Лекарь
Шрифт:
Если идти из сада, то кухня находилась по правую сторону за небольшой кирпичной стенкой чуть выше человеческого роста, если привстать на мысочки, высокий человек смог бы заглянуть через неё. В саму кладку были сделаны деревянные вставки, украшенные всё той же резьбой, я шел и разглядывал их и уже хотел войти через проход на саму кухню, но услышав голоса, остановился. Разговаривали двое, наша хозяйка и неизвестный мужик с чуть хрипловатым голосом.
— Чего эти два феллаха здесь делают?
—
— А не врешь? Смотри, если вздумаешь сбежать, мы тебя и в другом городе найдем.
Сроку тебе до завтра осталось, в полдень десять золотых должны быть.
— Какие десять? Пять всего было. Оставалось пять динаров. — В её голосе послышались подступающие слезы.
Мужичина заговорил очень тихо, но я всё равно расслышал, — А если ты сегодня будешь благосклонна к господину Якубу, он может и снять с тебя долг. — И продолжил нормальным тоном, — А чтоб ты никуда не делась…. не жди сегодня Асхата, он принял предложение господина Якуба переночевать в его доме.
Сдерживаемые слезы, прорвались и Фадва тихо заплакала. Я шагнул на кухню, только что и успел разглядеть спину человека, свернувшего за угол. Подойдя к женщине, присел рядом она, уткнулась мне в грудь и зарыдала.
«Родственники Ибрагима все такие? Если сейчас кто придет, меня ж камнями закидают»
Я осторожно оторвал её от себя, оставил сидеть где она была. А сам прошелся в поисках воды. В стоящем у стенки глиняном кувшине, под крышкой нашлось искомое, я зачерпнул лежавшим рядом половником, вернулся и вылил ей на голову. Она вскочила и взвизгнула, от воды, попавшей за воротник платья, круглыми от удивления глазами посмотрела на меня
— Утрись, а я пока схожу, разбужу Ибрагима. Я всё слышал, иди.
Оставив её на месте, чуть ли не бегом бросился в сад, не успел дотронуться, как Ибрагим заворочался и сел. — Что … тебе …. от …. меня …. надо — Произнес он по раздельности.
Я сел рядом и пересказал что слышал.
— Вот урод. А давай я его зарежу?
— Только подожди до завтра, чтоб можно было из города выбраться, сейчас мы просто собраться не успеем, и ты знаешь, где наши верблюды?
— Шайтан, Асхат, повел их куда-то, они его или до или после перехватили.
— Так ты не ходил?
— Нет, поел меня и разморило, а он тут прибежал, спросил можно он сходит, ну я, это, и разрешил….
— И как ты собрался выбираться? Нам их не отдадут, пока мальчишка не подтвердит что они наши.
Он почесал затылок, пожал плечами, — Не отдадут, ты из нас самый умный, я только принеси, подай.
Я открыл рот, чтоб ответить, но не успел, пришла Фадва, в мокром платье, но с сухой головой. Молча, вошла и встала у витого столба поддерживающего крышу.
— Чего делать будем? — Ибрагим покосился на полную грудь женщины, четко обрисованную мокрым платьем.
Я качнул головой, «вот кобель» — Фадва, а давай мы объявим по всем соседям что, купили этот дом. Но деньги нести не спеши, пусть он припрётся сюда.
— Он сам не придет, пришлет Назира.
— А вот с ним мы и поговорим, у нас всегда найдется куча доводов, чтоб убедить человека что он не прав.
— Но как же мой сын? Асхат. Они убьют его.
— Не убьют, это шакалы жрущие падаль, они трусливы до потери штанов.
— А если он придет не один?
— Тем веселей будет.
Ибрагим нагнулся, поднял свои сапоги и стал обуваться, закончив встал притопнул, — У нас сколько осталось денег?
Я посмотрел на него и на Фадву и в молчании посмотрел на него.
— Говори.
— Достаточно.
— Не юли, как сын иудейский, тебе это не идет.
— Сто двадцать монет. Золотых. — И увидел как округляются глаза у женщины.
— Это откуда столько?
— Ну, там у моего тестя, взяли немного, да этот кочевник отсыпал, за свою болячку.
На лепешку с сыром хватит.
— Это сколько же он тебе дал.
— Так у меня небольшой запасец был, то да сё, накопилось одним словом.
— Ты меня удивил, Мухаммад, я думал у нас монет пятьдесят, будет. Деньги есть. Теперь ты даешь ей, — Он указал на Фадву, — Пять монет, нет, дай десяток.
— Ты пойдешь сейчас на базар и накупишь всякой еды, бери самое лучшее что можно найти. И самое главное постарайся чтоб их у тебя не украли, но все должны знать…. Что твой дом продан, двум приезжим, лекарю и его ученику, — Он расправил плечи.
— Ибрагим, они уже знают, что ты ученик, сдуйся, а то лопнешь….
— Может сам, придумаешь, что ей делать?
— Нет, но твое предложение не лишено смысла и довольно легко, претворить в жизнь, только маленькое добавление, она с рынка не дойдет, её в первом, же переулке удавят. Придется тебе следом за ней прогуляться. Вот так. — Я развел руками.
— А может не стоит, вдруг он не успеет, дети сиротами останутся…. — Как то неуверенно заговорила Фадва.
Но и здесь всё решил Ибрагим, он сказал, несколько резких слов на своем гортанном наречии и женщина, склонив голову, только вздохнула, — Тогда мне понадобиться тележка и ослик, я одна всё это не дотащу.
— А у тебя нет что ли?
— И никогда не было. Брали у соседа. Во! — она подняла к небу палец, — С него и начну.
Пойду, переоденусь и сейчас вернусь. Господин Мухаммад, — она повернулась ко мне, — Если со мной что случиться вы возьмете себе мою дочь?