Ленинградский меридиан
Шрифт:
Три часа драгоценного времени понадобилось немцам, чтобы навести порядок в своих штурмовых ротах и батальонах, прежде чем предпринять новую попытку форсировать реку. Не привыкшие переправляться на подручных средствах солдаты медлили, суетились, пугались, входя в воду Мги, которую им так и не удалось форсировать.
Поднятые в воздух с самого утра советские самолеты постоянно барражировали в воздухе, сменяя друг друга. Связь между звеньями была отлажена хорошо и когда летчики доложили о том, что немцы начали подготовку к переправе, по ним ударили "пешки".
Давно немецким асам не приходилось
Только к вечеру немцы смогли переправиться через Мгу, но их успех оказался временным. Несмотря на всю поддержку с южного берега, немецкий десант не смог закрепиться и ночью, после стремительной контратаки был сброшен в воду.
Желая помочь своим солдатам правильно сориентироваться, все темное время суток немцы пускали осветительные ракеты. Под их траурным отблескам немецкие солдаты покидали негостеприимный берег Мги.
На следующий день, Кюхлер бросил в бой все свои резервы и достиг определенных успехов. Новый немецкий десант переправился через Мгу и смог закрепиться, несмотря на все яростные атаки противника повторить вчерашний успех. Наступавшие в районе Сиголово батальоны смогли прорвать первую линию советской обороны, но дальше продвинуться не смогли.
Обрадованный Кюхлер заверил Гальдера, что на следующий день оборона врага будет прорвана и его войска вернут Мгу, однако Рокоссовский вновь преподнес фельдмаршалу сюрприз. Убежденный мыслью, что русские полностью исчерпали свой боевой потенциал и теперь не способны на наступление, Кюхлер получил болезненный щелчок по своему самолюбию.
Отказавшись от привычных шаблонов, советские войска нанесли удар по поредевшему 96-у пехотному полку, не дожидаясь восхода солнца. Без привычной артподготовки, танковая бригада вместе с бойцами 327-й дивизии внезапно атаковала позиции врага и добилась успеха. Дружное взаимодействие танкистов и штурмовых групп быстро сломило сопротивление застигнутого врасплох противника и обратило его в бегство.
Уже к девяти часам утра было освобождено от врага Поречье, что привело к кризису всей немецкой обороны. Умелыми действиями был выбит её главный опорный столб сопротивления и открыт путь во фланг и тыл 223-й дивизии, над которой с севера нависали сразу две советские дивизии. Оказавшись под угрозой окружения, полковник Блоскх обратился за поддержкой к Линдеману, но командующий армией не мог ему помочь.
Все его внимание, было приковано к наступлению на Мгу, в котором был задействован взвод новейших немецких танков "Тигр" прибывшие для обкатки в боевых условиях. Генерал был уверен, что мощные бронированные машины смогут прорвать оборону врага, но вместо победы, он получил страшное фиаско. У одной из четырех машин в результате попадания снаряда заглох двигатель, еще один танк угодил в болото, а два остальных не смогли продолжить наступление из-за технических поломок.
Опасаясь гнева Гитлера, Линдеман приказал любыми силами спасти поврежденные танки, и немецкие войска занимались
Занятость судьбой "Тигров" помешала командующему армии быстро оценить сложившуюся ситуацию и принять нужные меры. Когда же Линдеман оценил ситуация и попытался её исправить, было уже поздно. Советские войска оттеснили подразделения 223-й дивизии с участка железной дороги между поселком Мишкино и Михайловский и взяли его под свой полный контроль.
Утром следующего дня, перебросив со стороны Сиголово бронетехнику с пехотой, Линдеман попытался вернуть утраченные позиции, но успеха не добился. Немецкая пехота несколько раз брала опорные пункты обороны, но всякий раз отступала под натиском советских солдат. Наступлению бронетехники, на которую так рассчитывал Линдеман, мешала болотистая местность вдоль берегов Мойки и советские танки, метко бившие машины врага из засад.
Кроме этого, у командующего армии имелась и другая головная боль. Не дожидаясь завершения боев с немцами на северном берегу Мги, генерал Рокоссовский настоял на нанесении удара в районе устья Войтоловки раньше намеченного срока.
Это решение таило в себе определенную опасность. Главной ударной силой являлось вновь прибывшее вооруженное пополнение, не имевшее боевого опыта, но генерал "Кинжал" был готов рискнуть.
Переправа началась под покровом темноты, но едва лодки и плоты приблизились к берегу, как противник обнаружил их присутствие. Завязался бой, и неизвестно чем бы он закончился, если бы не помощь десанту со стороны "катюш". Гвардейский минометный полк смог выделить всего четыре машины, но и этого хватило, чтобы привести противника в замешательство.
Изумленные столбом огня и пламени державшие оборону на этом участке венгры испугались "тайного оружия большевиков" и поспешили отойти от реки.
Воодушевленные успехом советские солдаты продолжили продвижение вперед и вскоре вышли к мосту через Мгу. Его оборону возглавляли немецкие подразделения под прикрытием взвода самоходок 12-й танковой дивизии. Предупрежденные венграми о приближении советского десанта немцы заняли оборону фронтом на юг.
Одновременно с этим капитан Гартунг запросил срочной помощи у подразделений находившихся севернее моста. Имея в своем распоряжении полноценную роту при четырех орудиях, он имел все шансы отразить наступление врага и продержаться до подхода подкрепления, однако судьба смотрела в этот день в другую сторону.
Благодаря наличию у переправившегося батальона рации, советские войска ударили по врагу одномоментно, лишая его возможности маневра. Попав под двойной удар, рота Гартунга не выдержала и отошла с занимаемых позиций. Когда подкрепление подошло, и немцы попытались выбить противника из своих окопов, их ждала неудача. Русские прочно удерживали захваченный плацдарм, перебросив на него минометы и танки.
Угроза разгрома немецкой обороны на участке Мга - Отрадное стало как никогда очевидной. Когда Кюхлер доложил фюреру о результатах последних боев, то устроил ему жестокую порку.