь вызвать полицейского Маултона.
— Хорошо, — согласился судья Майлс. — Мистер Маултон, пройдите сюда.
Полицейский вновь появился на свидетельском месте.
— Вы уже принесли присягу, — предупредил судья, — и она остается в силе.
Норрис приблизился к свидетелю, вытащил из кармана стодолларовую банкноту и сказал:
— Мистер Маултон, я вручаю вам стодолларовую ассигнацию. Обращаю ваше внимание на номер — К00460975А. Видели вы эту ассигнацию раньше? Пожалуйста, прежде чем отвечать, прочитайте номер.
Маултон достал из кармана блокнот, положил его на колено рядом с ассигнацией, потом выпрямился и объявил:
— Да, я видел эту ассигнацию.
— Где именно?
— Я изъял ее у Родни Бэнкса.
— Он объяснил, откуда у него банкнота?
— Минуточку, — вмешался Мейсон. — Протестую против этого вопроса как против показаний, основанных на слухах.
— Протест принят.
— Я задаю предварительный вопрос, — пояснил Норрис, — причем согласен, чтобы на него ответили просто да или нет.
— На таких условиях суд разрешает свидетелю ответить. Учтите, мистер Маултон, вы должны только сказать, сообщил ли вам Родни Бэнкс о происхождении банкноты. Да или нет?
— Да, — ответил Маултон.
— После этого вы беседовали с обвиняемой Нэнси Бэнкс? — продолжил Норрис.
— Да, сэр.
— Возникли у вас в этой связи какие-либо соображения и поделились вы ими с мисс Бэнкс?