Легенды забытой империи. Наследники
Шрифт:
Эдгар быстро вскрыл конверт, пробежал глазами по письму, и сел за стол, достав из шкафа бутылку настойки троллей, которую так усердно обходил стороной.
"Лорд Фомитье, - начиналось письмо с признания его титула, как лорда.
– Обстоятельства сложились так, что священный лес расступился, открыв нам все его содержимое, от которого мы так долго всех охраняли. Оказалось, что сам лес являлся пристанищем для сильного легиона. Они вступили в Ноэль, уничтожая все на своем пути. С прискорбием сообщаю, что этот бой мы не сможем выиграть, но мы будем сражаться до последнего. По сообщению Лорда Тхеро, в ваших силах повлиять на расстановку. Молюсь Альтаме, что вы сможете это сделать. Лорд Кастол".
Больших
А через день началось самое страшное - Ковен нес потери. Казалось, что воины священного леса не знают что такое отдых или усталость. Они не выдвигали никаких требований, не выражали желаний, не объясняли причины своего нападения, не пытались договориться. При этом кроме воинов не было никого, кто бы собирался занять эти земли, претендовать или вести переговоры. А к переговорам Ковен стремился всеми силами.
Вести с границ Ноэля, по приказу магистра, приходили теперь каждый час. Вокруг поселения летали грезы - самые редкие и самые охраняемые птицы магов, которые передавали все, что смогли рассмотреть. Их было всего пять на все короны, и ценились они как драгоценность. Спустя два дня потерь и полного уничтожения всех магов, которые встречались на пути легиона, возникла опасность, что стражей останется столько же, сколько и птиц, пришлось выпустить заветное сокровище, чтобы хоть как-то понять обстановку и каких именно воинов теперь посылать. Ковен откровенно впал в панику. Магистр никогда не думал, что лорды смогут настолько быстро оценить обстановку. Хотя, после очередного письма из Ноэля, Эдуард решил, что снова ошибся.
Ковен не только не принял предложение эльфов, с чем магистр был согласен, но даже не пошел на дополнительные переговоры, чтобы создать коалицию. Магов было много, не все из них являлись стражами, мало кого можно было назвать прекрасными, но в смутное время должны были призвать всех. А в том, что лорды еще надеются выйти из этой ситуации живыми и достойно, магистр убедился еще раз, когда пришло новое письмо о том, что всех магов призывать не собираются, пока необходимы только обученные бою.
Так прошло два дня, и Эдуард знал, что такое положение будет длиться долго, но если не принять все меры сразу и не объединиться, ударив всеми силами по врагу, то победить будет намного сложнее. Так магистр ждал визита регента короля Танара. Регент был противен Эдуарду, но дядя подрастающего монарха обладал сильной властью хоть и не на открытой арене, а в своих кругах, которые распространялись на многие герцогства. Иногда Эдуарду казалось, что регент больше волнуется о жизни своих покровителей, чем о благополучном правлении короля.
Свет в кабинете померк, и около двери вспыхнуло несколько искр. Еще немного и искры стали более сильными, зажигая огонь. "Герцог Таргунский", - раздалось из подсвеченного угла, и исчезнувший огонь оставил стоять на полу человека. Он был невысокого роста, но одет примечательно и не гнушался всевозможными украшениями, вышивками и кольцами, которые подчеркивают его статус. О том, что от имени короля, а точнее его регента, в Академию прибудет герцог, магистр знал и готовился, но лишь увидев Тургунского сам того не замечая скривился. Герцог же, не теряя времени, поприветствовал главу Академии и без приглашения расположился на одном из кресел, предварительно налив себе вина. Наглость Эдуард отметил, сделал выводы, но ничего не сказал. Вместо этого он сел на кресло напротив гостя и также показал, что не прочь выпить и расслабиться.
– Дорогой Эдуард, - начал герцог уверенно и нахально, словно раздумывая, посвящать ли вообще магистра в планы короны.
– Мы решили, что всем будет лучше еще немного подождать.
Магистр поднял бровь - не на такое начало разговора он рассчитывал. По крайней мере, не думал Эдуард, что во время бойни все будут такими безразличными и уверенными в своих силах.
– Герцог, - сказал он твердо.
– Видимо, вы, как и совет, не совсем понимаете всей проблемы. Я не пытаюсь указать вам на вашу неосведомленность, но я получаю новости практически каждый час, и я точно знаю, что там происходит. Боюсь, что мне придется обратиться напрямую к королю.
Эдуард понимал, что эти слова не вызовут у герцога страха, но на легкую неуверенность он все же рассчитывал. Однако когда герцог просто усмехнулся, магистр понял, что все зашло слишком далеко и молодой король-ребенок сделает все, что ему прикажет дядя.
– Герцог, - сказал Эдуард уже с напором.
– Вы понимаете, что если нас перебьют, то вы лишитесь не только обученных магов, вы лишитесь своей свободы и я уверен, что не сможете ничего противопоставить наступающему легиону?
Герцог понимал, и в этом магистр уже не сомневался. Эдуард видел интриги во дворце, страхи перед неизбежным. А еще он видел, как герцоги точно знали, что Ковен может не выдержать под напором врага, что его магов не хватает, и тот легион слишком силен. Магистр теперь окончательно уверился, что регент не один, что они долго совещались перед тем, как ответить именно так, что страх перед властью и возможностями Ковена затуманил их разум и они видят единственную возможность избавиться от магов - только когда их всех перебьют. Ковену придется воевать за территории самостоятельно, за территории всех герцогств, всех земель, если они сами хотят жить. Но никто из воинов герцогств не вступит в эту войну и не образует коалицию. Ноэль расположился клином между землями Ковена, Соединенным королевством и землями Туремо. Было два возможных союзника, которые могли помочь победить неприятеля. Но эльфы предпочли наблюдать за падением дома Аринкор и вернуть в Сидар всех своих магов и деньги, которые были отданы Ковену за охрану леса, а герцоги заняли лучшие места, чтобы видеть, как будут умирать маги. В результате, все земли выигрывали - маги несли большие потери, Ковен терял свою власть и больше не влиял на герцогства и королевские семьи, а у эльфов остается только один правитель.
Их оставили, бросили, все, кто клялся, кого они защищали столько времени, кто казался надежным. Ковен предали все.
– Хорошо, герцог, - сказал магистр, и его глаза вспыхнули блеском.
– Еще не все из совета высказались!
– Их осталось только трое, поэтому их голос ничего не решит, - улыбнулся Таргунский, полностью отдавая свои мысли прекрасному напитку.
– У вас невероятное вино...
– Я не желаю говорить с вами о вине. Также считаю, что ваш визит окончен. Только, Темий, ты не учел одной простой вещи. Когда Ковен падет, те воины двинутся дальше и в первую очередь угроза ляжет именно на твои земли. Поэтому тебе не выгодно бороться с нами.
Герцог резко вскочил с кресла, тряся пальцем у самого носа магистра.
– Если.... Эдуард! Ты правильно сказал, если. Я уверен, мы сможем победить врага все вместе! Или договориться! Это вы не можете договориться! А мы сможем дать им все, что они хотят! Ведь не бывает такого, чтобы они вели войну и ничего не хотели!
– Глупец...
Но герцог уже скрылся в искрах и ярком свете, и магистр остался в кабинете один. Его охватили тяжелые мысли, он был уверен в плане совета. Они собираются помочь магам, но только тогда, когда те будут на грани смерти - власть Ковена будет окончательно утеряна, потому что именно он принял на себя первый и самый значительный удар.