Легенды Пустоши
Шрифт:
ЯНА
До Кузьминок быстро добраться не удалось — поднялся ураган, который пришлось пережидать в подземном переходе. Понимая, что дальше тянуть некуда, Яна с попутчиком двинулись вперед, рискуя быть погребенными под рушащимися домами.
Живых людей на пути не встречалось, только трупы — присыпанные мусором и обломками. Идти пришлось пешком: во-первых, дороги были повреждены, а во-вторых, машины почему-то не заводились. Плюс ко всему пропало электричество и мобильная связь так и не заработала. Яна старалась не думать о том, что началась война с применением неизвестного оружия, и
У Яны была цель — Гарик, замурованный на станции, напоминающей больничную палату. Об остальном можно подумать позже.
Максим не задавал вопросов и, сжав зубы, шагал рядом. Постепенно ветер ослаб, а жара усилилась. Появились первые люди — напуганные, грязные, они бродили по улицам, рыдая, лазали по грудам кирпича — своим домам.
А вот невысокие кирпичные здания уцелели, с них лишь местами сорвало крыши. Но во дворе не было никого, будто все жильцы разом исчезли. За перевернутыми мусорными баками Яна заметила странное шевеление и схватилась за АКСУ. Максим положил руку ей на плечо.
— Подожди, — прошептал он, пятясь. — Там что-то… Япо-онский бог!
Теперь и Яна увидела, как здоровенные не то змеи, не то черви, потрескивая, тянули чьи-то останки в гигантскую кучу, похожую на муравейник. Куча эта — переплетение вытянутых тел — была с полутораэтажный дом, она клекотала и непрестанно двигалась.
— Что это?
— Не важно. Оно жрет людей, а значит — валим. — Максим схватил Яну за руку и потащил со двора.
Бежали, пока хватало сил. Напились в развороченном ларьке, ограбили покинутое отделение полиции, вооружив автоматом Максима, и выпустили задержанных. Яна действовала безотчетно, она понимала, что если начнет анализировать, откуда в Москве взялись эти твари и почему на пути так много обглоданных трупов, то сойдет с ума и до цели не доберется.
Похоже, кто-то с ума уже сошел: ободранные полуголые люди рыскали среди развалин. Яна и Максим старались держаться от них подальше, но один выскочил навстречу, растопырил руки и зарычал — здоровенный, на голову выше Максима, совершенно лысый… С чешуйчатыми пластинами на голове и длинными иглами зубов. Макс прошил его очередью и долго не решался подойти: на спине получеловека пластины переходили в костистый гребень, будто огромные позвонки проросли сквозь кожу.
— Что это? — лепетала Яна. — Откуда?!
На предсмертный рык отозвались другие дикари — так их мысленно окрестила Яна — и двинулись на место трагедии. Пришлось бежать дворами, потом — гаражами. К счастью, в одном из них обнаружился мотоцикл «Урал» в отличном состоянии. Макс попробовал завести — получилось! Видимо, имел место электромагнитный импульс и пострадала электроника, механике же ничего не сделалось, и старые отечественные автомобили остались на ходу. Макс сел за руль, Яна с автоматом наготове — позади.
Ехали медленно, огибая препятствия и потрескавшийся асфальт; ослабший ветер хлестал по щекам, приходилось часто останавливаться, чтобы промыть глаза. Смерч прошел вдоль трассы, будто его направляла невидимая рука, испортил покрытие и всосал почти все машины.
Люди как повымерли, зато за мотоциклом долго бежала собачья стая. Точнее, Яне хотелось верить, что собачья, она даже выстрелила по развалинам, чтобы твари не
Чувства умерли. Остались голые рефлексы и то, что из темного неосознанного прорастает в судьбу, — любовь. Одно утешало Яну: если Гарик жив, под землей он в безопасности, ведь там нет проклятых тварей.
Оба входа в южный вестибюль «Кузьминок» завалило. Яна побродила вокруг, выругалась и с отчаянием пнула кусок плиты.
— Еще северный вестибюль есть, — задумчиво сказал Макс и закурил, закрывая зажигалку от ветра. — Давай глянем, что там.
«Там» ситуация была получше: меж завалами виднелся узкий лаз, Яна, не раздумывая, бросилась туда.
— Я на стреме постою, а то мало ли, — прокричал Макс с улицы.
Потолок кое-где обрушился, меж завалов Яна пробралась к турникетам и не удержала возгласа разочарования: возле лестницы и эскалаторов бетонная махина рухнула целиком, над головой желтело чужое небо чужой Москвы, а по ту сторону плиты ждал спасения любимый. Ждал, видимо, напрасно. Яна села на корточки и рукавом размазала слезы. Здесь не лопата нужна — подъемный кран.
— Что там? — крикнул Макс.
— Писец, — отозвалась Яна и зашагала прочь, чтобы не слышать мольбы о помощи.
Выбралась на улицу и разревелась — зло и отчаянно. Макс прижал ее к себе. Он пах потом и табаком.
— Надо поискать — вдруг подвернется что полезное.
— Что? — пролепетала Яна. — Здесь даже бульдозер не поможет!
— Здесь — нет, а вот с той стороны… — Макс отстранился и направился к заполоненной автомобилями стоянке.
Смерч обошел Кузьминки стороной. Уцелевшие водители бродили вокруг дорогих игрушек, заламывая руки, но большинство машин стояли пустые. «Мерседесы», «субару» и даже «хаммер» — выбирай по душе. Белый лимузин протаранил «Газель» с пассажирами и замер навсегда. Рассыпав вонючий груз, на боку валялся мусоровоз, а на ремонтируемой обочине, целый и невредимый, стоял каток, чуть дальше — присыпанный мусором бульдозер.
— Есть! — с мальчишечьим азартом воскликнул Макс и побежал к бульдозеру.
Яна рванула следом, подтянулась и заняла сиденье рядом с водительским. Макс возился с проводкой, пытаясь завести машину. На его лице читалась крайняя степень сосредоточенности, глаза сияли фанатичным блеском.
— Механика, — пробормотал он. — Должно заработать…
Яна, сдвинув брови, наблюдала за этим странным человеком. Не выдержала и спросила:
— Зачем ты мне помогаешь?
Макс распотрошил проводку и ухмыльнулся, его взгляд вмиг сделался пронзительным, стылым.
— Я не знаю, что в Рязани. Может, ее уже нет, а может, там то же самое. У меня там осталась восьмилетняя дочь. Помогая тебе, я надеюсь, что кто-то поможет ей, и мне от этого легче… — Он еще что-то сказал, но его голос утонул в реве мотора.
— Ты умеешь управлять этой штукой?! — заорала Яна.
— Должен суметь. Сейчас посмотрим. Я — военный в отставке, у нас была дисциплина «Строительная техника».
Макс замкнул провода, и многотонная махина дернулась, съехала с обочины и, ковшом сминая легковушки, устремилась к южной части подземного перехода. Яна предположила, что Макс хочет сдвинуть завал, рассчитывая, что он протолкнется вглубь и освободит проход к лестнице. Если не рухнул потолок, если… К черту «если»!