Шрифт:
Пролог
Пространство орбиты Сатурна, 210 год к.э. (2172 год н.э.)
– Конгломерат ты или космополит, а?
– Рамон, я…
– Молча-ать, говно перед начальством! Вот ты мне русским языком скажи, какого квазара мы не знаем, где эта долбанная во все щели «Корона» болтается?
– Ya po russki tolko na hui mogu posla…
– По-английски, идиот!
Рамон распекал младшего по званию из разведки десять минут, процесс изрядно уже надоел. Разведчик стоял, весь пунцовый, и уже не знал, как бы побыстрее
Последние сутки все были на взводе. Диверсия, настоящий террористический акт, всколыхнул все структуры Конгломерации ЮСа. Главнокомандующий Виррин отправился на Оберон, разгребать все последствия на месте, перед этим дав Рамону недвусмысленный приказ: найти и уничтожить.
– Охватить миллиарды кубокилометров пространства физически невозможно, – разведчик собрался с мыслями и размеренно продолжил. – Особенно если противник оснащен РЭБ-покрытием корпуса. Отследить станцию реально только по сигнатурам импульсов, при условии, что мы знаем, где искать изначально. Но мы всегда на шаг позади.
– А вы не знаете?
Рамон прекрасно понимал, что отследить сравнительно новенькую станцию сложно. Сложно, но реально. Против них играли время и расстояние, разведка сильно полагалась на технику, потому и получала информацию с опозданием.
«Корона», станция наемников с экипажем из самых лютых отморозков Солнечной, появлялась всегда неожиданно. Они брали задания, выполняли их и так же стремительно исчезали в пространстве. Их командир, Тимофей Ларган, стал особенно популярен в последний год, вдохновляя массы людей по всей Солнечной. Излишне романтизированный авантюрист, для Рамона он был сейчас целью номер один.
– А мы не знаем. Аналитики переломали себе головы, пытаясь сопоставить противоречивые данные и найти алгоритм действий наемников, – разведчик развел руками. – Вот только алгоритма не существует.
– Зашлите к ним агента, работайте изнутри.
Когда два года назад началась первая холодная космическая война, о Тиме с его «Короной» просто забыли, отложив на второй план. По обрывочным данным, он улизнул с орбиты Земли после солнечного шторма, устроенного самими землянами. Еще пять экипажей наемников мотались по Солнечной, появляясь то там, то тут. Один был полностью уничтожен силами Альянса Марса. Командиры наемников бросили остатки боевого отряда, от которых в живых осталось несколько человек, взятых в плен. Станции наемников не удалось уйти – ракета, выпущенная с марсианского военного дредноута, уже на излете поразила цель, превратив станцию в атомную пыль.
Враждующие непримиримые фракции, непонятный статус межпланетных корпораций, оголтелые скачки курсов валют и постоянное напряженное ожидание удара извне – такова была реальность в Солнечной. Внутренние планеты – Земля, Венера и Марс держали свои подразделения в постоянной боевой готовности, но открытых столкновений не было. До этих дней.
– Рамон, думаете мы не пытались? Последнего взашей выгнала капитан станции. И мы не представляем, как она его раскусила. Не хуже меня знаете, что нам нужна новая сенсорная техника, а командование нам ничего не дает.
– Теперь у вас больше нет права на ошибку, – жестко произнес Рамон и направился к выходу из штаба разведки.
Технологии. В них упиралось очень многое в Солнечной, особенно на дальних рубежах. Конгломерация ЮСа смотрела в будущее, строила звездолеты. И лишь немногие понимали, насколько хрупка реальность перед внешними угрозами не в виде вселенной, а исходящие от людей.
Титан, самый важный спутник Сатурна, был населен самыми лояльными конгломератами. Именно здесь располагался совсем недавно перестроенный штаб разведки Конгломерации ЮСа – громадное кольцо восьми километров в поперечнике с постоянной гравитацией вращения в две трети земной. Этого хватало, с непривычки после невесомости даже было тяжеловато. Рамон прибыл на Титан через три часа после инцидента, прервав отдых на Тефии.
Наскоро изученные материалы заставляли задуматься. Атакующие высадились прямо на верфь Оберона на шести десантных капсулах, оснащенных спаренными лазерными турелями. Как оказалось, десант без опознавательных знаков провел точечное наведение движущихся на огромной скорости со стороны Солнца сейсмических ракет. Капсулы успели взлететь, одну с поврежденным двигателем унесло в пространство, остальные смылись. Страшные взрывы ракет вызвали тектонические сдвиги, разрушившие верфь до основания. Было повреждено еще два купола, эвакуация людей продолжалась до сих пор.
Под обломками верфи был похоронен корпус почти достроенного второго межзвездного космолета.
Рамон, как и Виррин, не сомневался, что это дело рук наемников. Разумеется, подозрение сразу же пало на самый дерзкий экипаж Солнечной. «Корона» Тима, станция-невидимка, наверняка сейчас улепетывала прочь от Сатурна на всем форсаже двигателей.
– Внимание, сограждане, просьба пройти в ближайший эвакуационный узел!
Рамон, как и многие, тут же повернул, следуя вспыхнувшим на полу и потолке мигающим стрелкам. Динамики голосами диспетчеров повторяли тревожную формулу через каждые пятнадцать секунд. Уже через две минуты Рамон занял удобное кресло в ряду и пристегнулся. На его терминал пришло сообщение.
«Код желтый, вероятный противник в пределах орбиты, возможны боевые действия. Подробная информация будет позднее».
Сообщений оказалось два. Второе прилетело от космофлотских.
«Сторожевик СВ46 «Герман Линг» потерян в вероятном боестолкновении у Марса».
– Твою ж в перехлест через все клюзы…
– Все в порядке, офицер? – поинтересовалась девушка слева в яркой гражданской одежде, с эмблемой научного института Каллисто. Она пыталась вести себя непринужденно, но Рамон сразу заметил ее волнение по дрожащим пальцам и ерзанью в кресле.
– Ничего такого, с чем бы не смогли справиться конгломераты, – он даже улыбнулся и руки девушки перестали дрожать.
На орбите Сатурна рыскали более полусотни станций. Пилоты космических штурмовиков замерли в креслах, слившись с машинами в единое целое и готовые на страшной скорости обрушить весь боезапас на противника. Гарнизоны спутников ощетинились автоматическими скорострельными орудиями и хищными боеголовками противоракет. Чуткие нейтринные сенсоры и фрактальные радары обшаривали каждый кубический сантиметр пространства.