Легат Пелагий
Шрифт:
— Охотничий Рожок…
— Разумеется!! — вскричал Кот Саладин и через две секунды вручил Бабушке Рожок. Предварительно понюхав принесенный Робином нашатырь, Бабушка поднесла Рожок к губам и издала слабую трель. Нечто вроде:
— «У старой часовни Лох-Милл
Закопан был пьяница Билл.
Ни Лиззи, ни Кэт
Не знают секрет,
Кто яд в его виски подлил?»
Бабушка играла очень тихо, но едва Рожок начал свою песню, волкодавы навострили уши и остановились. А когда Бабушка дошла до «ни Лиззи, ни Кэт»,
Тиан Обержин с трудом отцепил парашют и сел на камень в полном изнеможении. С кормы «Манны» ему радостно махали Робин и Кот, а матросы уже спускали шлюпку, чтобы перевезти Тиана обратно на корабль. Повар, которому никогда раньше не приходилось прыгать с парашютом, вздохнул с облегчением и начал уже думать, что судьба, видимо, еще не отказала ему в своей благосклонности. Вдруг на плечо его опустилась чья-то рука в кожаной перчатке.
— Ты повар? — спросил грубый голос.
— Я… — растерянно проговорил Тиан.
— Наконец-то! Где ты пропадал, бездельник? Пошли за нами!
Грубый человек в зеленом камзоле и высоких сапогах со шпорами и его спутник, в кирасе и железных наколенниках, подхватили Тиана под руки и поволокли к лошадям, ожидавшим неподалеку. С трудом впихнув Тиана на лошадь, человек в камзоле вскочил на другую.
— Ты пойдешь пешком! — крикнул он своем спутнику, и пустился вскачь. Лошадь повара понеслась вслед за лошадью человека в камзоле. Когда шлюпка с матросами с «Непобедимой Манны» пристала к берегу, Тиан Обержин был уже возле ворот Брундизия. Его похититель кивнул страже и въехал в город. Повар за ним.
Робин, Кот и Бабушка в это время стояли на палубе «Непобедимой Манны». Робин и Кот в большие морские бинокли следили за поваром до тех пор, пока он не скрылся за воротами средневекового города. Бабушка тоже смотрела вслед Тиану Обержину, причем, чтобы видеть лучше, она придвинула очки к переносице и повернула их под определенным углом.
— Что же нам теперь делать? — спросил Робин, когда всем стало ясно, что повар окончательно изчез в улочках Брундизия.
— Я бы предложил действовать в соответствии с планом, который только что сложился у меня в голове во всех деталях, — произнес Кот Саладин.
— И какой же это план? — заинтересовался Робин.
— Наипростейший! Мы поставим корабль в сухой док на ремонт, а сами пойдем гулять по городу с Охотничьим Рожком и где-нибудь да разыщем нашего Тианчика!
— Вы знаете, — забеспокоилась Бабушка, — Рожок у меня вызывает в последнее время большие опасения: для одних он нас делает невидимыми, для других видимыми, в одних местах он переносит нас в одно время, в других — в другое…
— На то он и Рожок, а не какой-нибудь свисток! — назидательно сказал Кот. — Инструмент сложный, с богатым тембром…
Бабушка недоверчиво посмотрела на Саладина.
— Повидимому, — вмешался Робин, — у нас нет особого выбора: корабль нуждается в немедленном ремонте, а повар — в немедленном спасении. Так или иначе,
Матросы тем временем возвратились на борт корабля. Кот наградил их скептическим взглядом и приказал вице-адмиральским басом:
— Все по местам! Самый малый вперед! Курс — на сухие доки Брундизия!
Бабушка горестно пошла на камбуз готовить ужин.
Когда корабль медленно и неуверенно двинулся вдоль берега к портовым сооружениям Брундизия, на берег моря, не торопясь, один за другим выбежали двенадцать серых ирландских волкодавов. Они проводили взглядами «Непобедимую Манну» и ленивой трусцой побежали к городским воротам. Брундизий уже вернулся из восстановленного Рожком Средневековья в наши дни, поэтому никто не охранял ворота города. Двое карабинеров, сидевшие в пиццерии напротив ворот, были слишком заняты разговором о футболе, чтобы обратить внимание на стаю псов, пробежавшую мимо них. Обогнув городской сквер и две бензоколонки, волкодавы свернули по указателю «Портовые доки».
Глава 9
«Эспланада Мечети, поднимавшаяся на самую Храмовую Гору, была запружена толпой», — читала Бабушка в то время, как поставленный ею в печку капустный пирог аппетитно подрумянивался: «Все ждали события, невиданного и, казалось, невозможного. Повелитель большей части христианского мира, император Священной Римской империи и король Иерусалима попросил разрешения у иерусалимского Муфтия осмотреть мечеть Омара — главную, после Мекки и Медины, святыню мусульманского мира. Муфтий ответил согласием, и вот теперь он ждал императора у входа в мечеть под установленным специально для этого случая балдахином из белого шелка.
Неожиданно в толпе мусульман кто-то запел „Te Deum“. Пораженный Муфтий поднялся со своего сидения и увидел трех католических монахов, которые медленно прокладывали себе дорогу среди скопища правоверных, распевая церковные гимны, осеняя все вокруг крестным знаменьем и кропя святой водой.
— Новые порядки начинаются, — грустно промолвил Муфтий и дал толпе знак расходиться.
Но не успели мусульмане сделать и нескольких шагов, как под звуки труб на Эспланаду Мечети вошел отряд тевтонских рыцарей в белых плащах с двойными черными крестами и шлемами-ведрами на головах. Между двумя рядами рыцарей шел человек с рыжей бородой. Он был безоружен. Когда отряд поравнялся с группой монахов, человек скомандовал:
— Выведите их отсюда!
Четверо рыцарей подошли к монахам, схватили их под руки и грубо поволокли прочь с Эспланады.
— Сгинь Антихрист! Будь проклят! — закричал один из монахов.
Не обращая внимания на его крики, рыжебородый подошел к Муфтию, который склонился перед ним в почтительном поклоне.
— Мир тебе, почтенный служитель Аллаха! — приветствовал Муфтия император (а это был он). — Моим рыцарям дан приказ беспощадно преследовать всякого, кто дерзнет оскорблять мусульманские святыни. Пока я король Иерусалима, две религии будут жить в мире в этом городе!