Легенды авиаторов. Исторические рассказы
Шрифт:
заметными. Серыми. Пулеметы — снять. Пулеметы им сейчас уже не нужны.
Место назначения?.. Капитан задумался. Где может послужить боеготовая, но устаревшая
трофейная машина?
Карандаш уверенно побежал по бумаге, в блокноте появилась новая запись:
«Рекомендованы для передачи в учебную часть в Лангендибахе, Ханау, под начало
капитана Хая». Капитан Хай будет рад. Несомненно.
О, а это что?
Мольтке наклонился посмотреть, не почудилось ли ему. Нет, не почудилось.
Под размашисто намалеванными красными звездами проступали свастики.
...В эти самые дни бригадный генерал Густайтис был расстрелян Советами как шпион.
40. Амелия
24 июля 1907 года, город Атчинсон, штат Канзас
В доме судьи Отиса был праздник — отмечали десятилетие старшей внучки, Амелии
Эрхарт. Приглашены, разумеется, только избранные. Остальным предоставлено право
завидовать и судачить.
А о девочках Эрхарт в захолустнейшем Атчинсоне судачили немало.
Началось все с того, что дочь судьи Альфреда Отиса, Эми, против воли родителей вышла
за этого жалкого адвокатишку, Эдвина Эрхарта. Скандал замяли, но судья испытал жгучее
разочарование в дочери.
Да разве хватит жалованья этого, с позволения сказать, смазливого сутяги на то, чтобы
достойно содержать семью? И не просто семью, а отпрысков семейства Отис?
Судья настоял на том, чтобы дети росли и получали воспитание в его доме...
Бабушка Отис пыталась привить им — старшей Амелии и младшей Мюриэл —
приличные манеры. Отдала в закрытую привилегированную школу. Учила принимать
гостей, пить с ними чай, чинно гулять по выходным.
Дед, суровый по отношению к зятю, в девочках души не чаял. И баловал их. Особенно
старшенькую, Мели. Жаль, что она не мальчик.
Верховая езда? Теннис? Стрельба? Ни в чем ей не было отказа. Такая хорошенькая, такая
смышленая!
Дух вольнодумства потихоньку проползал в дом судьи Отиса.
Ох уж этот дом! Эта огромная скучная золотисто-бежевая гостиная, такая роскошная и
такая тоскливая! А прислуга в фартуках! А эти ужасные девчачьи штуки — всякие
оборочки, ленточки, шляпки!.. Нет, иногда забавно бывает нарядиться, но чинное
поведение?..
Куда лучше охотиться на крыс! Дед имел неосторожность научить внучку стрелять...
Ладно, пускай забавляется. Истинная леди должна уметь стрелять из ружья.
Амелия много читала. И все бы ничего — но выбор книг для чтения совершенно
возмутительный! Какие-то приключения, ковбои, пираты, великие открытия!..
И опять же, от выволочек старшей мисс Эрхарт за слишком задиристое поведение
школьные учителя воздерживались: Амелия слишком хорошо училась.
Разве что заставляло немного настораживаться то, какие предметы в основном занимали
Амелию: естественные науки, история, география! Какой-то не девичий выбор.
— Эта девочка еще заставит о себе говорить, — печально вздыхала учительница. С ее
точки зрения, «заставить о себе говорить» означало для девушки окончательную гибель
репутации.
8 апреля 1908 года, Айова
Как хорошо идти с отцом на городской праздник!
Конечно, бабушка и дедушка Отис очень любили и Мели, и Мюриэл, но все-таки они
такие благовоспитанные, такие пожилые... Здорово, что мама с папой решились переехать
в Айову вместе с детьми.
И отец вовсе не такое ничтожество, как говорил дедушка...
Ярмарка вокруг кипела. Овощи, сидр, безделушки, игрушки.
А это что?..
Девочка уставилась на непонятный предмет, большой и громоздкий. Больше быка. И
такой неуклюжий с виду!
— Папа! — громко произнесла Амелия. — Мы что, ради этой штуки сюда пришли?
— Да, — ответил Эдвин Эрхарт. — Посмотри, разве не интересно? Ты ведь
интересуешься приключениями! А полет — это настоящее приключение.
— Разве это может летать? — Амелия сморщила носик. — Кошмарная штуковина из
ржавой проволоки и дерева. Скучища, да и только.
18 марта 1916 года, Чикаго
Амелия вошла в комнату, огляделась.
Родственники, к которым переехала мама с дочерьми, поглядывали на нее с
сочувственными улыбками.
Амелия поежилась. Она слишком хорошо знала, как выглядит. В девятнадцать лет мало
кто уродлив по-настоящему, но бедность никак не красит человека.
Мюриэл легче переносила необходимость перешивать старые платья, а то и мастерить их
из занавесок. Однако и ей не по себе от всего случившегося.
Счастливое детство осталось позади.
Отец потерял работу и прилип к бутылке. Несколько раз они переезжали с места на место.
Сначала вроде бы жизнь налаживалась, но затем отец возвращался к старому — и все
повторялось.
Эми терпела долго. Слишком долго — по мнению Амелии. Как можно было позволить
мужчине разрушить свою жизнь?
Унизительная бедность и пьянство отца отравляли юность Амелии.
Чего стоили насмешки девочек в школе, которые, конечно же, хорошо видели, что сестры
Эрхарт одеваются в дешевое тряпье!..
«Твой отец — алкоголик! — сказала Амелии одна из «подруг». — Я своими глазами