Лекарство для покойника
Шрифт:
Через несколько секунд в кабинете появился Лапин в сопровождении незнакомого мужчины. Турецкий почему-то ожидал увидеть Будвитиса, но того с ними не было.
Лапин поздоровался со всеми присутствующими и представил своего спутника, коренастого моложавого мужчину лет сорока пяти:
– Горбунов Иван Христофорович, начальник службы безопасности нашей корпорации. Ему есть что сказать.
Горбунов откашлялся и начал без лишних предисловий.
– У меня была возможность за последние дни отследить рабочие контакты Леонида Георгиевича
Ну, подумал Турецкий, сильно сомневаюсь, чтобы в бумагах Богачева были явные улики, указывающие на заказчика: уж больно профессионально его убивали. А раз так, то этот Христофорович сейчас обрадует нас одной из тех версий, которые я прорабатываю уже целую неделю. В лучшем случае это будут чеченцы.
– Поляки, – коротко сказал Горбунов, словно прочитав его мысли.
– Поляки? – недоверчиво спросили все разом.
– Именно. Польская мафия.
Польская мафия?! Вот ведь бред. Кто-нибудь когда-нибудь слышал о польской мафии? Турецкий решил, что в отсутствие Грязнова ему придется играть роль плохого парня до конца.
– Вы, господин Горбунов, кажется, чрезвычайно довольны собой? – вкрадчиво поинтересовался он.
Тот пожал плечами, но в общем и целом угадывалось, что да, доволен.
– Сидите тут у нас в Генпрокуратуре и думаете, что можете вешать всем лапшу на уши? – зарычал Турецкий, совершенно не смущаясь присутствием Демидова и Сапожникова. Собственно, с другой стороны, для них и устраивался этот спектакль.
– Александр, может, давай все-таки послушаем? – не выдержал Меркулов.
Тут в дело снова вступил Лапин, видимо испугавшись, что Турецкий так никому ничего и не даст сказать.
– Некоторое время назад мы вели переговоры с поляками о продаже с помощью нашей системы аптек на территории России медикаментов, произведенных в Польше. Леонид Георгиевич лично занимался этой проблемой… да, собственно, так всегда было.
– Петя, разве Богачев собирался продавать польские лекарства? – с интересом спросил Сапожников. – Впервые слышу.
– Да, – кивнул Лапин. Судя по всему, Лапин с Сапожниковым были коротко знакомы. – Первоначально намерения были. Уж больно заманчивые предложения сделали братья-славяне. Однако, слетав в Польшу, он почему-то передумал.
– Куда именно Богачев летал? В Варшаву? – спросил Турецкий.
– Нет, в Краков.
– А кто сопровождал его в этой поездке?
– Трофимов. Леонид Георгиевич пользовался только услугами собственных телохранителей.
После этих слов все невольно постарались смотреть только не на Демидова.
– В общем, я и думать об этом забыл, слишком много текущих проблем. Но сейчас, когда мы, – тут он кивнул на Горбунова, – предприняли кое-какие шаги в плане собственного расследования, эта история всплыла снова.
– Ничего не понимаю, – сознался Меркулов. – Вы можете говорить яснее?
– Вот. – Лапин положил на стол газету.
В этот момент у Турецкого запищало во внутреннем кармане пиджака и одновременно сработал пейджер. Он извинился и вытащил трубку. Звонила Катя Богачева.
– Александр Борисович, миленький! Мы передумали. Я очень хочу вернуться в Крым, и соответственно, чтобы Виктор был при Юленьке! Нельзя ли как-нибудь переиграть его подписку о невыезде?
– А что ж он сам не звонит? Стесняется, что ли? – Сам Турецкий явно не был стеснен тем обстоятельством, что высокие гости в кабинете Меркулова нетерпеливо уставились на него.
– Ну, вы же понимаете…
– Подождите, – буркнул Турецкий и посмотрел информацию на пейджере. Оказывается, и туда звонила тоже Катя, и на табло была та же просьба. Турецкий молча показал пейджер Меркулову. Тот бегло прочитал и кивнул.
– Ладно, – коротко сказал «важняк» в трубку, – валите. И сообщайте о любом изменении маршрута.
Турецкий спрятал телефон и посмотрел на газету, которую принес Лапин. Это было «Время МН». Меркулов уже развернул страницу, на которой небольшая заметка была обведена красным фломастером. Она называлась «Убийцы из Зеленого креста». Горбунов решил его опередить.
– У меня в ГУБОПе приятель работает. Он мне эту информацию и поставил. Из газеты толком-то понять ничего нельзя. Речь в принципе идет о том, что на рынке появились фальшивые лекарства, употребление которых привело к нескольким летальным исходам. Умерли два пенсионера и одна собачка. Источник производства этих медикаментов пока не разглашается. И вот я случайно встречаю своего приятеля, и он мне рассказывает эту историю. Оказывается, лекарства все же польские.
– То есть поляки нашли-таки дорогу на отечественный рынок? – уточнил Сапожников.
– Ну, положим, они тут давно были, – сказал Лапин. – Просто торговали или сами или через мелких дилеров. Их фирма называется «Дух». Через «Махаон», если бы сделка состоялась, пошел бы такой вал, который смел бы всех. Мы с Иваном Христофоровичем нашли кое-какие документы, которые подтверждают, что переговоры Леонида Георгиевича с поляками проходили, как бы это сказать… на повышенных тонах.
– То есть у поляков мог быть мотив убийства Богачева? – сообразил наконец и Демидов. – Ваша версия заключается в том, что Богачев не хотел продавать их лекарства, за что и был убит?
Вопрос остался риторическим.
Турецкий чуть заметно усмехнулся, ровно настолько, чтобы это смог заметить один Меркулов. Он заметил и недовольно нахмурился. Тогда Турецкий живо вступил в беседу:
– А почему вы, Петр Евдокимович, ничего не сказали об этом, когда я спрашивал в Гурзуфе о возможных подозрениях и мотивах?
– Да мне тогда ничего такого в голову не приходило! Вы посмотрите, когда это произошло! – Лапин возбужденно ткнул в газету: – Через два дня после нашей беседы.