Леопард охотится в темноте
Шрифт:
– Патроны кончились! – закричал Крейг. – Вперед.
Они бросились вперед как спринтеры с колодок, и Крейгу показалось, что до подножия так же далеко, как до края земли.
Еще одна ракета просвистела над их головами. Крейг машинально пригнулся, но ракета была выпущена слишком высоко, явно в панике. Пролетев над плацем, она попала в серебристый бак с топливом. Пламя взметнулось на двести футов, и Крейг ощутил кожей горячее дыхание взрыва.
Он отставал от товарища Бдительного и других партизан – протез замедлял его бег, и считал на бегу. Хорошему пулеметчику нужно было не больше десяти секунд на то, чтобы перезарядить пулемет. Прошло уже семь секунд с того момента, когда они покинули спасительную стену… восемь, девять, десять! Сейчас раздастся очередь! А до скалы оставалось еще двадцать шагов.
Товарищи Бдительный подбежал к мешкам с песком и легко перепрыгнул через них.
Крейг вдруг почувствовал сильнейший удар по ноге и в следующее мгновение оказался на земле. Рядом с ним втыкались в землю пули. Потом пулеметчик, очевидно, решил, что убил его, и навел пулемет на наступавшую стену заключенных.
Крейг побежал вперед так же быстро, как раньше, и только через несколько секунд понял, что пуля попала в протез. Он едва не расхохотался от нелепости произошедшего.
«Больше одного раза не получится», – подумал он и незаметно для себя подбежал к подножию скалы. Он подпрыгнул, схватился рукой за верхний край стены укрепления, подтянулся и перекатился через мешки с песком. Он упал на узкую площадку, на которой никого не было.
«Передатчик, – сказал он себе, – нужно захватить передатчик». Он спрыгнул в окоп и побежал к форту. Он услышал шум драки впереди, сдавленный крик, а потом увидел, как товарищ Бдительный выпрямляется над телом десантника из Третьей бригады с гранатометом в руках.
– Ликвидируй пулемет, – приказал ему Крейг. – Я займусь передатчиком.
Крейг побежал дальше по проходу между мешками с песком, мимо блиндажа, в котором ночевал во время первого своего посещения лагеря.
«Первый поворот налево», – напомнил он себе, рывком отдернул штору из мешковины и сразу же услышал отчаянные крики радиста.
Крейг пробежал по узкому коридору и замер в проеме.
«Слишком поздно», – подумал он в отчаянии. Радист в майке и трусах склонился над передатчиком. Он прижимал микрофон к губам обеими руками, кричал сигнал тревоги на английском, и Крейг услышал, как из динамиков раздался спокойный громкий голос:
– Сообщение принято, – по-английски сказал радист в штабе Третьей бригады в Хараре. – Держитесь! Подкрепление будет направлено немедленно.
Крейг выпустил в передатчик длинную очередь из автомата, превратив его в кучу блестящих обломков и перепутанных проводов. Безоружный радист выронил микрофон и прижался спиной к мешкам с песком, глядя на Крейга выпученными глазами и бормоча что-то несвязное. Крейг направил на него автомат, но не мог заставить себя выстрелить.
Очередь раздалась за спиной Крейга, испугав его на мгновение. Радиста отбросило пулями к стене, и он сполз на пол бесформенной кучей.
– Ты всегда был слишком добрым, Пуфо, – раздался низкий голос за его спиной, и Крейг обернулся и увидел изможденного высокого мужчину, с темными, горящими как у ястреба глазами.
– Сэм! – тихо произнес Крейг. – Господи, как я рад тебя видеть.
У первого грузовика была полностью разрушена передняя подвеска, а у второго – изрешечены пулями задние колеса. В баках обоих грузовиков не было горючего.
Крейг, по возможности кратко, объяснил Тунгате план бегства из страны.
– Восемь часов – крайний срок. Если не доберемся до взлетной полосы до этого времени, придется уходить пешком.
– До полосы – тридцать миль, – задумчиво произнес Тунгата. – Других машин здесь нет. Фунгабера уехал два дня назад на «лендровере».
– Я могу снять задние колеса с взорванного грузовика, но топливо! Сэм, нам нужно топливо.
Они оба посмотрели на пылающий бак. Пламя по прежнему взметалось в небо, густой черный дым клубился над плацем. Убитые лежали там, где скосили их пулеметные очереди. Из охранников не выжил никто. Они были разорваны на куски или избиты до состояния фарша освобожденными заключенными. Сколько людей было убито? Крейг всячески уклонялся от ответа, потому что лично нес ответственность за каждую смерть.
Тунгата молча наблюдал за ним. Ему удалось найти кое-какую одежду в тумбочках охранников, правда, она была слишком мала для него, кроме того, тюремный запах по-прежнему окутывал его словно облаком.
– Ты всегда вел себя так, – тихо сказал Тунгата. – Особенно после неприятной работы. Я помню, что после отстрела слонов ты несколько дней ничего не мог есть.
– Я солью все топливо в один бак, – быстро произнес Крейг. Он забыл, насколько наблюдательным мог быть Тунгата. – Я прикажу менять колеса, но ты должен найти топливо, Сэм. Обязательно должен! – Крейг захромал к ближайшему грузовику, избавившись от пристального взгляда Тунгаты.
Там его поджидал товарищ Бдительный.
– Мы потеряли четырнадцать человек, Куфела, – сообщил он.
– Господи, как мне жаль. Как все нелепо!
– Они должны были умереть когда-нибудь. – Партизан пожал плечами. – Что будем делать?
В инструментальных ящиках они нашли гаечные ключи, людей было вполне достаточно, чтобы поднять задние оси грузовиков на деревянные подпорки. Крейг понаблюдал за работой, потом закатал штанину, чтобы осмотреть протез. Пуля из пулемета пробила рваную дыру в алюминиевой голени, но сложный сустав поврежден не был. Он выровнял рваные края отверстия молотком, потом надел протез.
– Продержись еще немного, – прошептал он, ласково прохлопав по протезу, и отобрал гаечный ключ у товарища Бдительного, который уже успел сорвать резьбу на двух гайках.
Через час к бригаде Крейга, опускавшей кузов грузовика на новую заднюю ось, подошел Тунгата. У Крейга руки были по локти вымазаны густой смазкой. Рядом с Тунгатой Сара казалась маленькой девочкой, несмотря на автомат в руках.
– Топлива нет, – сообщил Тунгата. – Мы обыскали лагерь.
– У нас есть литров пятнадцать. – Крейг выпрямился и стер пот со лба рукавом рубашки, испачкав черной смазкой щеку. – Хватит миль на двадцать, если повезет, конечно. – Он посмотрел на часы. – Три часа. Как летит время. Сэлли-Энн прилетит уже через два часа. Мы не успеем…
– Крейг, Сара рассказала мне обо всем, что ты сделал, как ты рисковал жизнью, – тихо сказал Тунгата.
– Сэм, у нас нет на это времени.
– Да, – согласился Тунгата. – Я должен поговорить с моими людьми, потом мы сможем уйти.
Тунгата поднялся на капот грузовика, его окружили заключенные, пережившие бойню на плацу. Их лица были освещены ярким светом прожекторов.
– Я вынужден покинуть вас, – сказал Тунгата, и заключенные застонали. – Но мой дух останется с вами. Он останется с вами до дня моего возвращения. И я клянусь бородой моего отца и молоком, выпитым из груди моей матери, что я вернусь к вам.