Лекарство
Шрифт:
У окна стоит Джеймс и смотрит во двор. Я вижу, как он поднимает плечи, когда я вхожу, но он не оборачивается. Даже хотя его не было всего несколько дней, он как будто изменился. Мне хочется видеть его лицо, но в то же время, я боюсь того, что увижу. Может, он еще злится из-за Риэлма? Или думает, что я бросила его?
— Я только что видел тебя на мосту, — тихо говорит он. — Тут красиво. Совсем как в Орегоне. Как дома.
Я вот-вот расплачусь, но только всхлипываю и собираюсь с духом.
— Ты нашел нас, — говорю я, вспоминая слова Риэлма. Он сказал, что если Джеймс любит меня, он найдет меня. Надеюсь, это правда.
Джеймс оборачивается и глядит на меня ярко-голубыми глазами.
— А ты думала, что не найду? — спрашивает он. — ты знаешь меня слишком хорошо, чтобы понять, что я так просто не сдамся. Я уехал, чтобы не убить твоего дружка, но потом кое-что случилось. Я просто рад, что Даллас оставила след.
Я так волнуюсь, и пальцы у меня трясутся так сильно, что я сжимаю руки перед собой.
— Я волновалась за тебя, — говорю я.
Джеймс кивает и лезет в карман, откуда достает пластиковый пакетик.
— Мне нужно вернуть это тебе, — говорит он тихо. — Я думал о том, чтобы принять его, но не мог. Просто засомневался.
— Я рада, — говорю я, — мне так много нужно рассказать тебе и, если честно, сомневаюсь, что в ближайшем будущем ты или я примем лекарство.
Джеймс растерянно глядит на таблетку и снова кладет ее в карман, но ни о чем меня не спрашивает. Он опускает глаза, сгорбившись. У меня внутри все холодеет.
— Что случилось?
Джеймс поднимает глаза.
— Мой папа умер.
Я ахаю — шок такой, что нельзя передать словами. Бросаюсь к нему, и мне все равно, хочет он меня или нет, и крепко обнимаю его. Джеймс уже потерял мать, а теперь… отца. Джеймс теперь сирота. Теперь он по-настоящему один. Он слабо обнимает меня за талию. Я встаю на цыпочки и шепчу ему на ухо:
— Мне так жаль, Джеймс.
Он обнимает меня крепче и держит в обьятиях, слегка покачиваясь от горя, которое он держит в себе. Я должна была быть с ним, а вместо этого позволила Риэлму мной манипулировать. Я подвела доверие Джеймса. Мы все это могли бы пережить вместе, но уже слишком поздно — ничего не вернешь.
Потом Джеймс несколько раз судорожно вздыхает, потирает красные глаза и оглядывает меня.
— Ты так похудела, — говорит он, а его голос печален.
— У меня небольшой стресс.
Он кивает, как будто понимает и с отсутствубщим видом начинает крутить локон моих волос.
— Когда я уехал, — тихо говорит он, — я планировал уехать на несколько часов, остыть, вернуться и заборать тебя от него. От Риэлма. В какой-то момент я сообразил, что еду назад, в Орегон. Просто хотелось вернуться домой. Хотелось, чтобы у нас все было как раньше. Я остановился на заправке и попросил позвонить. Я позвонил папе.
В глазах у Джеймса стоят слезы, а его горе передается и мне. Даже хотя его отец и винил меня в том, что Джеймс убежал, он все равно был его отцом. Я снова шепчу, как мне жаль, но Джеймс как будто не слышит меня.
— Папа не ответил, — продолжаетон. — И у меня появилось нехорошее предчувствие. Так что… я позвонил тебе домой.
— Ко мне домой?
Джеймс кивает и выпускает из рук мой локон.
— Даже не знаю, зачем. Я это сделал не думая — просто… знал номер. И говорил с твоим отцом.
— С папой? — вскрикиваю я. Я скучаю по родителям. Несмотря ни на что, я скучаю по ним и то, что Джеймс потерял своего отца, заставляет меня еще больше хотеть вернуться к ним.
— Он сказал мне, что мой папа умер на прошлой неделе. Службы не было, потому что не было семьи, чтобы похоронить его. Так что его тело забрало государство. Я… — Джеймс начинает хрустеть пальцами, чтобы собраться с силами. — Я бросил отца, Слоан. Он умер совсем один.
Я прикрываю рот рукой, стараюсь не плакать. Вот почему, когда я зашла в комнату, мне показалось, что Джеймс изменился. Больше он не ведет себя дерзко и самоуверенно. За последние несколько дней он попрощался со старой жизнью. И окончательно подрос. Его жизнь изменилась навсегда.
— Твой отец спрашивал о тебе, — говорит Джеймс. — Я сказал ему, что с тобой все хорошо что ты не больна. И что когда-нибудь мы снова вернемся домой.
Я зажмуриваю глаза. У меня по щекам катятся слезы.
— Он сказал, что надеется на это, — продолжает Джеймс, — и попросил меня позаботиться о тебе.
Я смотрю на Джеймса, и у меня ноет сердце.
— И ты обещал, что позаботишься?
Он улыбается.
— Да, я сказал, что сделаю все, чтобы с тобой все было хорошо. И я говорил серьезно, Слоан. Потом, поговорив с ним, я развернул машину, потому что понял, что никогда не уйду от тебя. Ты — семья, которая у меня осталась.
Мне не хватает слов — тех самых слов, которые бы показали Джеймсу, как я люблю его. Мы — семья.
— Думаешь, мы и правда когда-нибудь вернемся домой?
— Сделаю все возможное, — говорит он и подходит ближе. Кладет ладонь мне на шею, пальцем поглаживая меня по подбородку. Я так хочу, чтобы он поцеловал меня, но он не делает этого.
— А как ты нашел нас? — спрашиваю я. — Как Даллас добралась до тебя?
— Надо сказать, — смеется он, — что она чертовски хороша. Наверное, она попросила своих людей искать кадиллак Escalade. Сначала я получил записку, которая привела меня в обшарпанный мотель. Я отставал от вас на несколько дней. Владелец был натолько любезен, что сообщил мне, что ты ночевала в одном номере с высоким темноволосым парнем с ужасным шрамом на шее.
Джеймс опускает руку.
Я чувствую приступ вины и тут же стараюсь все объяснить.
— Ничего такого не было.
— Если бы я думал, что что-то было, меня бы здесь не было, — говорит Джеймс. — Вы с ним друзья. И мне приется с этим считаться.
Джеймс замолкает, сует руки в карманы джинсов.
— В мотеле, — продолжает он, — Даллас оставила путеводитель по озеру Тахо. А дальше оставалось только найти фургон.
— Когда я приехал, меня впустил Кас — и он был, мягко говоря, чертовски удивлен. Он показал мне твою комнату, и когда я выглянул из окна, увидел тебя на мосту.