Легионы огня: Армии света и тьмы

Дэвид Питер

Никто из членов его группы не видел плаща, а он вовсе не горел желанием сообщать им о находке. Напротив, он тщательно спрятал плащ, и впоследствии разумно пользовался им для выполнения различных заданий. У него появилась, как говорил Гарибальди, своеобразная репутация, хотя люди не могли понять, каким образом ему удалось ее заработать.

Так что, оказавшись здесь, на Приме Центавра, Велш накинул плащ, закутавшись в него с ног до головы. Посмотрев вниз, он увидел свое тело. Это была одна из особенностей плаща, в которой он не сразу разобрался. Если полностью скрыться под плащом, то можно было видеть себя. Но, если под плащом оказывалась лишь часть тела, она исчезала с его глаз. Единственное, что он мог предположить, это то, что плащ, каким-то образом, преломлял световые лучи, выводя

на передний план изображение подстилающей поверхности. В результате чего окружающие видели стену, а не фигуру на фоне стены. Если бы свет отражался в противоположную от носителя плаща сторону, то внутри него ничего не было бы видно. Определенно, плащ был изготовлен так, чтобы этого не происходило. О самих принципах его функционирования Велш не имел ни малейшего представления.

Лу не был уверен в том, что в лабораториях Правительства Земли или где-то еще, попади плащ им в руки, смогли бы объяснить принцип его действия. В чем Велш был стопроцентно уверен, так это в том, что тогда ему не видать плаща, как своих ушей, а ему вовсе не хотелось упускать из рук такую полезную вещь.

Итак, он вышел из комнаты, огляделся по сторонам и двинулся по коридору.

Навстречу шли двое гвардейцев. Просто, чтобы проверить, действует ли плащ, он скорчил им рожу, сопроводив ее неприличным жестом. Они не обратили на него никакого внимания.

Великолепно.

Лу направлялся к парадному входу во дворец, когда услышал юношеские голоса. Либо он — круглый дурак, либо наткнулся на группу Первых Кандидатов, шагавших к выходу. Велш поздравил себя с тем, что так вовремя вышел. Лучшего варианта и придумать было нельзя.

Их было, похоже, с полдюжины. Лу удивленно отметил, насколько сильно их поведение отличалось от манеры вести себя обычных подростков. Они не подшучивали друг над другом, не хорохорились, не задирались. Напротив, их речь была деловитой и прямолинейной. Они говорили очень тихо, видимо, желая сохранить дела Первых Кандидатов в тайне от всех остальных. Велш вспомнил свои юношеские годы и подумал, что ему вовсе не понравилось бы проводить досуг в подобной компании.

Они вышли из дворца и направились в ту же сторону, что и вчерашние группы, за которыми Велш наблюдал с балкона. Лу пристроился прямо за ними. Как обычно, он шагал быстро, но осторожно, стараясь не размахивать при ходьбе руками, дабы не распахнуть случайным движением плащ. Меньше всего на свете ему хотелось внезапно материализоваться у всех на виду. Нечего и говорить, какое внимание это привлекло бы к его персоне.

Кандидаты направлялись в город, и Велш заметил огромную башню, возвышавшуюся в самом его центре. В самом начале их визита на Приму Центавра, кто-то при нем упомянул ее название. Центавриане называли ее «Башней Власти».

Название с претензией на символичность. Но Лу подозревал, что это чудо являлось лишь символом того, сколько отвратительных глазу зданий можно настроить в своем городе, если очень сильно постараться.

Они, тем временем, продолжали свой путь, а Велш след в след шагал за ними. Чем дальше они углублялись в город, тем больше он нервничал. Да, он был невидимым, но вовсе не бесплотным. На улицах было людно, и ему приходилось быть бдительным, чтобы никто на него не налетел. Пока никто не пытался пересечь ему дорогу, так что Лу нужно было просто сохранять пару шагов дистанции от прохожих. Он едва не погиб под колесами, забыв про то, что водители проезжающих мимо машин тоже не видят его, и, следовательно, не станут останавливаться. Лишь быстрая реакция да удача выручили его.

Уворачиваясь от машины, Велш потерял из виду Первых Кандидатов. В первую секунду он даже подумал, что упустил их, но потом заметил, как они сворачивают за угол. Велш поспешил следом. И снова ему повезло: на этом участке тротуара пешеходов почти не было. В противном случае ему вряд ли удалось бы проскочить незаметно. Тогда это, скорее всего, походило бы на футбольный матч: [6] невидимый линейный сбивал бы прохожих с ног, дабы прорваться к своей цели.

Между делом он обратил внимание на то, как окружающие смотрели на Первых Кандидатов. Он-то считал

их организацию внушающей ужас молодежной группировкой, но, кажется, встречные центавриане прямо-таки раздувались от гордости, когда те проходили мимо них. Велш не мог в это поверить. Ему самому все было ясно и казалось до банальности очевидным: этим юным центаврианам хорошенько промыли мозги, превратили в идеальных маленьких солдат, готовых выполнить любой приказ, безо всяких размышлений и сомнений. Как и любой военный, не важно, бывший или находящийся на действительной службе, Велш понимал важность единоначалия и значимость приказов. Но он также знал, что принятие присяги, по крайней мере, в Вооруженных Силах Земли, не означало, что следовало отбросить в сторону моральные принципы и выполнять любой приказ, пусть даже самый отвратительный. Хотя ему не доводилось видеть Первых Кандидатов в действии, он читал в их глазах, видел по манере их поведения, что размышлять они не станут. Этих юнцов не волновало ничего, кроме собственной организации и приказов руководства.

6

Имеется в виду американский футбол. — Прим. ред.

Он увидел, что они вошли в какое-то неприметное здание, стоявшее отдельно от соседних. На фасаде не было никаких вывесок, ничто не указывало на то, что именно там находится место сбора. Хотя он заметил, что в то время как его группа входила, еще несколько компаний Первых Кандидатов оттуда вышли. Этого хватило, чтобы Лу стало чертовски интересно, что прячется внутри этого здания.

Возможно, там ничего нет. Но, быть может, там есть что-нибудь полезное. Ничего нельзя сказать, не войдя туда и не увидев своими глазами…

Но он не думал заходить просто так. Входящего невидимку могли заметить.

Поэтому Лу выбрал место у двери и замер в ожидании. Спешить было некуда. Велш прислонился к стене и начал было тихо насвистывать, но, спохватившись, замолчал. Вовремя, ибо проходивший мимо центаврианин остановился и в легком недоумении огляделся по сторонам. Потом пожал плечами и пошел дальше.

Затем дверь открылась. Появились двое Первых Кандидатов, поглощенные беседой о каком-то Морбисе. Это название ничего не значило для Велша, но он, на всякий случай, запомнил его. Воспользовавшись моментом, Велш проскользнул в начавшую закрываться дверь. Дверь автоматически задержалась на мгновение: ее детекторы обнаружили присутствие Велша, невзирая на его невидимость. Но на двери не было охранной сигнализации, сканер лишь давал механизму информацию, когда двери надо открыться или закрыться. Заминка в работе механизма двери оказалась настолько непродолжительной, что не привлекла внимания Первых Кандидатов. Хотя, одному из них, вероятно, что-то показалось — он приостановился, оглянулся на дверь. Но та закрылась безо всяких проблем, поэтому он, списав задержку на секундный сбой в работе замка, вернулся к своим делам.

Это место не произвело на Велша впечатления — так, ничего особенного. Тем не менее, он не собирался расслабляться. Мебель строгая и утилитарная, но за ней явно педантично ухаживали. Все было начищено и сверкало. Он слышал голоса, доносившиеся из различных комнат, где небольшие группы Первых Кандидатов что-то обсуждали, но содержание их разговоров мало отличалось от того, что ему уже доводилось слышать на улице. Группки юношей беседовали, прямо как бизнесмены. Очевидно, Первые Кандидаты в принципе не испытывали потребности отрастить волосы… или же подшутить друг над другом.

Велш двигался очень осторожно. Ему вовсе не хотелось столкнуться с кем-нибудь из них в этих тесных коридорах. Тогда ему несдобровать. Но, даже действуя предельно осторожно, он сумел осмотреть нижний этаж здания. Большую его часть занимали небольшие комнаты для деловых встреч. Некоторые из них были пусты, в других находились небольшие группы Первых Кандидатов, которые разговаривали так, будто получали некоего рода инструктаж, или находились на какой-то другой официальной встрече. Их силуэты отражались на полированных поверхностях мебели, и он подумал о том, сколько центавриано-часов понадобилось для того, чтобы навести здесь такой лоск.