Легенда Лукоморья

Набокова Юлия

– Леший, – окликнула я. – А если Ив съест яблоко вечной жизни, он сможет избежать казни?

Леший покачал головой.

– Увы, в этом случае яблоко бесполезно. Поможет только мертвая и живая вода.

Я отыскала глазами кота.

– Тогда быстро хватай свое яблоко силы, и идем отсюда.

– Оно уже у меня! Мне Леший достал. – Кот прижал к груди волшебное яблоко.

– Тогда не будем задерживаться.

– А как же третье яблоко? – напомнил Леший.

– Мне оно не нужно.

– Что? – взъерепенился кот. – Как это не нужно? Ты в своем уме?

– По-моему,

это честно, – остановила его я. – Одно мне, одно тебе. Третье яблоко лишнее.

– Раз тебе лишнее, его возьму я! – разошелся кот.

– Варфоломей, не мелочись.

– Да такой случай раз в жизни выпадает!

– Какое яблоко тебе нужно, Варфоломей? – подал голос Леший.

– Ну, – кот запнулся, – не знаю. Сила у меня уже есть. – Он любовно погладил яблоко. – Любви тоже хватает. Красотой и премудростью не обижен. Богатство и власть мне без надобности. Добрую славу я себе сам заработаю. На здоровье не жалуюсь, а вечной жизни мне не надо. Удачи мне на моем веку хватит, а молодость и так со мной.

– Так чего ж тебе надо, котяра? – усмехнулась я.

На мордочке Варфоломея отобразилось отчаяние: как же не взять? Ведь дают же! И не абы что дают!

– Беру яблоко богатства, – вякнул он.

– На что оно тебе? – удивленно хмыкнула я. – Загонишь по спекулятивной цене?

– Оно красивое! – Кот любовно погладил золотой бочок яблока, протянутого ему Лешим, и прижал к сердцу.

Яблони зашелестели вслед, замахали ветвями, прощаясь, и заповедная роща осталась позади. Только где-то в стороне блеснул среди травы бронзовый мячик – это ежик тащил к себе в норку волшебное яблоко.

Озеро, в котором мы с котом искупались вчера, было не узнать. Вода сияла плавленым серебром, озеро кишело русалками, и их хрустальные голоса разносились далеко по лесу.

Водяной сидел на камне и щурил глаза, с отеческой улыбкой глядя на резвящихся русалок. Увидев нас, он бросился навстречу, утопил меня в мокрых объятиях, сердечно обнялся с Лешим.

– Вижу, у тебя тоже все справно? – спросил он у него.

– К счастью, все вернулось на свои места. Благодаря Яне и Варфоломею.

– Агафью благодарите, – заметила я, – без ее светоча ничего бы не получилось.

– Добрейшей души была чародейка, – с теплотой отозвался Водяной.

– Редкий человек, – поддержал его Леший. – Видел, как светоч полыхнул? Как в полдень светло стало.

– Видали-видали, – покивал Водяной. – Мои-то девки всполошились – решили, лес горит, с берега на дно побросались. А потом такая благодать нахлынула, что разом вся вода от пагубных чар очистилась, и дышать стало легко-легко. Вон как свежая вода им в головы-то ударила! – Он с улыбкой махнул рукой на русалок. – Уже и забыл, когда мы так веселились. А я давай нырять да проверять сохнущие речки да родники. И что ты думаешь? – Он довольно хлопнул себя по бокам. – Все очистились, везде вода прибывает. Так что земной вам поклон за спасение водного люда и водных угодий.

– Лучше рыбкой, – подсказал кот.

– Варфоломей! – укорила его я.

– Кот правильное дело говорит! Спасибом сыт не будешь, – расхохотался Водяной и что-то крикнул русалкам. Спустя мгновение на берег полетела рыба, выброшенная русалками. Кот заметался по траве, собирая добычу в кучку, которая вскоре стала с него ростом.

– Хватит тебе? – спросил Водяной.

Варфоломей не ответил: он увлеченно заглатывал рыбу.

– Хватит, – сказала за него я. – А Коля уже уехал?

– Отправился на розыски Чернослава, как и порешили.

Я приуныла. Надежда заполучить в помощники Колю накрылась медным тазом. Если только…

– А он не в Златограде живет?

– Может, и в Златограде, – напустил туману Водяной, – а может, и нет.

Я вздохнула. Что ж, придется рассчитывать только на себя и на кота, слопавшего яблоко силы. Хорошо бы он одним взмахом хвоста раскидывал вооруженных богатырей и одним чихом мог разрушить темницу.

До моего слуха донеслись странные звуки. Варфоломей громко икал от обжорства, в отчаянии глядя на ополовиненную рыбную кучку. И с собой не забрать, и в себя не влезает.

– А говорил, что меру знаешь, – упрекнула его я. – Пойдем, обжора. Полночь на дворе. А нам с утра в путь. Леший, найдешь нам место для ночлега?

Я обернулась и не увидела нашего знакомого. Странно, куда он делся? Вдруг совсем близко раздался топот ног и такое знакомое кудахтанье. Затрещали кусты, пропуская Лешего.

– Я подумал, что вы соскучились по дому, – улыбнулся он. – И вот привел по короткой тропке…

Из-за его спины, радостно кудахча, высунулась избушка.

Полночи в печной трубе шумел ветер. Это кот шепотом рассказывал избушке о наших похождениях, а та, не в силах сдержаться, взволнованно охала да вздыхала. Спала я беспокойно, в тревоге вскакивала на лавке, а потом прислушивалась к тихому голосу Варфоломея, пытаясь унять бьющееся сердце. Мне снился Ив, сидящий в темнице, и какая-то женщина, затягивающая на его руках веревку.

На заре меня толкнул кот.

– Пора.

В печке уже весело потрескивали березовые дрова, с вечера принесенные Лешим. В котелке булькала родниковая водица – подарок от Водяного. На столе лежала пригоршня сухого липового цвета и мешочек с сухарями – это кот разворошил запасы, добыв нам заварку и закуску. Липовый чай получился на славу.

– Это с той самой липки, у которой мы вчера были, – объяснил Варфоломей. – У нее самые сладкие цветы во всем лесу. Леший нам с хозяйкой завсегда целый туесок приносит.

Напившись чаю с сухарями, я встала с лавки, а кот ускакал куда-то под пол, откуда вернулся с пыльной и свалянной меховой шапкой в зубах.

– Что это? – с дрожью спросила я, глядя на кишащую молью ветошь.

– Шапшаневидимша, – пробормотал кот, не разжимая зубов. Потом с почтением положил шапку на пол и велел: – Гляди!

Голова кота юркнула в шапку, но увидеть невидимку в действии я не успела. Раздался оглушительный чих, и шапку разорвало в клочья, а рой моли разлетелся по всей избе.