Ленинградский меридиан
Шрифт:
– Рад это слышать. Очень надеюсь, что эти рабочие моменты как вы их называете, не повлияют в конечном итоге на результат вашей общей работы. Успехов вам всем - пожелал Сталин и повесил трубку.
В этот момент его сильно подмывало сообщить своему представителю, что он подписал приказ о производстве Рокоссовского в генерал-полковники, но не стал этого делать. Настойчивость и упорство, с которым генерал отстаивал и продвигал свои идеи вопреки мнению Ставки, раздражала Сталина.
– Раз он такой умный, пусть делом докажет собственную правоту - подумал вождь и аккуратно отложив в сторону карту южной части Приладожья, вернулся к карте Сталинградской области от которой Рокоссовский оторвал своим звонком.
– Я внимательно слушаю вас, товарищ Василевский - сказал Сталин, повернувшись лицом к новому начальнику Генерального Штаба.
Сложно и напряженно было в это время в Кремле, но не меньше тревоги и опасений было в ставке фельдмаршала Кюхлера. Ему также предстояло решить важную задачу, что делать дальше. Бросить все собранные силы на помощь Линдеману, либо начать штурм Ленинграда в ранее утвержденные сроки.
Будучи истинным представителем старой прусской школы, прежде чем принять то или иное решение, Кюхлер намеривался получить поддержку с самого верха ОКХ, который в этот момент был представлен генерал-полковником Гальдером. Находящийся в Виннице, фюрер с головой ушел в битву за Кавказ и Сталинград, отдав ведение иных направлений Восточного фронта начальнику генерального штаба сухопутных сил.
Кюхлер обстоятельно доложил Гальдеру положение дел, но ожидаемой помощи не получил. Как начальник генерального штаба, Гальдер мог самостоятельно принять нужное фельдмаршалу решение, но обстоятельства не позволяли ему сделать это.
Хитрый штабист чувствовал, что его карьера вышла на финишную прямую и хотел достойно покинуть свой пост. С сохранением мундира, пенсии, поместья и благодушного расположения со стороны власти и лишний конфликт с Гитлером ему был совершенно не нужен. Положение на южном фланге Восточного фронта все больше и больше раздражало фюрера, и лишний раз дергать за хвост тигра Гальдер не хотел. Слишком много перед его глазами было примеров, когда после долгих трудов, человек лишался всего при выходе в отставку.
– Решайте сами фельдмаршал. Из вашего штаба обстановка лучше видна, чем на моих картах, - хитро вильнул Гальдер.
– Если наступление русских серьезно угрожает нашему блокадному кольцу, то наступление на Петроград придется отложить на неопределенный срок. А если это одно из наступлений советов ради наступления, то сроки начала "Сияния" уже почти наступили. Но хочу сразу вас предупредить, в связи с трудным положением дел на Кавказе и Сталинграде, ни о каких дополнительных силах не может идти речи. Все, что можно было дать, вам все дали, отказав другим армиям Восточного фронта.
– Я вас понял, господин генерал-полковник - недовольно пробурчал Кюхлер, не пытаясь скрыть своего раздражения.
– Если вы считаете, что я недостаточно внимательно рассмотрел ваш вопрос, то я готов доложить о нем фюреру, - моментально отреагировал на это Гальдер.
– Недавно он интересовался, как продвигается подготовка к штурму Петербурга.
– Делайте, что сочтете нужным - ввернул шпильку Кюхлер, прекрасно зная, что теперь Гальдер обязательно доложит Гитлеру и не ошибся. Не прошло и часа, как фюрер позвонил фельдмаршалу и устроил ему разнос.
– Я запрещаю вам Кюхлер, слышите, запрещаю думать об отмене операции "Сияния"! Для её выполнения вам дали все необходимое! Все о чем только могли мечтать другие командующие и ваш долг немецкого офицера взять Петербург и стереть это большевистское гнездо с лица земли!
– обрушил на голову фельдмаршала свой гнев фюрер.
– Ни о каком переносе начала операции не может быть и речи! Как вы не понимаете, что только активные действия против русских могут помочь вам в вашей ситуации. Вы обязаны не отражать удары врага, а наносить их!
– Но действия на два фронта приведет к распылению сил и серьезно осложнит и без того напряженное положение наших войск в "Бутылочном горле" - попытался возражать Кюхлер, но Гитлер не хотел его слышать.
– Не смейте заикаться ни о каком втором фронте, Кюхлер. Ударьте по противнику так, чтобы он, и думать забыл о наступлении. Чтобы он только и думал, как найти противоядие от ваших наступательных действий. И чем скорее и сильнее вы ударите, тем быстрее сможете остановить наступление Сталина.
– Чтобы ударить со всей силы, мне нужны немецкие солдаты, а не тот эрзац, что мне прислали в качестве вспомогательных сил - подал голос фельдмаршал и Гитлер был вынужден согласиться с ним.
– Хорошо, замещайте немецкие дивизии на венгров, испанцев, хорватов, голландцев, норвежцев. На кого хотите, но чтобы Петербург был взят!
– Нам бы очень помогло, если бы маршал Маннергейм поддержал наши наступательные действия - Кюхлер попытался максимально облегчить наступление своих войск, но на этом направлении его ждало разочарование.
– Начните наступать, добейтесь успехов, и Маннергейм обязательно поддержит вас, - оборвал фельдмаршала фюрер, для которого проблема наступления финнов на Петербург также был больным вопросом.
– Действуйте, Кюхлер и у вас все получится.
Фельдмаршал попытался сказать ещё о чем-то, но Гитлер не хотел слышать его глухой ворчливый голос и, ссылаясь на более важные дела, закончил разговор.
От столь бесцеремонного общения, гнев прилил красноту на лицо Кюхлера. Как в этот момент он ненавидел австрийскую выскочку, ставшую главнокомандующим германской армии. Будь его воля, он бы не задумываясь, приказал бы гнать Гитлера взашей из армии, но об этом он только мог мечтать. А пока, следовало выполнять приказ о штурме Петербурга.
Глава X. Испытание сил и мастерства.
Очень часто в сражении двух одинаковых по силе противников выигрывает тот, кто успевает сделать неожиданный ход раньше своего соперника. В самом конце августа, войска Волховского фронта совершили перегруппировку сил и нанесли внезапный удар по противнику в районе Синявино. Подразделения 4-го гвардейского корпуса получили подкрепление за счет подразделений 2-й армии и мощным рывком прорвали оборону врага.