Легенда Португалии
Шрифт:
Усевшись за столик и согрев руки о чашки с горячим кофе, путешественники успокоились. Теперь никто не сетовал на неторопливое обслуживание – торопиться было решительно некуда.
Вася с Люсей заказали окуня в морской соли, и официант, приговаривая: «Tenha a bondade» [7] , – повел их к громадному аквариуму выбирать жертву. За чистым стеклом толклись здоровенные рыбины, отдельно сидели лобстеры, и бывалый рыбак Вася, восхитившись, тут же затеял с португальцем обстоятельную дискуссию, поочередно тыкая в добычу и заставляя вытаскивать ее сачком, а потом любовно осматривал и махал –
7
Будьте любезны (порт.).
– Хороший сервис, – сказал Женька. – Как они терпят?
– Терпят что? – не поняла Софи. Она сидела рядом и зачем-то водила пальчиком с идеальным маникюром по боку фотоаппарата – его Ильясов выложил на стол, желая запечатлеть блюда национальной кухни.
– Наших людей. Вот такие ситуации.
– Но это ведь сфера обслуживания! – Софи удивленно приподняла брови. – Официант – сложная и почетная профессия. Их этому учат. Это искусство – обслужить клиента так, чтобы он остался доволен.
– Только не в России.
– У вас не так?
– У нас в официанты идут в основном студенты, которые хотят подзаработать, и квалификация у них соответствующая. В солидных ресторанах, конечно, ситуация иная, но и там не знаешь, как все обернется. Это не… потомственная профессия.
Женя уже заметил, что португальцы весьма гостеприимны; кое-кто, особенно люди старшего поколения, понимал по-русски. Несколько раз он уже слышал на улицах русский мат, которым обменивались типичные с виду местные жители: подростки, живо ссорившиеся из-за магнитофона, выясняющие отношения соседки, мужики-велосипедисты, едва не въехавшие друг в друга… Но в ресторанах, конечно, никто ругаться не собирался. Ресторан – место священное: с теплотой, уютом и телевизором, по которому всегда показывают футбол.
Вася наконец ткнул понравившуюся рыбину в пучеглазую морду и величественно сказал:
– Sim [8] .
– Obrigado, – пробормотал официант с явным облегчением.
Обреченную рыбину унесли, а супруги Чесноковы возвратились к столу и снова уткнулись в меню: одного несчастного окуня им, конечно, показалось мало. Женя заказал себе «калду верде» – густой суп из капусты и картофеля с колбасой чорисо, и фейжоаду – запеченные черные бобы с мясом. Последнее блюдо он уже пробовал и остался им очень доволен. А Вася с Люсей, как обычно, заказали целую страницу, и в этом внезапно почудилась Ильясову добрая путешественная стабильность.
8
Да (порт.).
– А вечерком, – провозгласил зять, с треском захлопывая меню так, что от ветра взволновались бумажные салфетки в вазочке, – мы засядем в отеле и навернем портвешку с этой их воблой, они ее как-то смешно называют…
– Бакальяу, – подсказал Ильясов. – Она треска.
– Я ж и говорю – вобла. Я в этом Обидуше прикупил на всех. Дамочка твоя-то будет воблу с портвешком, а, Женюрик?
Представить, что
Софи отнеслась к предложению вежливо.
– Я не очень люблю сушеную рыбу, – сказала она. – Но с удовольствием посижу с вами, разумеется. И к нам ведь обещал присоединиться Анатоль.
– Конечно, – спокойно произнес Женька. Анатоль Делорм. И как о таком можно забыть?
Неосмотренный батальский собор виднелся в окне сквозь плотную сеть проливного дождя, и Ильясов подумал, что вид у готического сооружения почему-то донельзя унылый.
9
Пока доехали до Коимбры, распогодилось. Солнце робко выглядывало меж тучами, смотрело, смотрело, пока не убедилось, что никто не станет ругать его за недолгое отсутствие, и удовлетворенно выкатилось на умытое небо. Хвойные леса радовали нетронутой свежестью, и Софи сказала – неудивительно, что сюда приезжают любители экологического туризма. Навигатор по прозвищу Котик безупречно довел «Ниссан» и его пассажиров до ворот отеля и недовольно сообщил, что «к точке назначения прибыли».
– Что это за отель такой особенный? – спросил Женя, глядя на обычные ворота в обычном же заборе. Рядом висела крохотная табличка «Quinta das L'agrimas» и белела кнопка звонка. С забора подозрительным глазом смотрела камера.
– Историческое место. Здесь не только отель, но и ботанический сад. Именно на этой земле стоял старый замок, куда Афонсу выслал Инес де Кастро с детьми. Она бродила тут и проливала слезы, и место потому так и называется – «Ферма слез». А на территории есть Фонтан Слез.
– О-бал-деть, – сказал Ильясов по-русски. – А убили ее тоже здесь?
– Говорят, что да. Но не бойся, призраки тут не бродят. Зато есть красивые сады и даже секвойя.
– Это такое большое-большое дерево? – уточнил Женька.
Софи захохотала.
– Да, большое-большое дерево.
Ему нравилось, что ее смешат его шутки, а значит, чувство юмора у них сходное. С родственничками и то меньше соприкосновений в этом плане…
Клиентов наконец заметили и открыли ворота; Женя осторожно протиснул в них «Ниссан» (внедорожник, наверное, не пролез бы) и медленно покатил по усыпанной гравием дороге. В конце нее открылся вид на здание – выкрашенный в желтый цвет дворец века этак восемнадцатого, судя по стилю, с величественной лестницей, ведущей к входным дверям.
– Мамочка дорогая, – сказала Люся.
– Будем жить как короли, – пообещал ей Женька и аккуратно запарковался перед лестницей. – Все на выход, как говорит Вася, шагом марш.
– Молодец, салага, научился, – одобрительно пробасил зять.
Отель был высококлассный, персонал – вышколенный и говорящий по-английски, словно в каком-нибудь Оксфорде. В три минуты прибывших зарегистрировали, объяснили, где парковка, и повели по теплым, непривычно пахнущим коридорам в номера.
– Я заказала три номера рядом, с выходом в сад, – объяснила Софи. – Можно гулять вечером.