Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
Шрифт:
— Кто, духи тебя побери!
— Кейрэк и мальчишка?
— Мои люди погибли, гнида.
— Где кейрэк и мальчишка? Они тут! Они где-то спрятались.
Барлет тяжело дышал:
— А ну, урод, отвали… Дух охоты пожрал охотников…
— Сверхважни будет сердиться. Нужно найти мальчишку.
— Все. Уходим отсюда. Дух охоты разгневан и не хочет нам помогать.
— Где мой мальчишка? Стой! Ты должен его отыскать!
Барлет, не обращая внимания на Крутиклуса, поехал прочь, подальше от страшного
Барлет не станет искать себе оправдания. Он расскажет принцессе всю правду: охотники обманулись и угодили в ловушку. Он не выполнил приказания. Если принцесса желает, может его наказать. Пусть делает с ним, что хочет.
«Только не прогоняй», — эти слова Барлет не осмелился вымолвить.
— Значит, красноголовые обратятся теперь в красноглазых?
Что такое? Принцесса не хочет содрать с него кожу? Она будто бы и не сердится? Барлет, не веря себе, поднял глаза на принцессу. Аллибинда не понимает!
— Теперь Лосиный остров наводнят плешеродцы. Отстреливать их больше некому. Дозоров не существует.
— Охотник тоскует по Коварду? По ненавистному Коварду? Кто б мог подумать!
— Плешеродцы — тоже охотники. Охотники на людей. Если появится главный, плешеродцы собьются в стаю. Они захватят весь Лес.
— Кто становится главным?
— Тот, для кого охота превыше всего на свете. Кому известны слова об охоте на человека. И кто внушит остальным, что это — главное дело.
— Откуда ты это знаешь?
— Ковард учил дозорных. Но дозорные в прошлом — охотники. Просто сменили шляпы — красные на зеленые. А охотники часто болтают.
Зрачки Аллибинды сузились:
— Твой отец Скулон охотился на людей.
Барлет тут же взвился:
— Не на людей — на горынов. Горыны — низкие твари.
— Твой брат разделался с Ковардом.
— Ковард отступник, предатель. Он служил узкоглазым. Он получил по заслугам.
— Кейрэки — тоже не люди?
Барлет промолчал.
— Нет, охотник, кейрэки — люди. Просто ты их ненавидишь. И не важно, за что, — Аллибинда усмехнулась. — А еще ты любишь охоту. И тебе известны слова, ради которых псы собираются в стаю.
Принцесса смотрела в глаза Барлету, и губы ее змеились непринужденной улыбкой.
Барлет почувствовал страх, порожденный догадкой.
— Люди не видят другую, а звери ей не страшны. Но плешеродцы — иные. Они разыщут ее — стоит им приказать. Стоит возглавить охоту. Ты желал Ураульфу смерти? Это будет хуже, чем смерть, — если его ненаглядную загрызут плешеродцы.
Аллибинда встала и подошла к Барлету. И в следующее мгновение страх потеснило желание.
— Ты звал меня на охоту. Я поеду с тобой. Хочу увидеть своими глазами, как ты настигнешь дичь. Как отгрызешь ей голову.
— Ты хочешь отдать меня плеши?
— Ну что ты! — принцесса с нежной жестокостью коснулась щеки Барлета. Это прикосновение помутило его рассудок.
— Плешь выжигает душу и убивает желания — все желания, кроме охоты. А я мечтаю увидеть, как ты ползешь на брюхе прямо к моим ногам. И в зубах у тебя — сердце жертвы.
Аллибинда опять погладила охотника по щеке. Как забавно он дышит!
— Я не отдам тебя плеши. Я обману Дух охоты. Как ты обманул меня. Как обманул Ураульфа. — Она провела по губам Барлета пальцем в красной перчатке. — Я отварю ведьмин корень и приготовлю зелье. Перед сменой светил ты выпьешь его, Барлет, — она весело рассмеялась. — А на прощание я сладко тебя поцелую.
Барлет не сможет противиться. Он раб ее арабесок.
Глава восьмая
Тайрэ устал. Немного.
Но осталось совсем чуть-чуть — и они добредут до места.
Большую часть пути Тайрэ тащил мальчика на себе.
От пота щипало глаза, спину ломило. На пепелище Тайрэ едва удержался, чтобы не сбросить Исси: опустил его медленно, чтобы тот не ушибся, — и сам рухнул рядом. Зола вздохнула серым облаком пыли, смягчая падение.
Светила сменили друг друга, когда Тайрэ пробудился. Исси сидел, запрокинув голову, глядя на горные скалы. Губы его дрожали, он не взглянул на Тайрэ.
— Исси? Что-то не так?
— Важ, куда мы пришли?
Тайрэ смутился. Он не рассказывал Исси о цели их путешествия.
— У Тайрэ очень трудное дело — доставить Исси к Вершине.
— Исси думал, Тайрэ хороший. А Тайрэ не любит его.
— Нельзя оставаться на острове. Крутиклус поймает Исси. Или кто-то другой. Нужно укрыться в горах. Горы — родина Исси.
— Я не пойду туда, важ! Я туда не пойду, — Исси внезапно дернулся и попытался вскочить. Но тут же упал на землю: башмак держал его, словно якорь. Мальчик уткнулся носом в траву и закрылся руками.
Плечи Исси затряслись от рыданий.
— Исси не хочет в горы. Исси не будет горыном. Лучше Исси умрет. Тайрэ его не заставит.
Тайрэ придвинулся ближе и попытался погладить мальчика по спине. Исси сбросил руку кейрэка и продолжал рыдать.
Тайрэ растерялся. Он предвидел, что будет трудно. Он был готов рисковать своей жизнью, драться, нести Исси с его башмаком. Но не думал, что мальчик будет ему мешать.
Летучая мышь появилась внезапно — так же, как в прошлый раз, — и сделала низкий круг у кейрэка над головой. Он невольно пригнулся, провожая ее глазами. Мышь издала громкий писк и исчезла из виду.