Легенда о маленькой Терезе
Шрифт:
– Не ломайся, королева! Все будет хорошо, твой муж ничего не узнает! – прошептал гаденыш, продолжая изучать своими шершавыми лапами дрожащее от страха и отвращения тело Эмелин.
Если б он не запрокинул ее голову, не схватил за шею, а острый конец заколки не напомнил бы о себе жгучей болью, Жак наверняка получил бы желаемое. Реакция девушки была молниеносной: всего секунда – и золотые пряди рассыпались по ее плечам, вспотевшая ладошка зажала спасительную длинную шпильку. Эмелин била наугад неудобной левой рукой, но по сдавленному хрипу и моментально ослабшей хватке поняла: она попала в цель. Эмелин вырвалась, отскочила и обернулась,
Его хрипы затихали – ее всхлипы становились все громче. Эмелин зажала рот руками, сдерживая крик… Не сдержалась. Нечеловеческий крик разлетелся по сонному Дворцу. Эмелин в бессилии упала на пол, пытаясь отползти от мертвеца и не видеть, как расползается темная лужа вокруг его лица, как стекленеют распахнутые в ужасе мертвые его глаза…
Ну вот и все, все кончено. Шантажист мертв, ее честь спасена. Ее жизнь спасена на несколько дней, пока Тереза сама не явится к Ренарду. Слезы ливнем текли по щекам, приоткрытые губы что-то шептали упрямо… А за дверью уже слышались тяжелые шаги бегущего к ней человека.
Глава 43
Ренард влетел в комнату и оторопел при виде открывшейся картины. Перевел взгляд с мертвеца на трясущуюся, похоже, даже не заметившую его появления жену, и обратно. Бросился к лежащему на полу незнакомцу – поздно. Действительно мертв. Несколько секунд Ренард пристально всматривался в замершее лицо, будто пытаясь увидеть в нем что-то, что даст ответы на непрерывно растущий ворох вопросов. Кто это? Что он делал в спальне Эмелин? Как он проник во Дворец? Эмелин его знает? А может, он имел какое-то отношение к исчезновению Терезы? А Эмелин? Имеет к этому отношение? Она его убила… Почему?
– Эмелин, что произошло? – спросил Ренард, обратив пытливый взор на жену.
Эмелин молчала. Вернее, не могла ничего сказать: она только мотала головой, пятилась назад, растерянно глядя то на распластанного Жака, то на склонившегося над ним мужа; шевелила губами, пыталась что-то сказать, но так и не смогла.
– Эмелин?
Наконец, голос его смягчился. Ренард оставил незнакомца и подошел к жене; коснулся ее плеч – а Эмелин вдруг забилась как раненая пташка в лапах хищника.
– Не смейте, не прикасайтесь ко мне! – прорезался отчаянный голосок; Эмелин вдруг попыталась оттолкнуть собственного мужа.
– Эмелин?!
Пришлось хорошенько встряхнуть ее, прежде чем она угомонилась и перестала вырываться; заплаканный взор, наконец, сфокусировался на Ренарде.
– Это В-в-вы?
– Я. Эмелин, что случилось? Кто этот человек? Что он делает здесь?
Как ни странно, Ренард был встревожен состоянием своей жены, взгляд его опустился к прижатым к груди рукам – вот теперь он увидел, что одежда ее разорвана, на руках – синяки, а в ладони все еще зажата окровавленная шпилька. Он осторожно вытащил из руки опасную железку и отбросил прочь, прижал к себе Эмелин, пытаясь успокоить. В голове не укладывалось… Ее пытались изнасиловать? Здесь? Во Дворце? В собственной спальне? Да разве такое возможно?!
– Эмелин, не молчи, - поборов себя, Ренард обнял жену, зарываясь пальцами в ее волосах.
– Я ничего не знаю, - задыхаясь, Эмелин отчаянно вцепилась
Понимая, что разговора не получится, Ренард прижал ее к себе еще крепче – пусть выплачется, пусть выговорится… «Да никогда б не подумал, что кто-то осмелится на такое!» Никогда в жизни здесь не стояли часовые на каждом углу. Да в Королевстве-то и преступности почти нет – так, мелкие шалости в виде утащенных на базаре леденцов или мелкого обвешивания там же. «Ну да, а еще у тебя нагло из-под носа крадут Терезу, а в спальне твоей жены валяется труп неизвестного мужчины. Черт, что происходит?! Надо бы охрану все-таки выставить, она права, я на всех наплевал… И все-таки не чисто здесь что-то; надо будет хорошенько осмотреть этого залетного голубчика. Чуть позже. Надо увести отсюда Эмелин…»
Ренард тихонько гладил ее подрагивающие плечи, и Эмелин успокаивалась, но все еще крепко цеплялась за него. Когда крик ее перешел на жалобные всхлипы, Ренард осторожно отстранился, прошел к шкафу и достал чистую ночную сорочку.
– Давай, снимай, твоя вся в крови, - тихо проговорил он, стягивая с девушки залитый чужой кровью порванный шелк. Эмелин не сопротивлялась уверенным его рукам – позволила себя переодеть, прижать и увести из комнаты.
– Куда Вы меня ведете? – всхлипнула она, когда они вышли из спальни.
– Переночуешь у меня. Успокоишься, а завтра все мне внятно расскажешь…
– Я клянусь Вам, я не знаю этого человека! – расплакалась она снова, но Ренард тут же пресек ее оправдания.
– Эмелин, поговорим об этом завтра. Сейчас тебе надо успокоиться. Я прикажу подготовить тебе другую комнату. Выставим во Дворце охрану – ни одна мышь без моего разрешения больше сюда не проникнет. Ну не плачь же! А ты у меня боевая… Признавайся, меня тоже мечтаешь вот так же? Шпилькой? – шутя, проговорил Ренард, пытаясь подбодрить супругу.
– С ума сошли?
– выдохнула Эмелин, вытирая слезы.
Маленькая, но все-таки победа. Не думала она только, что при таких вот обстоятельствах Ренард приведет ее в свои покои. Его спальня гораздо темней, но, укутавшись в полумрак и треск свечей, она казалась куда уютней, нежели ее просторная светлая комната. Наверно, все дело в хозяине. Здесь каждый угол пропитан его присутствием, здесь и свечи горят ярче, и постель кажется теплей, особенно, когда вот так лежишь в его объятиях. Как давно он ее не обнимал, как давно не прижимал к себе так ласково… Эмелин вытирала слезы, а сама тайком наслаждалась каждым мигом мимолетного к ней потепления. Она прекрасно понимала, что наступит утро и все станет как прежде. Но это будет только утром – сейчас же Ренард с ней. Словно баюкая ребенка, он улегся рядом, позволяя несчастной своей супруге прижаться к нему и отогреться в ничего не значащих объятиях.