Лекарство от мигрени
Шрифт:
— У нее собрание литературного клуба.
— М? — Чарльз по привычке схватил дипломат, но сообразил, что тот ему не нужен, и закинул его обратно. — Ладно, я ушел.
— Да. Удачи.
Но Чарльз уже захлопнул дверь.
Он торопился, как мог, пока предыдущая доза еще действовала и телепатия не начала давать сбои. Голова болела, но не так чтобы очень, и все же не хотелось рисковать лишний раз.
Водитель пытался разболтать его, поскольку радио в машине не работало, и парню было откровенно скучно. Чарльз мычал что-то в ответ, стараясь отгородиться от гула чужих мыслей, начинающего нарастать.
Он добрался до парикмахерской только
Чарльз потоптался на верхней ступеньке, не зная, что предпринять. Уходить отчаянно не хотелось. Мигрень кусала затылок и виски, а чувство вины сосало под ложечкой. Эрик должен был жить где-то рядом: Ксавье поднес пальцы к виску, позволяя слабой телепатической волне расползтись по ближайшим квартирам. Мысли миссис Джонсон были заняты ее тремя кошками, маленькая Стейси играла в куклы и ждала возвращения сестры из школы, кто-то думал на китайском, и Чарльз смог уловить лишь эмоции, когда его телепатия буквально споткнулась… Он бежал от этого уже десять месяцев, прятался за сывороткой и таблетками… Страх, отчаяние, мысли о войне и туманном будущем, сеющие в сердце тоску и озлобленность. Кто бы ни был этот мужчина в квартире 1с, его голова буквально пылала от этой какофонии, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Чарльз уже хотел покинуть его голову, когда понял, что эмоции были вызваны выпуском новостей. Что за?..
— Некая организация, называющая себя «Братство мутантов», взяла ответственность за взрыв в сенате. По последним данным, занимающий пост министра обороны полковник Уильям Страйкер был тяжело ранен во время своего выступления, призывающего к мобилизации работоспособного мужского населения страны в ряды войск США. На нашу студию было прислано видеообращение, в котором мужчина, представившийся как Магнето, сделал заявление о существовании мутантов — людей со сверхспособностями. В прямом эфире он изменил свое обличье. Работники телевизионной службы выясняют, является ли это видеомонтажем или…
Пальцы соскользнули с мигом вспотевшего виска, и Чарльз тупо уставился на свое отражение в стеклянной двери. В голове звенело после прерванного телепатического контакта, а ноги отказывались двигаться. Он открывал и закрывал рот, рассматривая самого себя в отражении и пытаясь понять: что теперь делать? Какая-то группа мутантов устроила теракт, рассказала миру правду о себе… Да их вид просто сотрут в порошок!
В этот момент Чарльзу показалось, что война, гремящая взрывами где-то на землях Вьетнама, вошла в его жизнь, распахнув дверь с полпинка. Или это Эрик, открывший дверь парикмахерской, на всех парах вылетел наружу и сбил профессора с ног. Споткнувшись друг об друга, они полетели с лестницы на тротуар. Благо падать было недалеко, всего три ступеньки, но Чарльз знатно отбил зад, а Эрик, кажется, ссадил ладони до крови.
— Какого черта ты стоишь у моей двери?!
Леншерр вскочил на ноги, схватил Чарльза за грудки и тряхнул так, что у того клацнули зубы. Взгляд его серых глаз, обычно спокойный и насмешливый, сейчас светился холодным гневом, а губы поджимались от злости.
— Я… Ты слышал о теракте? — Ксавье все еще пытался придти в себя, бестолково болтаясь в руках разозленного парикмахера.
«Он все знает», — мысль сверкнула в голове
Откуда-то из-за поворота вылетел черный тонированный автомобиль, и раздались выстрелы.
Если бы знать, что поход в парикмахерскую обернется так, может, Чарльз и вовсе отсиделся бы дома. Слушать Баха, пить зеленый чай и релаксировать над рефератами студентов куда приятней, чем убегать от обстрела. Война ужасала Ксавье своим уродством в головах людей, но в реальности она была еще страшней…
Как только первые пули срикошетили от стен и асфальта, а стеклянная дверь парикмахерской разлетелась на тысячи осколков, Эрик отшвырнул его в сторону и вытянул руку вперед, будто пытаясь остановить машину. В его разуме мысли горели холодным огнем, словно команды, высвечивающиеся на табло:
«Остановить машину».
«Отклонить пули».
«Никаких жертв».
«Подстава…»
«Белая Королева…»
Автомобиль закрутило на месте, стреляющий скрылся за стеклом. Его оружие взлетело в воздух на несколько метров и рухнуло на асфальт, как и сам автомобиль, перевернувшийся пару раз и припарковавшийся крышей у сломанного счетчика.
Чарльз пятился назад, таращась в ужасе на происходящее. В доме хлопали окна и форточки: кто-то высовывался, кто-то наоборот прятался в утробе дома. Мысли жителей на разных языках вломились в голову перепуганного телепата роем тревоги, животного страха и злости. Все это было слишком для половинной дозы…
Эрик обернулся к нему, прямой и решительный. На его лице застыло упрямое выражение, а в глазах читалась мысль, разбившая последние барьеры сыворотки:
«Это он их привел. Убить…»
Если бы это ощущение можно было как-то описать, то Чарльз сравнил бы его с прессом, под которым раздавленная личность теряет свою телесность, и ее место занимают животные ужас, боль и страх. Он закричал, а может и нет, хватаясь за виски и падая на колени. Асфальт оказался совсем рядом, но, чтобы разглядеть его, нужно было хотя бы видеть, а зрение заволокло черной пеленой. Его тело выкручивало, губы против воли просили о пощаде, по лицу текло что-то горячее: кровь? слезы? Хотелось разбить голову так, чтобы выпустить из нее все это давление чужих мыслей, но Чарльз потерял сознание прежде, чем смог осуществить свой самоубийственный план.
Об этом месте уж точно никто не знал, и Эрик в который раз похвалил себя за предусмотрительность. Небольшая подвальная комната у Джо, что сдавал ее любому, кто платил. Эрик платил хорошо, и Джо готов был освободить каморку от любого нищего сброда, что приплетался сюда переспать ночь или трахнуть проститутку.
Он сунул Джо сто долларов — одну из тех купюр, что дал ему чокнутый профессор на прошлой неделе, — и затащил этого самого профессора внутрь, где и бросил на единственную продавленную кровать.
Телепат, вот значит как! Одним вопросом стало меньше.
Он присмотрелся к бледному, испачканному кровью молодому лицу. Интересно, сколько этот проныра успел выведать, пока таскался к нему на стрижки? И что это вообще, черт возьми, было? Эрик хотел закурить дешевую, мятую сигарету из кем-то забытой на тумбочке пачки, но отшвырнул ее в угол и подошел к кровати.
Пара пощечин привели профессора в чувство. Сначала он бестолково глазел в потолок, пытаясь понять, где находится, пока, в конце концов, не встретился с Эриком взглядом и на его лице не появилась хоть какая-то осмысленность.