Легенды выживших (сборник)
Шрифт:
— Горластый, — одобрительно заметил мучитель, легко чиркнув по шее жертвы острием тесака. Из пореза побежала тонкая струйка крови. Нео вывалил черный язык, лизнул. — Вкусный!
Тим уже сорвал голос от крика, омерзительное прикосновение горячего языка чуть не лишило его сознания. Все это казалось дурным сном, страшной сказкой. Но боль настойчиво твердила: все взаправду, малыш…
Мут ухватил мальчика за шею, примерился, чтобы точным ударом снести крышку черепа, открыв доступ к живому лакомству. Размахнулся — и удивленно замер. Рука его отчего-то не завершила удар. Вместо этого
Удивились, похоже, и остальные мутанты. Хотя им следовало бы испугаться. Что они и сделали — да только поздно. Слишком уж увлеклись они разделыванием жертвы, потеряв из виду обладателя клинка, отсекшего вожаку руку. В бою так и бывает: потеряешь врага из виду — и снова увидишь его лишь в Краю Вечной Войны, месте встреч убийц всех времен и рас.
Тим еще не успел вывалиться на асфальт из второй, ослабевшей руки мучителя, как все было кончено. Муты сами превратились в рубленое мясо — лакомство для вездесущих падальщиков.
Парнишка еще не понял, что произошло. Он рефлекторно пытался подняться, но ноги скользили в кровавой жиже, вытекавшей из мертвого мута. Неожиданно для себя самого он оказался стоящим на сухом асфальте. Над ним же, возвышаясь горой, стоял незнакомец. Было в нем что-то неуловимо знакомое, хотя этого человека Тим видел впервые.
Догадка пришла быстро. Незнакомец был вестом. Это так поразило мальчишку, что он разом забыл о близости смерти. Мальчик знал, что все взрослые мужчины его племени погибли, сгинули, как и его отец, которого он уже начал забывать. А этот был жив. И стоял во всей красе — длинноволосый, в легкой пластинчатой броне, с парой револьверов на бедрах, с окровавленным мечом в руке. Настоящий воин из сказочных рассказов матери. Где он мог его видеть? Может, когда его, совсем несмышленого, мать несла на себе из далекого Бункера в спасительный Кремль?.. [2]
2
Эти события описаны в романе В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
— Откуда ты здесь взялся, малец? — спросил незнакомец.
— Я не малец, я вест! — гордо сказал Тим. — Такой же, как ты!
— Вот как? — медленно произнес спаситель, разглядывая мальчика. — Тогда шагай за мной, вест. Я отведу тебя к Форту.
Воин вогнал меч в ножны, переступил через труп тощего мута, пнул отрубленную голову и неторопливо зашагал прочь. Тим послушно засеменил следом, не отводя взгляда от изрубленных тел своих неудавшихся убийц. Но, сделав несколько шагов, замер. И произнес дрогнувшим голосом:
— Я не могу идти один!
Незнакомец остановился, вопросительно посмотрел на мальчишку.
— У меня там сестра осталась. — Тим махнул головой в обратном направлении, туда, где осталось страшное логово нео.
— Ей не поможешь, — отрезал незнакомец. — Идем!
— Я не пойду, — мрачно сказал Тим. Даже сжал маленькие кулаки, позабыв, насколько они слабы против монстров этого мира.
Воин внимательно посмотрел на мальчика. Кивнул:
— Что
Зигфрид прикидывал шансы. И шансы складывались не в их пользу. Мальчишка появился совсем некстати. У воина были другие планы, но братство вестов — это святое. Даже если встреченный тобой вест — несмышленый молокосос. Плюс важное обстоятельство, на которое делает поправку всякий, стремящийся выжить в этом суровом мире, — цена вопроса. Мальчишку, конечно, он не бросит. Но стоит ли жизнь двух здоровых вестов одной маленькой девочки, про которую известно лишь то, что ее удерживают в логове злобных тварей?
Логика подсказывала, что не стоит. Честь говорила обратное. Честь вообще погубила многих отважных воинов. Но, видимо, это важная штука, раз за нее принято отдавать свои жизни. Кроме того, малец утверждает: там держат еще каких-то детей. Зигфрид не слышал, чтобы у кремлевских в последнее время пропадали дети. Но даже если это чужаки — есть смысл спасти их и пополнить скудный генофонд Кремля.
— Ты ворвешься и перебьешь их? — воинственно спрашивал Тим, с трудом поспевая за воином.
Зигфрид едва заметно улыбался и отвечал:
— Не все так просто, боец.
— Но ты же десятку положил одной левой! — горячился Тим.
— И теперь их сородичи ждут нас, — терпеливо пояснил Зигфрид. — К тому же мне не только воевать придется, а еще тебя да прочую мелочь защищать.
— Я тоже могу биться! — заявил Тим, демонстрируя тесак, с трудом вырванный из мертвой руки мучителя. Рукоять все еще оставалась липкой от крови, оружие было тяжелым, но Тим и не думал расставаться с ним.
— Прибереги для особого случая, — серьезно сказал Зигфрид. — Мы же поступим вот как…
…Этого био Зигфрид заприметил по дороге сюда и счел разумным не показываться тому на глаза. Древняя боевая машина типа «Рекс», порядком ушатанная, но не потерявшая агрессивности, вяло обдирала хищный плющ с полуобвалившихся стен. Верный признак опустевшего, голодно урчащего биореактора. Это значит, что железное чудище готово на все ради порции свежего протеина.
Осторожно выглядывая из-за груды битого кирпича, вест в очередной раз наставлял мальчишку:
— Все понял?
— Да.
— Не испугаешься?
— Нет.
— Тогда вперед! С нами боги…
— С нами боги…
С достойной взрослого воина ловкостью парнишка растворился в руинах. Оставалось надеяться, что ему удастся избежать многочисленных опасностей на пути к логову — благо тут неподалеку. В противном случае задуманное рискованное предприятие становилось неоправданной глупостью.
Зигфрид отбросил сомнения. Выждал, прикидывая время, нужное Тиму. И, легко перепрыгнув через кирпичное крошево, оказался лицом к лицу со свирепым монстром — если эту чудовищную металлическую пасть можно назвать «лицом». Похоже, био не ожидал такой наглости от двуногого. Впрочем, набор его стандартных боевых рефлексов не включал в себя удивление. Робот среагировал как и полагается — мгновенно и агрессивно. Мясо, как известно, предпочтительнее растительного топлива, а энергия для этого монстра — на вес золота.