Легкой поступью безумия
Шрифт:
– И чью сторону предстоит занять мне?
– я криво усмехнулась.
– Хотя я не понимаю, в чем состоит моя ценность, но она есть. Не зря же меня тягают из стороны в сторону причем сперва приласкают, а потом норовят ударить посильнее. Вы так же поступите?
– я показала спине Короля язык.
– Нет. Я расскажу вам все честно и предоставлю право выбора. Так или иначе, но ты основное действующее лицо предстоящих событий. Вопрос вот в чем: будешь ли ты играть согласно своему сценарию или тому, который тебе подсунут, - Остин остановился, ожидая моего решения.
А решать тут было нечего. Я покачала головой, облизала пересохшие губы и ответила:
– Нет у меня выбора. Ведь кто сильнее, тот и прав. Сейчас вы сильнее, поэтому пока по вашему сценарию, а там посмотрим. Подлетая к столице на дирижабле, я думала, что все закончилось, все позади. Скоро я буду с человеком, который сможет меня защитить, но защищаться пришлось от него.
На вашем месте, мой Король, я бы не была уверена в правильности ваших поступков. И в том, что вы говорите и предлагаете тоже. Вы гарантируете мне неизменность завтрашнего дня? Дадите руку или голову на отсечение, что через неделю, две я буду находиться здесь, считать вас союзником?
– мужчина опустил голову, признавая мою правоту.
– То-то же…
– Не делайте поспешных выводов. Я постараюсь. Правда постараюсь выполнить все данные вам обещания. Уже данные и будущие, - монарх вернулся за стол. Подовинул ко мне поднос с выпечкой и налил чай.
– Угощайтесь, Алесса. Я вижу у вас в горле пересохло…
Забирая из рук человека чашку, я была готова подпрыгнуть и издать какой-нибудь неприличный вопль. Остин достоин самого громкого выражения признания. Зверь! Это же какая прорва таланта пропадает, упакованная в государственные дела?! Он мог собирать полные потной публики залы, которая стоя рукоплескала бы ему. Всех! Он всех обвел вокруг пальца!
Мы считали его посмешищем нашей страны. Бельмом на прекрасном глазу Мэри-Анны. Ах, как красиво он заставил нас ошибиться! Общество, закатив пьяненькие глазки, и дрыгая ногами от вкуса очередной лимонной новости, обсуждало Остина. Всегда с удовольствием, издевкой и беспощадностью. Газеты высмеивали его внешность, нелепую одежду и манеру подавать себя, а он все это время беззвучно хохотал над нами. Я почти готова признаться ему в любви!
– Герцогиня…
Щеки мужчины покрывал слабый румянец больного человека, высвечивая крупные поры и жировики, покрывающие скулы.
– Не так. Алесса… Что вы знаете о Богах?
Я пожала плечами. Прикончила пирожное и ответила, тщательно подбирая слова.
– Не многое. Стандартную информацию из школьной программы и программы университета, - надо ли ему сообщать о книжице, которую скормил мне Лен?
– И… все?
Надо.
– Не все. Я читала про Зверя. Книга содержит много ответов на вопросы, но не все, - заключила я. На волнующий меня вопрос ответа там не было. Кто я?
– Это я и хотел услышать, - монарх удовлетворенно потер руки.
– Я расскажу тебе немного иную историю.
Когда эльфы создали себе Деву, они создавали себе судью. Их идеи, творения, они сами - все были одинаково уникальны и прекрасны, но каждый из них желал быть лучшим. Отчаявшись разобраться самостоятельно и ощутив угрозу внутренней войны, которая неминуемо бы разрушила их гармонию с миром, они придумали себе того, кто восстановит баланс. Каждый отдал по чуть, но лишь одина объединила в себе сотни тысяч. Она стала первой айватарой Девы.
Едва юная эльфийка Ириру открыла глаза, ни у кого не возникло сомнений в успехе эксперимента. Она перестала быть собой. В ее глазах, ее речах сосредоточилось все знание, вся мудрость расы эльфов. Они ликовали.
Скоро по тому же пути пошли и оборотни. Последними присоединились люди. К чему я тебе это рассказываю?
– хитрый взгляд.
– Просто просмотр на привычные тебе вещи под другим углом. Это сейчас мы привыкли к тому, что Боги всемогущи. Мы просим, просим и просим у них, даже не надеясь, что нам ответят. Мы стали слабы. Мы забыли…
Что Богами можно управлять. Не мы подчиняемся им, но они нам. Умрет последний почитатель - умрет и Бог. Так создано. Так задумано. Эльфы не хотели сотворить единственного владыку над собой. Другие расы в точности скопировали и печать и вектор, которые использовались при создании Девы, значит правило действительно для всех рукотворных Богов.
– Остин придвинулся ко мне и неожиданно зло добавил: - Мы не просить должны - требовать!
Требовать у Бога? Как? Если он даже не слышит нас.
– Ты задаешься вопросом "как"? Ты права, простых слов будет недостаточно. Есть соответствующая печать. Я покажу тебе ее. Позже…
– Зачем она мне? Я не собираюсь никому приказывать, - я отрицательно покачала головой.
Большое знание - большая ответственность. Это знание слишком велико для меня. Оно несет в себе смерть. Ни Человеку, ни Зверю, ни Деве не понравится, когда некто незначительный по их меркам начнет отдавать им распоряжения. Да еще угрожать?!
– Не отказывайся, - голос мужчины приобрел приятную мягкость. Он уговаривал.
– Никогда не знаешь, что пригодится в жизни… Однако, я отвлекся. Так вот. Боги… Об истории падения оборотней, а вместе с ними и эльфов, ты узнала из книги. Люди стали доминирующей расой, но это неправильно. Наш мир тройственен: идея, воплощение, контроль. Осталось только воплощение. Бесконтрольное, безидейное, разрушающее…
– Вы тоже хотите возродить Зверя? Или Деву? Или обоих сразу?
– перебила я Короля.
– Сколько человек, эльфов, оборотней вы готовы принести в жертву? Тысячи? Десятки тысяч? Невероятно!
– я с досадой поморщилась.
– Меня окружают фанатики с больным воображением! Давайте просто оставим все, как есть…
Монарх говорил знакомыми словами. Попахивающими бледным золотом волос с всполохами голубых глаз. Только… У Остина-то власти побольше будет и возможностей, соответственно. И безумия, похоже!
– Возродить?
– Король улыбнулся, будто знал какую-то тайну.
– А кто сказал, что они мертвы?
Глава 21
Михаил проснулся поздним днем. В который раз с гудящей головой, сухостью во рту. В противном холодном поту. Мужчина поднес руку к глазам - контур пальцев дрожал и расплывался. Вчерашняя доза алкоголя еще не выветрилась из организма.