Легенда о трех мартышках
Шрифт:
Я кивала в такт словам Кирпичниковой.
Встречаются порой подростки, которые четко знают, как поступить, чтобы добиться успеха.
Марлена Сергеевна принадлежала к этой категории молодежи, впрочем, в те далекие годы ее звали просто Мара. Девочка узнала, что в вузах есть так называемая рабочая квота. Пролетариев отправляло учиться предприятие, такие абитуриенты формально сдавали вступительные экзамены. Главное было не получить на испытаниях двойку, и добро пожаловать в студенты. Но став дипломированным специалистом, нужно было вернуться на свой завод и отработать там не меньше пяти лет. И еще одно, парень из горячего цеха не
Марлена после восьмого класса отправилась в медицинское училище и, перейдя на второй курс, оформилась на завод Байкова сначала санитаркой, а затем, получив диплом, стала работать в процедурном кабинете.
Это сейчас у предприятия осталась крохотная медсанчасть, где сотруднику в случае необходимости могут оказать лишь первую помощь, а потом вызовут «Скорую». Во времена юности Мары здесь существовали своя больница и поликлиника. Оборонное производство процветало, директор создал для служащих все условия, на территории работали Дом культуры, столовая, магазин, парикмахерская, библиотека, детский сад и клиника, в которой работали опытные врачи. К гинекологу Марии Андреевне ехали со всей Москвы, у рентгенолога Давида Сергеевича был уникальный глаз, различавший на снимках практически невидимые тени, а протезист Афанасия Константиновна делала коронки, которые ничем ни по виду, ни по ощущениям не отличались от родных зубов.
Марлена подружилась с Афанасией. Несмотря на то что та была взрослой женщиной, имевшей сына, а Мара вчерашней школьницей, отношения у врача и медсестры были близкими, девушка бывала в гостях у Фаси и скоро узнала о ее страсти к картам. Через некоторое время Мара поняла: семейной жизни Афанасии не позавидуешь, между ней и мужем нет любви.
Как-то раз Марлена не выдержала и спросила у Афанасии:
– Зачем ты живешь с Михаилом?
– Отличный вопрос, - засмеялась Фася, - ты не заметила, что мы женаты?
– Похоже, вы не любите друг друга, - бесцеремонно заявила Мара и тут же прикусила язык.
Но Афанасия не рассердилась, она лишь пожала плечами:
– В браке пылкость чувств исчезает быстро, потом начинаются будни.
– Лучше повеситься, чем спать с мужем по привычке!
– воскликнула Мара.
Фася усмехнулась:
– Ох какая же ты молодая! Доживешь до моих лет, поймешь - семья строится не на страсти.
– А на чем?
– заинтересовалась Мара, которая имела перед глазами вечно пьяного отца и постоянно беременную очередным нежеланным ребенком мать.
– На взаимоуважении, порядочности, надежности, - начала загибать пальцы Фася, - финансовом благополучии.
– Ты получаешь больше Михаила, - не успокаивалась Марлена, - а разве не мужчина обязан обеспечивать семью?
– Какая разница, кто зарабатывает, - улыбнулась Афанасия, - главное, что у семьи есть средства.
– Все равно странно, - протянула Марлена, - ты вкалываешь, ведешь хозяйство, прибегаешь домой в девять вечера и несешься к плите. А Михаил возвращается в районе четырех и ложится на диван с книгой! Он тебе не помогает!
– И прекрасно, - усмехнулась Афанасия, - не дай бог, он захочет посуду помыть - тарелки перебьет.
– Какая от него тогда польза?
– раскипятилась медсестра.
– Зачем ты его завела?
Афанасия расхохоталась.
– Завела! Отличный глагол, но так говорят о животных, вот хомячка можно завести, а я вышла замуж! Миша мне нравится, он терпелив, спокоен и снисходительно относится к жене-картежнице. Ты права, я много зарабатываю, но могу за один вечер просадить громадную сумму. Михаил меня никогда не ругает, даже сочувствует.
– Но ты можешь и выиграть! И потом: сама деньги добыла, вот и делаешь с ними что хочешь!
– не сдалась Мара.
– Ох дурочка, - снисходительно сказала Афанасия, - давай так, ты выйдешь замуж, родишь ребенка, и тогда потолкуем. Я ценю в Михаиле его отношение к Игорю, он стал мальчику настоящим отцом. А ты бываешь в нашем доме и знаешь: Игорь трудный подросток.
Марлена автоматически кивнула. Сын Афанасии рос настоящим разгильдяем, он плохо учился, думал лишь об удовольствиях и девочках, мог прогулять школу, частенько врал матери и, как казалось Маре, был нечист на руку. Прямых доказательств воровства у нее не было, но один раз Марлена заглянула к Фасе домой, получив зарплату. Возвращаясь из гостей, медсестра спустилась в метро, открыла кошелек и обнаружила, что пачка купюр в отделении стала тоньше, в ней не хватало нескольких сотен [12]. Марлена отлично помнила, как, получив в кассе ассигнации, она аккуратно поместила их в портмоне и, никуда не заходя, приехала к Афанасии. Дома у подруги был только Игорь, сумку Мара оставила в прихожей. И куда испарились деньги? Но не пойман, не вор. Марлена сделала определенный вывод и с тех пор, заглядывая к Фасе на огонек, никогда не оставляла свой кошелек без присмотра.
Так что Игорь не очень нравился медсестре, вот почему она кивнула, когда Афанасия упомянула о трудностях в воспитании сына. Но тут Мару осенило.
– Что значат твои слова: «он стал мальчику настоящим отцом»?
– воскликнула Кирпичникова.
– Разве Михаил Игорю не родной?
– Нет, - чуть помолчав, ответила Фася, - сын у меня от первого брака. Миша его отчим.
Марлена хотела сказать, что Михаил замечательный человек, раз он пытается воспитывать противного Игоря, но удержалась от обидного для Фаси замечания.
Чтобы получить направление в институт, следовало три года отработать на предприятии. Мара терпеливо делала уколы и различные процедуры больным, она твердо шла к своей цели, мечта стать хирургом становилась день ото дня крепче.
Когда рабочий стаж Марлены составлял два года, ее мать родила двойню и умерла в больнице. Отец запил еще сильнее, двенадцать детей остались фактически сиротами. Мара растерялась, она была не готова встать во главе семьи, но отец-алкоголик конкретно приказал:
– Ты старшая, обязана всех воспитывать.
Девушка откровенно сказала:
– Я хочу поступать в институт!
Пьяница пустил в ход кулаки, и Мара сбежала из дома, прихватив нехитрые пожитки. Некрасивый поступок, но никаких нежных чувств к своим братьям и сестрам девушка не испытывала, она искренне считала, что маленьким детям будет лучше в интернате, а две старшие сестры, которым исполнилось семнадцать и пятнадцать, вполне способны работать. Но все же рассказывать о побеге из семьи на службе не хотелось. Марлена сняла комнатку в коммуналке и никому, даже Афанасии, не сообщила о смене адреса.