Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
Шрифт:
Мышь, сделав круг, подлетела к нему, ухватила его рукав длинными пальцами и повисла вниз головой. Тайрэ вытаращил глаза:
— Эта летучая тварь хорошо относиться к Вальюсу, — он говорил почти шепотом. — И она что-то хочет.
Мышь расправила крылья, взлетела, вернулась к Вальюсу, указывая направление. Вальюс сделал шаг, другой — и понял, чего добивалась мышь: из золы торчала рукоятка старинного зеркала.
— Тайрэ! Смотри, вот зеркало. Это вход в зеркальный тоннель.
Мышь с
Тайрэ теперь обращался к мыши более чем почтительно:
— Кажется, важни считает, нам нужно попасть в тоннель.
— Может не получиться. Мне помогала Дракинда…
— Сверхмастер многое может. Это знают и мышь, и Тайрэ. Что сверхмастер хочет увидеть?
Глава четвертая
Аллибинда похожа на мать, на родную сестру Дракинды. Но она не прошла посвящения, и в ней очень много змеиного.
Как же принцесса смеялась, услышав эти слова!
— Значит, ты моя тетка? Забавно! Да ты шутница, старуха! Надо же так меня рассмешить! А говорили, ты ведьма. Хотела убить Ураульфа.
— Я платила за сына. За то, чтобы он взлетел.
— Взлетел? Это как же? — принцесса не смогла сдержать любопытства. — А, вижу-вижу! Ты припасла отвратительные перепонки. Как у летучей мыши из вонючей пещеры. Кем это надо быть, чтоб нацепить такое?
— Князем горы Казодак.
Принцесса опять рассмеялась:
— Эта ведьма под стать другой — тоже знает множество сказок. — Но потом зрачки ее сузились, и в лице проступила жесткость. — Ты заманила меня на остров, чтобы я убила Правителя?
— Нет, не ты, а другая. Та, которой он клялся в верности и с которой вы очень похожи. Я думала, ее вынудят. Или она сама не выдержит смертной муки. Но я просчиталась. Она слишком любит Правителя. А он слишком любит ее. Поэтому Ураульф и распознал обман.
Палец принцессы дернулся:
— Другая сейчас на острове?
Дракинда тут же замолкла.
— Можешь не отвечать. Это и так известно. Как ее отыскать?
— Это тебе не под силу. Никому не под силу. Человек ее не увидит. А зверь не посмеет напасть. Лес для нее как дом.
— На Лосином острове у другой не может быть дома. Это мои владения.
— Ты не стала женой Правителя. И никогда не станешь.
— Я делаю, что хочу. А знаешь, чего я хочу? Уничтожить другую. И ты мне в этом поможешь.
— Почему ты так думаешь?
— Я заставлю тебя это сделать. Как заставил Барлет.
— Барлет пожалеет об этом.
— Красноголовый, ты слышал? Тебя здесь не уважают, — принцесса насмешливо обратилась к Барлету. — Впрочем, я понимаю. За что тебя уважать? Ты мелочно торговался. Я поступлю по-другому. Эй, возьмите старуху, тащите ее отсюда. И запалите факелы. Я спрошу у тебя три раза: как отыскать другую? А потом пеняй на себя.
Дракинду выволокли из хижины. Аллибинда приблизилась к ней и заглянула в глаза. Ведьма должна испугаться. Она уже догадалась, чем угрожает принцесса. Но в лице Дракинды по-прежнему не было жизни: ни надежды, ни страха.
— Как отыскать другую? Раз.
— Другая — твоя сестра. Поэтому вы так похожи.
— Как ее отыскать? Два.
— Но ты не прошла посвящение — в отличие от нее.
— В последний раз тебя спрашиваю: как ее отыскать?
— Все еще можно исправить. Это будет больнее, чем в детстве. И тебе придется расстаться с любимой кожей змеи. Но жертва стоит того, чтобы стать серебристой.
— Три.
— Я все сказала, принцесса.
Дракинда умолкла.
— Старая ведьма не хочет поделиться с нами секретом. Не хочет избавить нас от лишних тревог и волнений. Придется ее наказать. Сожгите ее жилище.
Огонь занялся мгновенно. Необычный огонь. И Барлет это сразу понял, то есть сразу его узнал:
— Дух охоты! Он торжествует. Он доедает то, что осталось от старой охоты.
— Обожаю огонь.
Пламя было настолько горячим, что все невольно отпрянули. Кроме Дракинды. Она осталась стоять там, где ее поставили, так и не сдвинулась с места. Красные блики плясали в ее безучастных глазах.
Принцесса толкнула Барлета:
— Охотник! У тебя такое лицо, будто ты испугался. Или жалеешь старуху? Ты считаешь, она заплатила за перепонки? А может, охотник и сам хотел полетать немного? А, признавайся, Барлет? — принцесса развеселилась. — Может, ты заключил со старухой какой-нибудь договор, о котором мне неизвестно? Что ты просил у нее? Что она тебе обещала? Чем ты клялся, Барлет?
Барлет побледнел.
— Не бойся ее, охотник. Она ничего не умеет. Только трепать языком. Но нам как раз это и надо. Мы заставим ее это сделать. — Аллибинда села в седло. — Я уезжаю, старуха. Но разговор не окончен. Ты торговала сына? Ты скоро его увидишь. И мы вместе посмотрим, как он будет летать. Вон с того крутого обрыва.
У Дракинды внутри улитка. Она не выносит жара. Как только вспыхнуло пламя, ее рожки безвольно обмякли, влажное тельце скрючилось.
Боль в груди была слишком сильной, просто невыносимой, и Дракинда, казалось, не слышит, что говорит принцесса. Топот копыт утих, а она все стояла и смотрела, как горит ее дом — вместе с заветными крыльями. Как ее мечты и надежды превращаются в пепел.
Огонь наконец насытился, облизнулся в последний раз и спрятался под углями.