Ленин жЫв
Шрифт:
XXV
ОН проснулся от щемящего писка. Кирилл раскрыл глаза и увидел, что рядом с его кроватью стоит шикарная дама, она была одета в пурпурное платье с низким большим декольте, так что её шикарные груди были видны почти наполовину. У дамы размер бюста был не меньше третьего. Высокая красивая причёска из длинных волос вилась где-то на затылке в виде загадочного цветка. Ярко накрашенные губы. В ушах блестели большие бриллианты. Дама была не просто хороша собой, а изыскана и как-то божественно идеальна. Идеальные черты лица, губы, брови, нос, идеальный цвет кожи. Дама молча смотрела на Кирилла и лукаво
– Вы кто? – выдавил он из себя.
– Так вот Вы какой? Ну что ж! Ну что ж… очень даже неплохо. Только у меня к Вам просьба, – и дама немного коварно улыбнулась, – не говорите никому, что меня тут сейчас видели. Не говорите. Просто не надо никому знать. Вот и всё.
Дама хмыкнула носиком, вздохнув, повернулась и зашагала элегантной походкой. Вырез на спине у платья был не менее шикарным. А разрез на платье снизу давал возможность на мгновение взглянуть на то и дело мелькавшие стройные ножки. Туфельки на высоком каблуке ничуть не портили поступь этой особы.
Дама растворилась где-то в глубине коридора.
Когда она вышла, Кирилл подскочил с кровати и, протряся головой, потёр глаза кулаками. В этот момент дверь ещё раз раскрылась, и один из прислуги ввёз столик с завтраком. Кофе, бекон, сыр и масло, пара коржей и рисовая каша. Завтрак был вполне аппетитный. Кирилл хотел было позвать Ленина. Но тут неожиданно для себя увидел, что кровать Ильича пуста и аккуратно заправлена. Его знаменитого соседа не было. Кирилл пожал плечами и отправился умываться. Он долго плескался под душем, потом почистил зубы и побрился. Кстати, крем был отменный, хорошо пенился и пах очень изысканно, так что в отличие от рядового домашнего бритья там, в прошлом, это было очень даже приятно.
Когда Кирилл вышел из ванной свежий и заправленный, причёсанный, как на парад, то увидел, что его ждёт не кто иной, как начальник гостиницы Хрущёв. Этот человек противно, как-то пронзительно и брезгливо рассматривал Кирилла.
Хотя из его уст и вырвалось довольно вежливое приветствие:
– Доброе утро, как Вам спалось? Я надеюсь, сосед не доставил сильных проблем?
– Да нет… вроде.
Хрущёв кивнул головой и лукаво ухмыльнулся:
– Понимаете, у старика случаются ещё побочные эффекты от процедур. Да сами понимаете, возраст, возраст…
– А сколько ему?
Начальник гостиницы всплеснул руками:
– Этот вопрос у нас в республике обычно считают некорректным. Он очень даже не приветствуется. Но Вам, так и быть, скажу. Приблизительный возраст пациента под литером ноль девяносто… примерно восемьдесят лет.
– Ноль девяносто… – загадочно подхватил Кирилл.
– Да, товарищ Кирилл, Вы ноль девяносто восьмой, – кивнул головой Хрущёв.
– А какой в этом смысл?
Хрущёв невинно улыбнулся:
– Да никакого, просто номер и всё. Вы особо-то не озадачивайтесь. Всё равно всего не поймёте. Так, лишь малость. Кстати, он Вам вчера про кремлёвскую таблетку говорил. Там не всё правда. Он ведь всего не знает. Её вводили не через желудок в кишечник, а через задний проход. У одного из членов Цэ-Ка тогда геморрой был. Так вот мучился бедняга… представляете, таблетка-то немалая в объеме, а ему туда её вталкивают. Орал жутко! – в конце своего рассказа он, словно издеваясь, изменил интонацию на брезгливую.
Кирилл понял, что начальник гостиницы хочет показать, что знает весь его вчерашний разговор с Лениным. Вторая же часть этого мерзкого по смыслу спича была предназначена в виде примера: никто тут не имеет вечной ценности, и когда-то и тебе в задницу могут затолкнуть такую же таблетку, а потом рассказывать про это всем остальным.
– А вы сами-то видели, как её впихивали? – сурово и пренебрежительно спросил Кирилл.
– Нет, дед видел… – огрызнулся Хрущёв.
– Так у вас это семейное, что ли? А деда-то зовут случайно не Сергей Никитович?
– Нет, Юрий Михайлович. А Вы, товарищ Кирилл, поторопитесь. Вас сегодня ждут через час на самом важно высшем совете республики. Вы приглашены туда в качестве почётного гостя. Вот, наденете этот костюм, – Хрущёв кивнул на чёрный идеальный мужской костюм, белую рубашку и ало-красный галстук, которые висели на вешалке рядом с его кроватью. – Это очень почётно и серьёзно. Мало кто удостаивается такой вот чести, – Хрущёв зло сверкнул глазами и добавил, – и ещё… танца с саблями там не было… никакой музыки не было, ноль девяностый Вам солгал.
Кирилл хмыкнул и махнул рукой:
– Мне всё равно! – он повернулся и прошёл к столику.
Засунул салфетку за воротник и деловито бросил Хрущеву, который стоял, как официант в ресторане, немного согнувшись, словно в ожидании заказа. Он в эту секунду был так похож на обычного гарсона.
– Да, кстати, кто была эта женщина утром?!
– Какая женщина?! – заморгал глазами Хрущёв.
– Ну эта… в бордовом, красотка с третьим номером…
– Хм, не знаю. Вам, наверное, приснилось что-то, товарищ Кирилл. Не было никакой женщины… не было! – Хрущёв повернулся и зашагал к двери. – И помните! Вам нужно быть готовым через сорок минут. Приятного аппетита! – прикрикнул он, выходя из номера.
– Да пошёл ты… – жуя бекон, выругался Лучинский.
После завтрака он переоделся. Костюм был сшит словно по нему. Словно портной снимал мерку, а может, и снимал. Он ведь так долго был в их руках совершенно беззащитный…
Его вновь вели по многочисленным и странным коридорам. Но на этот раз, как показалось Кириллу, путь наверх, на воздух к жизни на земле был чуточку короче, а может, даже и не чуточку. Хотя, конечно, обычно говорят: обратная дорога короче, но тут Кирилл почувствовал, что его всё-таки вели другим путём.
Они поднимались в лифте, и опять длинный коридор с красной ковровой дорожкой правительственного здания в Кремле. За окном макушки башен и фрагмент виднеющейся крепостной стены с зубцами в виде букв «М». Где-то вдалеке пробили куранты на Спасской. Кирилл вдруг понял, что мелодия боя совсем другая! Отличавшаяся от той, которую знал весь мир в его, прошлом, времени!
Его завели в огромную приёмную. Золото ручек, дверей, люстр и обводов на пилястрах и колоннах. Но тут кресел для ожидания нет. Все люди, а их было человек десять-двенадцать, стояли. Когда Кирилла ввели, все мгновенно замолчали, рассматривая нового им человека в чёрном гражданском костюме. Кирилл непроизвольно тоже обвёл взглядом эту кучку. Как он понял, в основном тут стояли какие-то военачальники или руководители силовых структур: не то генералы, не то маршалы (Кирилл так и не сумел научиться разбираться в загадочных знаках различия). Кирилл понял, что это точно были военачальники: это стало ясно по ажурным золотым нашивкам на лацканах, плечах и отворотах кителей.