Легкий кораблик — капустный листок
Шрифт:
— Пожар! — закричал Борька.
— Где? — удивился Петя.
— На Луне! — сообщил командир, который жаждал всевозможных катастроф.
— Не вижу никакого пожара!
— Давай спички — сделаем пожар!
— На Луне нечему гореть, там одни камни!
— Для друга, значит, не хочешь?!
— Ну и попадет, ну и подумаешь! — подумал вслух Петя.
— Ага! — поддержал Борька. И вдруг так засуетился, как будто к нему подключили сотню-другую источников энергии. Петя
— Принес? — высунулся из кабины командир. — Зажигай! Если, конечно, не хочешь… Да не дрейфь ты! У меня батя — общественный пожарник!
Петя поджег газету. Завороженно они смотрели на огонь.
Тут застонала входная дверь и вошел в квартиру…
Петя в панике бросился к двери и закричал:
— Папа, это не я, честное-пречестное, это все Борька!
Задыхаясь от дыма, папа сорвал с вешалки пальто и накинул его на кровать. Огонь заметался в ловушке и погас. Папа опустился на диван, а из-под стола вылез командир.
— Пожар потушили лунные жители! — сказал испуганный командир.
— Да ты что — безголовый?! — заорал на Борьку папа.
— А вы насчет моей головы не знаете! — обиделся Борька. — Я как лучше хотел — вашего сына учил на космонавта, а вы… Теперь пусть Петька сам учится, раз так!
Папа хмыкнул. А Борька обрадовался.
— Я так и знал про вас! — сказал Борька. — Вы почти что как я, только умнее немного!
— Иди-ка, ты, братец, отсюда, и больше чтоб духу твоего не было.
Петя не выдержал:
— Папа! Он мой гость! Он мой личный гость, а ты…
— Да, я гость! — утвердил себя в этом звании Борька. — Со мной так нельзя обращаться!
— Личный пожарный гость! — возмутился папа. — Безобразие! — Он прислушался. В квартиру входила мама. Лицо у папы стало испуганным, и он втолкнул Борьку в ванную.
— Сиди тихо, как мышь, — прошептал он и погасил в ванной свет. — Петруша тебя выпустит.
— Почему дымно, что случилось? — в удивлении воскликнула мама, легкая и веселая, как голубой шарик. — Где Петя?
Бледный Петя подошел к ним, но папа загородил его плечом, подмигнул ему и потащил маму на кухню.
— Ты куда меня толкаешь? — возмутилась мама.
На кухне царил разгром. Папа охнул, а мама уронила коробку с чайником. Папа бросился поднимать коробку.
— Вот это да! — сказал папа, извлекая помятый чайник. — Правда, бок у него вдавился, а так — форменный красавец. Прямо — самовар!
Мама молчала.
— Да брось ты по пустякам волноваться! — сказал папа и врубил водопровод.
В этот момент дверь ванной тихо отворилась, и в коридор выполз Борька.
— Петрушка! Выпусти меня! — зашептал личный пожарный гость. — Я больше не буду!
Петя, все это время безвольно стоявший в коридоре, как выключенный, включился и открыл Борьке дверь. Он выпускал его на волю с огромной тайной радостью, что навсегда избавился от него. Он так устал от Борьки, как будто весь день носил его на спине.
Борька, счастливо вздохнув, нырнул на лестничную площадку и оттуда закричал:
— Трус ты! А я-то уши развесил! Барахло несчастное! Тоже мне — художники, книжки! Они тебя учили товарища выдавать?! Только покажись во дворе — я тебе банок наставлю!
И личный пожарный гость скатился по перилам вниз.
Полина Васильевна увидела Борьку, бегущего по двору в носках.
— Вот он! — закричала она, высовываясь из окна. — Держи его! Держи!
Борька от ее крика наддал скорость.
Утро вечера мудренее
Наутро отходчивый Борька закричал на весь двор:
— Петрушка-а-а-а-а-а!
Петя высунулся и радостно уставился на Борьку.
— Гулять иди!
— А можно? — не поверил Петя.
— Давай! Погорячился я!
Петя нырнул назад. Неприступная мама стояла на кухне.
— Мама, — робко сказал Петя. — Можно мне погулять?
— Ничего не знаю. Меня у вас нету. Делайте с отцом что хотите.
— Мам! Не надо так, — сказал Петя и прижался щекой к маминой руке. — Давай по-хорошему.
— Уж я с вами по-хорошему — дальше некуда! А вы… Я у вас, как домработница.
— Мама, ты возвращайся на работу! Я болеть больше не буду — вот увидишь. И помогать тебе буду. Мыть пол, например, и натирать. Я сильный. Ведь, когда мы с Борькой дрались, никто не победил, поровну!
При упоминании о Борьке мама сморщилась.
— Ладно, погуляй. Только с этим хулиганом чтобы я тебя не видела!
Петина радость померкла. Он вышел во двор. Борька сидел на скамейке.
— Ну, как домашние успехи? — закричал он Пете.
— Весь вечер ругались. Никогда у нас такого не было! — закричал ему Петя в ответ.
— Ишь ты! — присвистнул удовлетворенно Борька. — А дружинников не вызывал?
— Да что ты!
— А ничего! Я один раз вызвал, когда мои ругались! Не могли разобраться, как меня воспитывать, и все меня уродом обзывали. Ну, пока они решали, я — в штаб ДНД. Кричу: «Поубивают они сейчас друг друга, спасите!» Ну, дружинники к нам, стало быть. Во смеху-то!
— Неужели смеялись? — не поверил Петя.
— При чем тут смеялись! Чего уж тут смешного, когда пришлось стоя спать!
— Кому?