Легион Проклятых
Шрифт:
Второе оружие представляло собой простой клинок, который Кнут носил со дня его инициации в Адептус Астартес. Сдиратель использовал его, как вспомогательное оружие. Оберегая стяг и жизнь магистра, Керш не хотел пасть от руки врага из-за отсутствия оружия, а многие чемпионы противника были слишком искусны в деле обезоруживания своих оппонентов. Однако Тьма оказалась выше стратегий Кнута. Церемонии Гедеона не обязывали Керша носить такой арсенал, но при путешествии в пространстве рядом с Оком Ужаса всем боевым братьям предписывалось быть готовым к нападению и абордажам, а также непредсказуемым вылазкам тварей варпа. Сервы опустили глаза и удалились на почтительное расстояние. Кнут повернулся к сенешалю.
–
Енох поклонился и покинул своего господина.
– А вы ступайте и молитесь, - произнес он, обращаясь к Вефезде и Орену.
Ликтор и обтератель последовали примеру их отца и поспешили удалиться из часовни. Кнут подошел к алтарю. Украшенный камнями контейнер был закрыт. Бросив взгляд через плечо, Керш обнаружил, что кроме слепого хора в часовне никого нет. Нажав на две мигающие кнопки, Кнут деактивировал силовое поле и открыл контейнер. Внутри лежал «Меч Дорна». Без ножен. Простой. И в то же время великолепный. Спартанская чистота оружия шокировала Кнута. Среди множества воинов, даже среди Адептус Астартсе, бытует неписанное правило – чем опытнее мечник, тем богаче украшено его оружие. «Меч Дорна» олицетворял историю легиона. Он был воплощением почестей, навечно дарованных этому оружию. Считалось, что его невозможно сломать, и оружие служило напоминанием о несломленном духе Имперских Кулаков перед лицом врага, поджидавшего их в «Железной Клетке». Меч также олицетворял единство легиона во времена сложных решений касательно Второго Основания. Он был выкован из цельного куска высококачественного адамантия и не претерпел никаких изменений с того времени. Крестовина, рукоять и набалдашник были полностью металлическими, тяжелое лезвие было сбалансировано твердой пятигранной призмой с угловатыми краями и лишенными черт лицами. На рукоять был нанесен сетчатый узор и выточены специальные углубления для хвата, а на крестовине были высечены три простых символа: VII. Лезвие было заточено, небольшое пятно на лезвие было тщательно зачищено, поговаривали, что туда упала кровь предателя, когда Дорн зачищал «Железную Клетку».
Лезвие покрылось инеем. Керш мгновенно осознал, что температура в часовне резко упала. Свет ламп потускнел, а хор стал искажать звуки. Кнут выпустил струю пара.
– Это ты, - не поворачиваясь, провозгласил Сдиратель – Фантом.
Ответа не последовало. Керш развернулся, но призрак исчез. Кнут услышал шаги в коридоре. Свет ламп снова стал ярким, а температура вернулась к прежним показателям. Захлопнув крышку контейнера и активировав стазис поле, Керш развернулся как раз в тот момент, когда Гедеон и капеллан Дардарий вошли в часовню. Глаза капеллана сузились, и его лицо стало суровым. Он явно давал понять Кершу, что он не доволен подобной близостью Кнута к мечу. Апотекарий Эзраки присоединился к офицерам, а за ним вошло еще двое незнакомцев. Адептус Астартес. Сдиратели. Первый был капелланом, также облаченный в черную броню, но с накинутым на голову капюшоном цвета Ордена. Второй был облачен в блекло синюю броню библиариума и мантию, выдававшую его ранг эпистолярия. Помимо шлема голову библиария защищал высокий металлический капюшон, как от физических, так и от психических атак. В одной руке эпистолярий сжимал боевую косу, мерцающий кончик силового оружия скрежетал о пол часовни.
– Труп-капитан, - произнес Кнут.
Гедеон поморщился.
– Позволь мне представить капеллана Шадрата и эпистолярия Мелмоха, - произнес капитан, - они приписаны к пятой боевой роте.
Керш взглянул на Эзраки, апотекарий отвел глаза в сторону, а затем перевел взгляд на капеллана Дардария, выражение лица капеллана оставалось суровым. Шадрат и Мелмох прошагали к алтарю, где покоился «Меч Дорна». Шадрат откинул капюшон, явив шлем капеллана. От затылка до челюсти лицевая пластина
– Из пятой не выбрали ни одного участника, - произнес Керш. – Без обид, капеллан.
Шадрат не произнес ни слова, но поднялся с колен и уставился на Кнута сквозь темные линзы шлема. Эпистолярий также перевел взгляд на Керша, улыбка застыла на его лице.
– Значит все дело в Стигмученнике, - заключил Керш. – Вы нашли наш священный стяг?
– Мы – нет, - признал Шадрат, каждое слово словно выплевывалось через решетку шлема капеллана. – Хотя мы потеряли половину наших воинов, пытаясь найти его.
Выражение лица Керша стало мрачным.
– Я...
– начал он.
– ...не могу найти слов, чтобы выразить сожаление об утрате моих братьев, - прервал Сдирателя Шадрат, - как для своей роты, так и для Ордена.
Керш не стал комментировать слова капеллана.
– У вас есть сведения о нахождении Стигмученика или передвижениях предателей, укравших наш стяг?
– Наших разведданных недостаточно, - ответил Шадрат. – Противник – специалист по ускользанию от преследователей, как бы мы не старались.
Лицо Кнута приобрела суровые очертания. Не отводя глаз от капеллана он обратился к Гедеону.
– Труп-капитан, мы вернули участников Пира в их роты. Также капеллан Шадрат может разделить радость от победы в состязаниях, но мы должны незамедлительно продолжить наш путь на Эскару.
– Ты не летишь на Эскару, - произнес Гедеон.
– Что? – рявкнул Кнут, наконец, переведя взгляд на труп-капитана.
– Капеллан Дардарий и я проследим, чтобы «Меч Дорна» в целости и сохранности доставили на наш родной мир. Можешь не беспокоиться об этом.
– Я – победитель, чемпион чемпионов. Это – мое право.
Гедеон передал ему информационный планшет.
– Магистр Ордена оказывает тебе великую честь, Кнут. Ты не вернешься к нему и даже не в первую роту. Тебя повысили, Керш. Теперь ты – труп-капитан собственной роты, со всеми полномочиями и ответственностью.
Захария Керш не поверил услышанному. Воцарилась тишина.
– Пятая...
– наконец произнес он.
– То, что от нее осталось, - прошипел Шадрат.
Когда Керш не принял планшет от Гедеона, тот шагнул вперед и вложил его в перчатку Кнута.
– Труп-капитан Тадеус мертв. Да здравствует труп-капитан Керш. Твои приказы, труп-капитан, - произнес Гедеон. – Из Эскары. От самого магистра Ордена.
Керш уставился на планшет.
– Возможно, это какая-то ошибка, - настаивал он. – Астротелепатическая ошибка. Помехи. Искаженная астропатом передача.
– Я принимал сообщение, - вмешался эпистолярий Мелмох, широкая улыбка все еще оставалась на его лице. – Ошибки быть не может. Я лично принял сообщение от магистра Ишабольда. Его распоряжения достаточно конкретны, как вы можете заметить на планшете, который я вам передал. Взгяд Кнута упал на пол. Его разум был во многих световых летах отсюда.
Гедеон снова заговорил.
– Я взял на себя смелость отослать твоих сервов для упаковки твоих… вещей и перевозки их на «Ангелика Мортис», боевой крейсер, в чьей тени сейчас находится «Шрам». Это твой корабль, труп-капитан. Ты не будешь одинок. Я посылаю с тобой Эзраки. Шадрат сказал мне, что в пятой нет апотекария, он погиб в бою, да хранит Император его душу. Мы можем обойтись без его талантов на пути к Эскаре. Керш взглянул на апотекария. Бровь Эзраки слегка приподнялась вверх. Кнут молчал.