Лекарство против СПИДа

Суворов Олег Валентинович

Они прекрасно поняли друг друга, и Зайцев не стал лукавить, но и не заторопился. Лишь раскурив трубку и выпустив первую струю дыма, он спросил:

— Сколько?

— Пять.

— Десять.

Юрий открыл было рот, чтобы запротестовать, но Зайцев оказался проворнее.

— Подожди, не перебивай, — заговорил он, переходя на той дружеской деловитости, словно они не один раз бывали партнерами. Ты говорил о нахождении жены и убийц, а я тебе хочу предложить нечто другое. Подумай сам: что будет, если я их найду и даже сумею доказать вину? Ты знаешь, сколько дел у нас в России разваливается, так и не доходя до суда? А знаешь, какие мягкие приговоры выносятся? Судья ведь тоже человек, и его можно запугать. А адвокаты, которые за

бешеные бабки берутся доказывать, что это не преступник насиловал, а его насиловали? А тут еще на ваш западный манер стали отпускать под залог…

— Короче, что ты предлагаешь?

И тут повисла долгая, напряженная пауза, сопровождаемая многозначительным обменом взглядами.

— Самая подходящая формулировка «убит, оказывая вооруженное сопротивление при задержании».

— А где гарантии, что вы убьете именно того, кто участвовал в деле?

— Я покажу тебе материалы расследования, и ты сам сможешь убедиться. Более того, если не побоишься, то я даже смогу взять тебя на операцию, чтобы ты сам все увидел.

«Да, — подумал Юрий, гладя в жесткие глаза следователя, — кажется, я его недооценил. Может быть, он действительно профессионал высокого класса, которым хочет казаться. Черт с ними, с деньгами, но за Серегу надо отомстить. Да и жену Дениске найти…»

— Хорошо, — сказал он вслух, — тогда пять я плачу после того, как вы находите жену, и пять после второго дела.

— О’кей, — усмехнувшись, кивнул Зайцев. — Вы остановились у потерпевшего?

— Да.

— А уедете?

— Через неделю.

— Ну, тогда в ближайшие два-три дня я вам позвоню.

Они вместе покинули кабинет, обменялись рукопожатием и разошлись. Юрий вышел из отделения и задумчиво побрел по улице. А ведь несколько минут назад он фактически заказал убийство! По американским законам его и самого могли бы за это судить, а по российским? Что за дикая страна, в который возможны такие вещи! Все-таки хорошо, что он покинул ее пятнадцать лет назад и теперь может чувствовать себя здесь уверенно, имея в кармане американский паспорт!

Очнувшись от задумчивости, он зашел в телефонную будку — телефон оказался без трубки, зашел в другую — телефон проглотил жетон прежде, чем он успел набрать весь номер, и только из третьего телефона ему удалось дозвониться до Ларисы.

— Ну, все в порядке, я сейчас приеду.

— Хорошо, жду.

Взяв такси, он по дороге вспоминал их последнюю ночь перед его отъездом. Тогда она была так необыкновенно нежна, страстна, послушна и прекрасна! Что ждет его сейчас?

Однако его настроение несколько испортилось, когда он выходил из лифта: на лестничной площадке нос к носу столкнулся с каким-то высоким красивым парнем без шапки, но в распахнутой дубленке. Пока Юрий выходил из лифта, а тот входил, оба обменялись подозрительно-настороженными взглядами, но не произнесли ни слова.

Достаточно оказалось позвонить в дверь и увидеть хмурое лицо Ларисы, чтобы убедиться в том, что этот парень вышел от нее.

— Кто это?

— А, ты его встретил… — вяло сказала она, рассеянно расчесывая волосы, — тот самый, про которого я тебе вчера рассказывала.

— Но ты же говорила, что он тебя бросил, — стоя в прихожей, Юрий медленно раздевался и при этом искоса наблюдал за ней. Она была чертовски хороша в кремовом платье с темно-вишневной розой на плече. Светлые чулки, бежевые туфельки, искусный макияж — да, она явно старалась ему понравиться, и нравится безумно, нравится настолько, что хочется начать раздевать ее прямо сейчас!

— И это было чистой правдой, — все еще стоя у зеркала вполоборота к нему, ответила Лариса, — мы с ним не виделись два года, и вдруг он явился сразу после твоего звонка и заявил, что любит меня по-прежнему.

— А ты?

— А я послала его куда подальше!

— Хочется верить…

— И больше ничего не хочется?

О Боже, после такого тона и той улыбки, с которой был задан этот вопрос,

у Юрия буквально перехватило дыхание. Это была та, прежняя Лариса, той самой незабываемой ночи! Он стал нежно целовать ее волосы, плечи, шею, затем поднял на руки и перенес на постель. Она молча улыбалась, поглаживала его волосы и, полуприкрыв веки, наблюдала за тем, как он ее раздевал. А это изысканно-развратное белье, которое даже не хочется снимать, этот изумительный аромат, эти будоражащие вздохи… И, надо отдать ей должное, — она вела себя именно как возлюбленная, а не как профессионалка, что заставило Юрия окончательно потерять голову.

Все было просто восхитительно, но… сам не зная зачем и почему, Юрий вдруг вспомнил и рассказал ей о требований, того чиновника, от которого зависело? разрешение на ее отъезд в Америку.

— То есть он хотел со мной переспать, и тогда бы я смогла уехать с тобой? — напряженно спросила Лариса, привстав на постели и расширившимися глазами, глядя на Юрия.

— Да, видимо, да…

— И ты мне тогда об этом не сказал и говоришь только сейчас, пятнадцать лет спустя?

— Черт возьми! — неприятно пораженный ее тоном, неуверенно произнес он. — Ты хочешь сказать…

— Да, разумеется, идиот!

И в конце этой фразы он получил яростно-звонкую пощечину.

Глава 9

— Неужели ты мне так ничего и не расскажешь?

— Нет.

— Почему?

— Не могу и не хочу.

— Тогда поедем домой.

— Нет.

— Как же так, мы все-таки муж и жена.

— Ну и что…

Они медленно шли по улице, и Денис все время пытался заглянуть ей в глаза, но Галина отворачивалась. Первое волнение, радость, растерянность уже прошли, и теперь все его попытки хоть что-то выяснить о том, что случилось той ночью, наталкивались на ее холодные, односложные, невыразительные ответы. Все-таки надо отдать должное Анастасии — она не стала устраивать никакого выяснения отношений, ограничившись Одним-единственным взглядом, в котором Денис без всякого труда прочитал: «Ну и подлец!» После этого она ушла на кухню, а вскоре к ней присоединилась Ирина, оставив молодоженов одних. Денису хотелось поскорее выбраться из этого дома, поэтому он предложил жене пойти прогуляться, она равнодушно кивнула, и вот теперь они идут рядом, но… Что, черт возьми, все это значит? Они женаты или нет? Почему она даже не попыталась выяснить, каким образом он оказался у Анастасии, да еще с этим дурацким букетом?

— Пойдем хоть зайдем в какое-нибудь кафе.

— Не хочу…

Все-таки Галина улыбающаяся и оживленная и Галина хмурая и замкнутая настолько отличались друг от друга, что это просто сводило его с ума. Одну из них он нежно любил, другой боялся. Да, наверное, произошло что-то ужасное, может быть, ее изнасиловали или она потрясена убийством Сергея, если произошло на ее глазах. Но почему она ничего не хочет говорить своему мужу? Кто же еще должен о ней заботиться и утешать? Когда она наконец избавится от детских привычек и будет вести себя как взрослая женщина?

— Ну тогда скажи мне, чего ты хочешь? Что будем делать?

— Не знаю… ничего не хочу.

— А куда мы тогда идем?

— Я хочу вернуться к Ире.

— А как же я?

— Не знаю.

Денис стиснул зубы, чтобы сдержать рвущееся наружу раздражение, а затем отвернулся и закурил. Нет, это совершенно невозможно! Он так искал свою жену, так бесновался от ее пропажи — и вот теперь… хоть бы она вовсе не находилась!

И тут он вспомнил про экстрасенса, и про то, что обещал расплатиться с ним, когда жена будет найдена. Зная о ее увлечении мистикой и чудесами, он рассказал Галине о своем посещении экстрасенса, рассчитывая хоть этим пробудить в ней какой-то интерес. И действительно, она слушала его достаточно внимательно.