Легко
Шрифт:
Я: А ближайшие дома как далеко отсюда?
Агата: В долине, внизу, здесь наверху никого нет… Еще минут десять на машине, потому что крутые склоны.
Я: А здесь могут быть другие цыгане?
Возникла короткая пауза, потому что она вообще ничего не ответила; не знаю, ее эта мысль обидела, что ли? Так невозможно ничего решить. Это же она должна сейчас больше всего настаивать и стараться оправдаться, ну что за поведение! Я ведь просто спрашиваю. Ребенок наконец успокоился, в наступившей тишине раздается только смех Шулича. Он достает сигарету.
Шулич: Там, где живут Шаркези, другие цыгане не ходят.
Смотрю на Агату, она ничего не говорит, даже плечом не шевельнет, как она любит делать.
Шулич: Ну вы же можете, господин инспектор, позвонить
В Любляну!
Эта мысль поразила меня, в голове начали — неожиданно, после всего этого шума и неразберихи, — рождаться многочисленные идеи. В Любляну. Шаркези. Может, кто-то сбежал из приюта за ней? Это вполне возможно — но ведь это нереально, ведь он за нами просто не мог уследить. Заговор? Все это? Это все было запланировано? Да ты с ума сошел! Что за заговор? С какой целью? Захватить трех идиотов? А что это даст? Хотя все равно. Могли бы это быть Шаркези? Тогда все детали сложились бы в одну картину. Даже если это непонятно и вроде бы не имеет смысла, но тогда существовала бы хоть какая-нибудь связь. Связь, нужно искать связь, чтобы понять логику. Связь между людьми. Она могла послать кому-то СМС? Кому-нибудь из своей семьи? Невозможно, я бы точно увидел. Да даже если бы и послала, — кому? И почему тогда этот кто-то так с нами поступил? Это ведь против ее интересов. Никому это не нужно. Ни в чьих интересах, а если играешь в эти игры, нужно иметь свой интерес, и вполне определенный. Какой? Перепродать аккумулятор?:) Поднять нас на смех? Нет, не вижу логики. По-прежнему, как ни поверни, нет логики. Кто бы мог быть в этом заинтересован?
Решительно отвергаю версию, что можно поверить в то, будто у нас кто-то украл аккумулятор.
Шум в голове понемногу возвращается. Словно что-то сжимает голову. Как это все по большому счету глупо, с Шаркези или без них.
Презель: В целом здесь нам оставаться небезопасно.
Да, Презель, я это знаю.
Презель: В любом случае нужно позвонить. Если вы настаиваете, что это сделала не она, не Агата Шаркези, нужно принять соответствующие меры… Потому что мы вора сейчас по лесу искать не будем. Нет смысла.
Я: Да, и что я должен сказать?..
Это я произнес, наверное, слишком быстро, выдав себя, показав, что я… но ведь это действительно непонятно. Плюс на меня начинает наваливаться приступ цинизма.
Я: Что мы находимся на верху какого-то холма, неизвестно какого, и что у нас пропал аккумулятор?
Шулич: Нет, позвоните, скажите, что произошла трагедия и что сбежавшая гражданка улеглась на своего ребенка…
Презель Шуличу: Заткнись.
Шулич послушно стих, сорвавшись в смех, однако звучавший несколько растерянно. Но своего он все же добился: Агата его действительно расстреливает взглядом, в котором наряду с тотальным презрением и ненавистью видны и явные признаки тревоги.
Так что же мне говорить? То есть, что здесь можно было бы сказать? Вытаскиваю из кармана телефон, хотя особенного желания воспользоваться им у меня нет, потому что все выглядит просто по-идиотски. Да и кому звонить? В министерство по чрезвычайным ситуациям? Там сейчас одни философы. Да и как можно помочь? В полицию могут позвонить эти два короля, но бог его знает, что будет, если они первые составят свои отчеты. Могут начаться поиски, могут вызвать вертолет, чтобы нас найти, у людей внизу способны появиться бог знает какие идеи, половина Словении может оказаться в огне, мы бы угодили на страницы всех газет — министр потерял бы терпение, и в этом случае ни о каком проекте социализации молодой цыганки мечтать не придется.
Нет, если звонить, то лучше уж напрямую в министерство, черт с ними, с философами, что-нибудь все равно смогут посоветовать. И на дело поставят гриф «секретно» — так, как нужно.
Нервно начинаю играть с телефоном, потом нажимаю на клавишу, экран засветился. Что мне им сказать? Кто там сейчас? Засветившийся экран выглядит как-то бледнее, чем обычно. Приблизив его к лицу, понимаю, что чего-то не хватает, на том месте, где обычно написано «Si vodafone» [22] . Сеть не ловится.
22
Название
Боже мой, этого еще не хватало. Сейчас действительно все как в каком-то фильме ужасов.
Шулич и Агата с младенцем сидят на переднем и заднем сиденьях машины, ноги снаружи, оба на одной и той же стороне, оба курят. Шулич время от времени посматривает на Агату через стекло задней дверцы автомобиля, открытой настежь, как через решетку в исповедальне. Младенец еще не вполне успокоился: молчит и смотрит только на маму снизу вверх, цепляясь ручками за ее одежду: в нашу сторону он вообще не смотрит. Надеюсь, он сейчас заснет. Презель переступает с ноги на ногу; я сижу на корточках на земле, в нескольких метрах от машины. Луна потихоньку поднимается, медленно разливая свое сияние, небо тоже постепенно меняет свой цвет с тускло-металлического на голубоватый.
Презель: Хорошо, не вопрос. Может быть, мы поймаем сигнал где-нибудь поблизости, через пару поворотов. Пойдем вместе на всякий случай. А вы вдвоем подождите у машины.
Я: Секунду. Нужно подумать.
Презель прав. Сигнал наверняка можно найти. Эта сторона, куда мы должны спуститься, открывается в сторону Кочевья. Там сигнал наверняка должен быть!
Только идея сама по себе мне не очень-то нравится. Не то чтобы я боялся темноты, что-то просто необходимо предпринять. Дело в том, что вся ситуация мне очень действует на нервы. Кто-то отмачивает фокус с аккумулятором, и потом мы, вместо того, чтобы заниматься вопросом по существу, боимся, пугаемся, ходим кругами в темноте, ища сигнал мобильной связи. Везет как покойнику! Но мы действительно не можем здесь оставаться, так сказать, в руках каких-то придурков, которым просто нечего делать, как отмачивать с нами такие фокусы. Даже в этот момент они, вероятно, смотрят на нас. Черт, даже сама мысль об этом сводит меня с ума.
Я взвешивал в уме все аргументы за и против.
ВО-ПЕРВЫХ: С огромным удовольствием я бы пошел с Презелем, он держит ситуацию под контролем, имеет табельное оружие и вполне спокоен. Только главное сейчас — другое, и не мой личный страх. Я отвечаю за вот эту женщину, и с такой точки зрения совершенно не безопасно оставлять Агату один на один с Шуличем. Сколько времени мы можем отсутствовать? Бог его знает. В этой темноте может случиться, что добрых полчаса или час. Плюс еще время, чтобы вернуться. А за десять минут Шулич может успеть несколько раз потерять самоконтроль — подумать только, как он набросился на нее всего несколько минут назад! В этом случае наверняка между ними обоими может что-то случиться, девчонка не может продумать ситуацию даже на шаг вперед — и вместо того, чтобы спустить на тормозах, провоцирует его своей руганью еще больше. Оттого-то и возникают все проблемы, что никто не в состоянии продумать ситуацию хотя бы на один шаг вперед. Поэтому, несмотря на то что меня очень привлекает возможность сбежать от этой машины, от этого эпицентра всех проблем, в то же время меня не отпускает мысль, что этих двоих оставлять наедине совсем не дальновидно, поскольку действительно может случиться все что угодно, а я эту девчонку должен привезти. Такие инструкции я получил. И если мы не отдали ее той толпе внизу, то и сейчас не имеет смысла отдавать ее Шуличу. Потому что он по-прежнему на все сто процентов убежден, что именно она виновата в пропаже аккумулятора. Шулич — слабое, нестабильное звено в нашей команде. Это я сейчас понимаю.
ВО-ВТОРЫХ: Один я тоже не пойду, я не дурак. Все это слишком странно, даже если и похоже на правду. Даже если бы у меня было какое-нибудь оружие, даже если бы я умел им использоваться. Только я не умею. Меня к этому не готовили, к схватке с ночными духами.
В-ТРЕТЬИХ: Оставить здесь Презеля, а самому с Шуличем отправиться в темный лес? Еще одна неудачная идея. Шулич зол на меня, потому что я его осадил на глазах у девчонки. По нему видно: он Списал меня со счета — и бог его знает, какой сюрприз он мне приготовит, если мы с ним пойдем гулять в темноте. ОК, с холма он меня не сбросит, как хотел поступить с Агатиным ребенком, но что-нибудь другое наверняка выдумает. А мне не нужно никаких таких унижений, не говоря уже о том, что все это только затруднило бы поиск решения — у него эмоции стопроцентно перевешивают мозги. Черт возьми, да я скорее пойду с бабой! Хотя и этот вариант исключен.