Легко
Шрифт:
В-ЧЕТВЕРТЫХ: Что, если на поиски сигнала пойдет только один Шулич — черт возьми, ты что, совсем спятил? И что он может там по телефону наговорить, если поймает сигнал? Да он напрямую позвонит в полицию, куда же еще, каким-нибудь своим сумасшедшим адреналиновым качкам, спецназовцам — к гадалке не ходи. Вызовет таких же лунатиков, как он сам, пропустив все мои указания мимо ушей, все по-своему сделает, сразу же, как только отойдет от нас на пять шагов, как пить дать. Я для него — один из кабинетных умников, размазня — нет, в целом я доверяю полиции, но далеко не всякому полицейскому! Короче, Шулич один вниз не пойдет. ОК, может быть, я к нему несправедлив, но до этого он действительно показал себя не в лучшем свете. В данной ситуации я могу рассчитывать только на Презеля. Он размышляет
Ну и наконец, В-ПЯТЫХ: Один полицейский должен в любом случае остаться с Агатой, больше нам нельзя рисковать.
Шулич: А пойдемте вниз все вместе. Что нам здесь делать, на верху холма? Здесь мы уже все видели.
Вот шутник, нашел время, именно поэтому я не хочу, чтобы он пошел один. Он несерьезен.
Я Презелю: Идите вы один. Мне кажется, что здесь засада, на нашу машину. А я за нее отвечаю.
Презель: Так Шулич проследит.
Я: Мне кажется, что опаснее всего именно здесь, поэтому лучше, если нас здесь будет больше.
Свет луны стал очень ярким. Полумесяц совсем серебряный. С одной стороны, это хорошо, с другой — не очень. При таком свете все гораздо лучше видно. Любой, кто на нас смотрит, точно видит, что мы делаем. Что, по-своему, тоже хорошо: потому что нам лучше всего видно, что происходит вокруг нас. Если бы к нам кто-то захотел подойти, мы бы его сразу заметили. Так что к нам, скорей всего, никто и не подойдет. Да и Презелю будет легче идти пешком по лесной дороге. Почти полнолуние, ночь, а светло, будто ранним вечером.
Презель смотрит на меня с некоторым сомнением, но ничего — он поймет. По крайней мере, он понимает команды. А может, понимает и больше? Понимает, что именно он тогда внизу, на главной дороге, оказался решающим фактором, повлиявшим на то, что мы поехали сюда наверх. Что я и сейчас считаю правильным решением; план был отличный, а виноват Шулич, который последним отошел от машины, вместо того чтобы остаться рядом с ней, когда мы пошли размять ноги. И он по-прежнему отдает себе отчет, что он отвечает за техническую сторону операции, и в тот момент, когда ситуация усложнилась, принял мое дилетантское предложение… Вот это действительно — пересечение зон ответственности… Ну ладно, в конце концов, у каждого наступает момент, когда нужно за что-то отвечать… Так что моя версия ничуть не хуже другой. Если бы мне только удалось заполучить в руки эти мистические силы из темного леса… Только Шулич — да; Шулич самоуверенно сбросил окурок, загоревшийся красной точкой на фоне леса, озаренного лунным сиянием.
Шулич совершенно плевал на все мои размышления. Эдакое чмо в форме позволяет себе плевать на мои решения.
Я его не понимаю. Почему же он тогда не настаивал на своих аргументах, если он был так уверен в собственной правоте? Потому что знает, что не мог бы на них настоять, нет оснований, ясно: у Агаты руки не испачканы, инструментов у нее не было, времени тоже; но так как он не стал настаивать дальше, его аргументы остались не опровергнутыми, поэтому он и не поменял своей позиции. Поэтому он и дальше может строить из себя умника. Как ребенок. Так что же? Так оно и будет? Он будет думать по-своему, я — по-своему; я-то прав, конечно, только и он будет думать, что прав он. Большое спасибо за такую правоту. Если у него не получается что-то доказать, он лучше смолчит, и тогда автоматически получится, что он прав. Здорово устроился!
Я Шуличу: Технические средства нужно охранять, чтобы ничего не случилось.
Шулич посмотрел на меня, но ничего ни сказал. Презеля передернуло.
Презель: ОК.
Еще раз подхожу к капоту машины, который все еще открыт. Смотрю внутрь.
Аккумулятора по-прежнему нет.
На поиски мобильного сигнала пойдет Презель.
Презель уходит.
Глупо,
Я: Если не будет сигнала, попробуйте вблизи какого-нибудь дома…
Презель оглянулся на меня с удивлением. Хорошо, может, это действительно не лучшая идея. Потерявшийся полицейский просит хозяев дома разрешения позвонить по телефону, и это там, где на дорогах горят баррикады? Где орды цыган из семейки Шаркези пытаются втихаря пробраться в сторону Нижней Крайны против воли местных жителей? Хотя, собственно, ничего такого я не сказал.
Да, думаю, ну и дела. Мы приехали нормализировать ситуацию. Как могут люди просто так захватить машину, в которой находятся полицейские, и развернуть ее на сто восемьдесят градусов? Да, я все понимаю, ситуация гражданского неповиновения, контроль и давление со стороны государства и все такое, и эти наши крепкие словенские крестьянские ребята с этим их «вы нам голову не морочьте»; у меня свои приоритеты, я гуманитарий по образованию, но это не в счет — как они могли со мной так поступить? И как эти два полицейских это допустили? У них что, есть какие-то свои правила, которых я не знаю? То есть хорошо, что они не стали стрелять по народу, держали себя под контролем, только почему они все же не настояли на своем?
Мне гораздо сильнее казалось, что они просто наивные, и любой, кто складно говорит, без труда убедит их в чем угодно; нет никакого специального протокола. Они просто городские полицейские. В городе, когда там появляются демонстранты, полицейские выступают в соответствующем снаряжении — шлемы, щиты, дубинки; пара стычек — и панкеры валяются на земле. Все это уже заранее известно, по одному понятному сценарию. А здесь, в деревне, к этому не приучены, здесь другие правила, какие-то другие принципы. Были ли они к этому готовы? Похоже, что специальной подготовки они не прошли, поэтому-то так быстро и согласились с моим предложением. Местные полицейские, наверное, поступили бы иначе. То есть нет смысла считать, что я их сбил с толку своим авторитетом, скорее — они уступили своей растерянности и неподготовленности. И я по-прежнему думаю, что мое предложение было отличным, потому что оно было неожиданным! Привести противника в замешательство! Нельзя же всегда по проверенной дорожке, особенно в такой ситуации. Наверняка и они оба так думали, хотя и делали вид, что не согласны. Предложение они инстинктивно оценили. Без дополнительной аргументации из области своего ведения. Почему они так поступили? Ведь в чем-то они хотят уйти от ответственности, сваливая вину на меня? В какой странной ситуации мы оказались!
Хотя нет, все не так плохо. По-прежнему мы на пути к цели, настроены довести дело до конца, не создавая никаких напряженных ситуаций. Совсем никаких! Хорошо, министр наверняка интересуется, где мы находимся, хотя наверняка о нас он еще не слышал по телевидению, и это меня успокаивает. Если какой-нибудь журналист приехал в Камна-Реку, он мог узнать только то, что мы с Агатой там были, что она сейчас с нами, то есть — все в порядке. Только без стычек! Без эксцессов с местным населением! Вот было бы здорово, если бы на нашей улице полицейские начали избивать людей, мешающих им что-то сделать! Хотя…
Да зачем нужно кого-либо беспокоить? Это же только проблемы. Сплошная неразбериха.
Иногда мне вообще кажется, что нормальный здесь только я один. Куда ни глянь. Вообще. Единственный нормальный человек.
Re — JUSTICA — Хм-м, прощение — это хорошо, но и наказание воспитывает!
Rumblscena: что касается народа с Реки, то могу открыть один секрет. Приятель родом из Рыбницы мне сказал, что они никогда не осмеливались ходить на вечеринки к ним, а когда эти, с Реки, приходили, всегда были проблемы.