Легенды Севера

Кулидж Оливия

Откель из Церковного Двора, к которому он пришел первым, был грубоватый парень, который давно с ревностью относился к славе Гуннара.

– Тебе нужны мясо и сено? – усмехнулся он. – Жаль, что ты напрасно приехал. Для продажи у меня ничего нет.

Гуннар уже думал уехать назад.

– Извини, сосед. Трудные времена настали для нас. Я слышал, что у тебя есть запасы, а иначе не стал бы тебя тревожить, – продолжил он.

– У меня есть запасы, – подтвердил Откель, – их больше чем достаточно, но я не хочу

их продавать.

– Тогда дай мне их взаймы, если тебе так больше нравится, – легко сказал Гуннар. – Уверяю тебя, ты внакладе не останешься.

– Я ничего не даю попрошайкам, – резко ответил Откель, встав на пороге. – У меня хозяйство меньше, чем у некоторых, но я знаю, как им управлять, чтобы не становиться должником соседей.

– Оно сослужит тебе хорошую службу, – сказал один из людей, стоявших за спиной Гуннара, – если мы заберем твои продукты силой и оставим тебе деньги.

– Оставьте лучше меня в покое! – закричал Откель и отступил, когда толпа сделала шаг к двери. – У меня хорошие связи с Моссфеллем, который знает, как защитить меня от грабителей.

– Оставьте его, – твердо сказал Гуннар. – Человек имеет право на свои товары и на дурную славу, которую он зарабатывает своим поведением. Раз он отказывается продавать, мы можем возвращаться домой.

– Кто сказал, что я ничего не продам? – возмутился Откель. Его самообладание вернулось к нему, поскольку он увидел, что Гуннар не причинит ему вреда. – Как я могу отказать великому правителю Речного Склона? Можешь даже купить этого раба, если хочешь. Дешево. – Откель указал на неуклюжее существо, которое в нерешительности переминалось с ноги на ногу за сложенными в зале бревнами.

– Кто это? – спросил Гуннар, пораженный жалостью к бедняге.

– Мелкольв, ирландский мальчик, которого я купил у своего брата. Мы заставляем его работать, но он глуп, и ты можешь забирать его. Маленькие люди, как мы, должны экономить, в то время как еще один рот в твоем доме не будет иметь особого значения. – Откель радостно захихикал.

– Я куплю этого человека, – заявил Гуннар, которому было жаль оставлять раба такому хозяину. – Позови его, и я уеду.

– Это не по-дружески, – возразил Откель, снова ухмыляясь. – Разве ты не войдешь и не разделишь мой скромный обед? У меня есть мясо, масло, сыр, хотя у таких состоятельных людей, наверное, всего этого полно и дома.

Гуннар бросил деньги за раба на снег под ноги Откелю и уехал.

– Оставьте его в покое, – сказал он своим спутникам. – Это маленький человек, а такие люди иногда обладают скверной душой.

Гуннар прискакал домой в Речной Склон и раздобыл продукты. Но история о поведении Откеля облетела округу, и о ней пошло много разговоров.

– Ты должен убить его, – с негодованием сказала мужу Халльгерда. – Я всегда считала тебя малодушным глупцом, но никогда не думала, что ты спокойно воспримешь такое оскорбление.

– Жена, – сказал Гуннар, – ты говоришь слишком много об убийстве. К счастью, ты ссорилась с моими друзьями, а не с такими людьми, как Откель, у которого, похоже, большие связи. Ругайся со мной дома, но позволь мне управлять внешними делами.

– О, с тобой нет смысла говорить! – воскликнула она. – У тебя нет чувства собственного достоинства.

Гуннар пожал плечами и вышел. Такие сцены давно стали обычными, и если он не мог сдерживать Халльгерду, то, по крайней мере, избегал открытой войны.

– Хрут был прав насчет ее характера, – бормотал он себе под нос. – И все-таки я не вижу, чтобы она могла причинить какой-то вред.

Пришло лето, а с ним и надежда на хороший урожай. На пастбищах появилась трава, а потом и мясо, хотя кладовые по-прежнему пустовали. Гуннар поехал на собрание, обещав привезти с собой компанию друзей. Как только он скрылся из виду, Халльгерда послала за рабом Мелкольвом.

– Ты хорошо знаешь дом Откеля. Где у него кладовая? – спросила она.

– Во дворе рядом с кухней, – пробормотал раб.

– Отлично, – сказала Халльгерда. – Теперь слушай меня. Я дам тебе двух коней. Ты поскачешь к Откелю и с наступлением темноты нагрузишь их. Разбросай при этом вещи, а когда будешь уходить, подожги все. В суматохе никто и не заметит пропажу.

– Я не вор! – с достоинством крикнул Мелкольв. – Не хочу выполнять такое поручение.

– Я убила мужчин получше тебя, – огрызнулась Халльгерда. – Никто не станет искать тебя, кроме мужа, но он будет рад, что я убила своего раба, а не соседского.

– Я пойду, хозяйка, – торопливо согласился раб.

В тот вечер он поскакал на Церковный Двор. Рано утром мальчик вернулся со свертками масла и сыра, которые Халльгерда спрятала в свою пустую кладовую.

– Ты поджег постройку? – спросила она.

– Да, хозяйка, все хорошо загорелось. Я видел отблески огня от реки, где остановился, чтобы починить обувь. Пламя взвилось высоко, а вокруг бегали люди. Я слышал их крики. Думаю, кухня тоже сгорела.

– Очень хорошо, – сказала Халльгерда. – Вижу, ты полезный человек. Ну, теперь Откель из Церковного Двора получил по заслугам.

Откель был потрясен потерей своих кладовых. Он посчитал, что пожар возник случайно, от искры, вылетевшей из кухни и попавшей в один из амбаров. Но днем к нему с пастбища пришел человек, сообщил о следах копыт у реки и принес кинжал и пояс Мелкольва, которые раб оставил, когда чинил обувь.

– Я узнаю этот нож! – вскрикнул Откель. – Он принадлежит Мелкольву, которого я продал Гуннару… Гуннару… Почему единственный человек Гуннара, который знает, где находятся мои кладовые, появился здесь в ночь пожара?