Легенды рябинового леса
Шрифт:
— Это лучше, чем стать пищей для червей, — сказал он.
Я вытряхнула этот образ из головы.
— Очевидно, это те же самые розы, в которых были похоронены охотники. Ты знал об этом?
— Я предполагал. У охотников нет такой магии.
— И ты не сказал мне?
— Ты бы мне вообще поверила? — спросил он отрывистым голосом.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Поверила бы я ему? Поверила ли я ему? Я поднесла бутылку пива ко рту и сделала большой глоток.
— Ты когда-нибудь задумывалась, как твоя мать сама достала
— Дай угадаю: ты знаешь.
— На самом деле я не знаю. Никакой фейри не смог бы ей помочь, а Гвенельда всё ещё была там. Она тоже не смогла бы помочь. Так что нет, я не знаю, но тебе следует задуматься об этих вещах вместо того, чтобы гадать, убил ли я дряхлую калидум.
— Не называй её дряхлой.
— Отлично. Потрёпанную временем калидум.
— Она выбрала твой вид.
— Вид?
— Прояви к ней немного уважения.
— Она написала потенциально вредную книгу о нас, так что нет, я не думаю, что я ей чем-то обязан.
— Если вы отдадите мне книгу, я прочитаю её вам, — блефовала я. Ни за что на свете я не стала бы разглашать её секреты людям, от которых она их скрывала. Если бы я получила книгу обратно, я бы обязательно села под музыку ветра, надев килограммы железных украшений, и прочитала бы её от корки до корки.
Кто-то так сильно толкнул меня в спину, что я отлетела к Эйсу. Он вытянул одну руку перед собой, останавливая моё падение. Пламя охватило его пальцы и запястье.
Я ахнула.
Он отдёрнул руку, схватил случайный стакан с бара и вылил его на свою потрескивающую плоть. Он зашипел, как огнетушитель.
Я типа почувствовала себя плохо.
— Примерно так чувствует себя моя рука каждый раз, когда загорается метка.
Голубые глаза Эйса были такими же неоновыми, как напиток Касс.
— Я сомневаюсь, что это то, что ты чувствуешь.
— Я тебе что-то должна?
— За то, что остановил твоё падение?
— Нет, за то, что вернул мою машину.
— Ты уже сказала спасибо по СМС.
— Я имела в виду гаджои.
— Нет.
— Тогда зачем ты это сделал?
— Потому что я знал, где она была, и я предположил, что тебе она понадобится.
— Почему ты так добр ко мне? — спросила я, прикусив губу.
Он наблюдал за моими губами, но затем отвёл глаза.
— Потому что мне неудобно из-за книги.
— Не потому, что ты хочешь, чтобы я сказала тебе, что внутри?
— Нет. Но если тебе захочется рассказать мне, я весь внимание.
— Найди способ избавиться от этого, — я подняла левую руку с меткой, — и я расскажу тебе всё, что видела, — его глаза проследили за слабой белой буквой V. — Не убивая меня, — добавила я.
— Ты и твои глупые требования.
— Да, оставаться в живых — это так глупо, — я улыбнулась. — Итак, ты поможешь?
Я затаила дыхание, пока он, наконец, не согласился.
— Я буду стараться изо всех сил.
— Хочешь пожать руку? — сладко спросила я.
Он ответил мне свирепым
Он поднял улыбку, чтобы соответствовать моей.
— Подожди, пока я не скажу Борго, что ты на самом деле Ишту.
Моё ликование исчезло.
— Ты этого не сделаешь.
— Очевидно, я убил умирающую базаш, так почему бы и нет?
— Он убьёт меня.
— Он не может.
— Он будет пытать меня.
— Может быть, я посмотрю.
— Я ненавижу тебя.
— Я тоже тебя ненавижу, Китти-Кэт. Очень сильно.
Это прозвище заставило меня забыть о своём возвращении.
— Что? Нет, не называй меня так? — сказал он высоким, гнусавым голосом.
— Я так не говорю.
— Для меня все женщины звучат так.
— Ты такая свинья.
— Ты имеешь в виду принц фейри.
— Больше похоже на лесную свинью.
Он усмехнулся.
— Тебя так легко вывести из себя. Так просто.
Я пристально посмотрела на него, а затем направилась к бару. Он отодвинулся, больше не улыбаясь. Он, наверное, подумал, что я собираюсь поджарить какую-нибудь другую часть его тела. Это не входило в мои намерения, но если бы случайно моя рука коснулась его руки и подожгла его накрахмаленную рубашку, я бы почувствовала минутное раскаяние. Он быстро исцелялся.
— Можно мне ещё пива, пожалуйста? — спросила я бармена.
— Сейчас принесу.
— Хочешь чего-нибудь выпить, Эйс? Может быть, что-то с цианидом?
Он столкнул парня со стула, чтобы увеличить расстояние между нашими телами.
— Цианид нас не убивает.
— Это очень плохо.
Эйс наблюдал за моими глазами. Он искал юмор. Что ж, он ничего не найдёт. Да, мы просто подшучивали, как старые приятели, но я всё ещё не знала наверняка, приложил ли он руку к смерти Холли.
— Я могла бы легко доверять, но я не так легко прощаю. Ты помог обокрасть меня. А потом Каджика видит тебя у Холли сразу после её смерти. Ты обманул меня, и я действительно зла, так что, пожалуйста, забирай свою младшую сестру и уходи. Оставь меня, чёрт возьми, в покое.
Черты его лица застыли, превратившись в маску ярости. Это было даже близко не похоже на то, что я чувствовала, потому что мой гнев смешивался с разочарованием, а это был худший вид гнева. Это был тот вид, который приводил тебя в ярость от всего и всех. Он был из тех, что заставляет тебя напиваться, а потом гнать как сумасшедший. Это был тот вид, который заставлял тебя проводить ночь без сна, извиваясь и рыча. Это был тот вид, который усиливал и вызывал желание ударить по чему-нибудь.
Именно это я и сделала. На следующее утро я поехала в старый дом Блейка, вошла с запасным ключом, который он мне дал, достала его боксёрскую грушу и била кулаком по этому чёртову куску жёсткой кожи, пока мои костяшки пальцев не кровоточили, а по спине не побежал пот. И всё же я продолжала бить кулаком.